коммунист Евгений Варга: «…Существует опасность, что Россия перестанет быть двигателем международной революции. Ибо нельзя умолчать о следующем: в России есть коммунисты, у которых не хватает терпения ждать европейской революции и которые хотят взять курс на окончательную изоляцию России. Это означает заключение мира с империалистами, регулярный товарообмен с капиталистическими странами и организацию всякого рода концессий… Это течение, которое стремится к тому, чтобы пролетарское государство Россия и его пролетарское хозяйство стабилизировались внутри капиталистического мира, сегодня еще слабо и незначительно. Однако оно может стать сильным, если пролетарская Россия останется длительное время в изоляции»[26]. Как видно, проблему надвигающегося голода Е. Варга попросту не замечал!
Осенью 1925 года правивший триумвират распался. Против И. Сталина и стоявшего за ним Н. Бухарина выступили Г. Зиновьев и Л. Каменев, возглавившие так называемую новую или ленинградскую оппозицию. Ее разгром на XIV съезде РКП(б) вынудил Г. Зиновьева подать 1 января 1926 года заявление с просьбой «если не формально, то фактически» снять его с должности Председателя Исполкома Коминтерна. Хитроумная формула должна была обеспечить отступающему Г. Зиновьеву плацдарм для будущей атаки. В самом деле, положение «свадебного генерала при Коминтерне», с одной стороны, позволяло сохранить связи с зарубежными коммунистами, с другой — предоставляло свободу критики. Но И. Сталин был кем угодно, только не простаком. Остерегаясь пока публично раздувать конфликт, он выбрал тактику «выкручивания рук». 7 января политбюро ЦК ВКП(б) приняло решение о коллективном руководстве в ИККИ, а Г. Зиновьев, в свою очередь, пообещал не настраивать компартии против сталинской фракции. Все спорные вопросы следовало предварительно обсуждать на заседаниях делегации ВКП(б) в ИККИ, чтобы выходить на заседания Президиума и пленумов ИККИ с единым мнением[27] . Г. Зиновьев сохранил пост председателя, но попал под контроль своих оппонентов, составлявших большинство делегации ВКП(б).
За миролюбивыми речами скрывалась уже развернувшаяся фракционная борьба, которая из стадии подковерной в феврале переросла в открытую стадию. В апреле 1926 года сторонники Л. Троцкого и Г. Зиновьева объединились, создав общий нелегальный фракционный центр. Союз вчерашних заклятых врагов многими советскими и иностранными коммунистами был воспринят не без оснований как беспринципный, что не способствовало укреплению их позиций.
Теоретическая неопределенность и фракционные склоки в большевистских верхах объясняют многочисленные зигзаги коминтерновского курса в 1925–1927 годах. Особые контроверсии вызывали деятельность Англо-русского комитета профсоюзного единства (АРК) и китайская политика.
Отказавшись от ленинской трактовки единого фронта в Европе, лидеры большевиков свели его к серии маневров, нацеленных на откол социал-демократических рабочих от руководства реформистских партий. Изъятый из собственно политической сферы, единый фронт стал пропагандироваться на производстве, в борьбе против войны, дороговизны и безработицы, то есть там, где можно было обойтись без прямых переговоров с «социал-фашистскими» вождями. В частности, V пленум ИККИ указал, что отныне необходимо уделить «в сто раз больше внимания» профсоюзам. «Одной из важнейших составных частей учения ленинизма является его учение о работе коммунистов даже в самых реакционных профсоюзах», — отмечалось в «Тезисах о большевизации партий Коминтерна».
Детищем этой политики стало создание в апреле 1925 года по инициативе Москвы Англо-русского комитета. В него вошли секретари ВЦСПС и Генерального совета британских тред-юнионов, являвшиеся членами Интернационала социалистических профсоюзов с центром в Амстердаме.
4 мая 1926 года в Великобритании началась всеобщая забастовка, в которую включились 5 млн. рабочих. ИККИ дал указание английской компартии превратить забастовку из экономической в политическую. Однако уже 12 мая Генсовет пошел на компромисс и завершил стачку. Через два дня политбюро ЦК ВКП(б) единодушно расценило окончание забастовки как предательство вождей британских профсоюзов. Но если И. В. Сталин и Н. И. Бухарин полагали, что АРК сыграл в событиях позитивную роль и его следует сохранить, то мнение оппозиции было противоположным, и она потребовала покончить с этим «орудием британского и международного империализма».
В июле вопрос был вынесен на объединенный пленум ЦК и ЦКК ВКП(б), где позиция Л.Д. Троцкого и Г.Е. Зиновьева была отвергнута. В своем выступлении И.В. Сталин утверждал, что задача АРК «состоит в организации широкого движения рабочего класса против новых империалистических войн, вообще против интервенции в нашу страну…».
Второй линией водораздела стала политика Коминтерна в Китае, где бушевала гражданская война, основными противоборствующими сторонами в которой были милитаристские клики и основанная поборником национальной революции Сунь Ятсеном партия Гоминьдан. Укрепившись на юге страны, армия Гоминьдана, возглавляемая Чан Кайши, начиная с лета 1926 года, постепенно продвигалась на север.
Видя в Гоминьдане выразителя интересов антиимпериалистической части национальной буржуазии, Москва заставила Коммунистическую партию Китая в самом начале 1924 года войти в него на правах «фракции». Пленум ЦК КПК, продемонстрировав свою верность Кремлю, заявил в резолюции от 14 июля 1926 года: «…Совершенно неправильной, искажающей перспективу развития освободительной борьбы в Китае, является точка зрения некоторых товарищей, считающих, что компартия может теперь сама, организационно порвав с Гоминьданом, т. е. уничтожив союз с городской торгово-ремесленной буржуазией, революционной интеллигенцией и отчасти правительством, повести пролетариат и за ним другие угнетенные массы к завершению буржуазно-демократической революции. Аргументы, заключающиеся в том, что можно сотрудничать с Гоминьданом, порвав с ним организационную связь, совершенно совпадают с требованиями правых и новых правых (центристов) гоминьдановцев о выходе коммунистов из Гоминьдана, что выражает собою стремление все более самоопределяющейся за последний год буржуазии взять руководство освободительным движением в свои руки»[28].
Проходивший 12 ноября — 16 декабря того же года VII расширенный пленум ИККИ, на котором, кстати сказать, Г.Е. Зиновьев был снят с должности Председателя Исполкома Коминтерна, оставил неизменным основные параметры китайского курса, сделав ряд уточнений.
Пленум ориентировал коммунистов на «некапиталистический», иначе говоря, социалистический путь развития Китая. Переход на этот путь мыслился посредством завоевания гегемонии пролетариатом, развертывания аграрной революции и установления «диктатуры пролетариата и крестьянства с антиимпериалистическим содержанием, с национализацией промышленности, национализацией земли…»[29].
Текущий этап китайской революции оценивался как промежуточный к более высокой стадии, когда после постепенного отхода от революционного лагеря большей части крупной буржуазии движущей силой революции станет «блок пролетариата, крестьянства и городской мелкой буржуазии». Соответственно такой оценке ситуации китайским коммунистам давались тактические установки: вхождение в гоминьдановское Национальное правительство с целью поддержки «революционного левого крыла» Гоминьдана, проникновение в правительственный аппарат всех уровней для содействия аграрным реформам, создание крестьянских комитетов как органов сельской власти, вооружение крестьянской бедноты и рабочих, проникновение в армию, превращение Гоминьдана в «подлинную партию народа». Иначе говоря, И.В. Сталин и Н.И. Бухарин, главные разработчики китайского курса, по существу настаивали на углублении интеграции коммунистов с аппаратом Гоминьдана.
Левая оппозиция, напротив, с конца августа 1926 года пришла к выводу, что китайской компартии следует «претендовать уже в ближайшую эпоху на руководство рабочим движением». На практике это означало, что «китайская компартия не может уже оставаться пропагандистской группой в составе Гоминьдана, а должна поставить перед собой задачу
Когда 12 апреля 1927 года Чан Кайши совершил переворот, обрушившись с террором на коммунистов, Л. Троцкий и Г. Зиновьев возложили вину на фракцию большинства в ВКП(б), чья «оппортунистическая» политика завела китайскую революцию в тупик. Оппоненты, конечно, отвергли обвинение, назвав его «клеветническим». Что же касается АРК, то он был без лишнего шума распущен в сентябре 1927 года по
