что мир уже завтра воцарится на афганской земле, что там перестанут рваться мины и падать подбитые самолеты. Хотя надежда и живет. Даже во сне иногда вижу встречу с сыном, который, как и часть его сверстников, тоже там, на горячей земле, тоже подвергается опасности. К сожалению, большей опасности, чем она была два-три года назад. Потому что в душманские лагеря, как по конвейеру, поплыли разного рода визитеры с одной-единственной целью — активизировать муджихидов. И активизируют: вооружением, агитацией, угрозами, именем аллаха и валютой.
Весь мир облетело известие о том, что душманы сбили пассажирско-транспортный самолет АН-26. Он был зафрахтован гражданской авиакомпанией «Бахтар аль-Ватана». Взлетел, имея на борту пятьдесят пять пассажиров. Через час, когда самолет находился над провинцией Забуль, командир экипажа Мухаммад Усман доложил на диспетчерский пункт о взрыве одного из двигателей от попадания зенитной ракеты. На этом связь оборвалась.
Как потом стало известно, самолет пошел на вынужденную посадку. Погибли пятьдесят три человека, из них шестнадцать детей и десять женщин. Один из летчиков и шестилетняя девочка были доставлены в тяжелом состоянии в госпиталь...
На каждом самолете имелся «черный ящик». А проще — накопитель информации, в том числе и полетной. После катастрофы он был снят с борта АН-26. Расшифрованные данные этого ящика позволили сделать некоторые выводы. Один из двигателей самолета испытал удар, превышающий мощь зенитной ракеты «Стингер» американского производства. Ими были ранее вооружены душманы. Такой удар мог быть нанесен лишь ракетой «Стингер-пост».
Эту ракету, оснащенную новейшей электроникой, Пентагон предоставил душманам уже после того, как правительство Афганистана стало проводить политику национального примирения. Получив «Стингер-пост», враги революции активизировали свою преступную деятельность.
Дело дошло до того, что 8 марта 1987 года наемники обстреляли территорию СССР. Снаряды падали на улицах одного пограничного поселка, что в Таджикистане. А через месяц, выбрав дождливую ночь, душманы нарушили нашу границу, перейдя реку Пяндж а том месте, где с нашей стороны нет ни поселков, на дорог. Застава была поднята по тревоге. Почти два часа длился бой. Погибли пограничники Алексей Куркин, Рамиль Ямилов...
Побросав убитых и раненых, бандиты убрались назад, но там их уже встречали...
Да, правительство Афганистана гарантирует прощение прошлых деяний тем, кто выступал против революции с оружием в руках, но раскаялся. Но это не означает всепрощения. Подразделения афганской армии при поддержке боевых вертолетов добили остатки вернувшейся через Пяндж банды...
Все непросто в условиях необъявленной войны. И еще сложнее, если учесть, что Афганистан — еще недавно страна почти сплошной неграмотности, что кое-где там еще сохранились даже родоплеменные отношения. Конечно, среди душманов есть и просто запутавшиеся, не понимающие хода событий, слепо верящие реакционным священнослужителям. Однако при слове «душман» в моем воображении чаще всего встает Пегобородый со своим посохом-кинжалом — настолько зримо рассказал выздоравливающий Ширахмат о его злодеяниях в кишлаке. Как-то не верится, что Пегобородый мог просто заблуждаться, что разом вдруг прозрел, забыв про свои джарибы земли. Однако и его сочли возможным простить, дали шанс искупить вину перед народом.
Но жизнь всегда что-то подправляет. Чувства и страсти людей не гарантируются никакими постановлениями. Помните, как Ширахмат поклялся в лазарете советскому журналисту в том, что род Пегобородого не будет ходить по земле?
Ширахмат, выписавшись из лазарета, пробрался в Кабул и вступил в ряды афганской армии. Волей судьбы или запланированного случая он попал служить в тот самый батальон «командос», которым стал командовать Маланг.
Однажды Пегобородого нашли мертвым, он был убит ударом ножа. А Ширахмат исчез, оставив в пирамиде выданное ему оружие.
Что судьба одного человека, когда война перемалывает их тысячи? Когда жизнь человека нередко зависит от случая, хоть и вписывающегося в общую закономерность? Мог Ширахмат и погибнуть в крутых перехлестах событий. Но все равно хочется верить, что этот похожий на подростка костлявый человек, единственный после смерти братьев продолжатель рода, остался живым. Может быть, прижился в каком-то горном племени. Или вступил в отряд самообороны... Тогда, движимый местью и состраданием к своей земле, бьет наймитов контрреволюции. А оставшись наедине с собой, морщат лоб от тяжкой думы, не зная, как теперь быть с внучкой старого Гуляма и маленьким человечком, сыном Пегобородого.
Во всяком случае, след Ширахмата на сегодняшний день затерялся...
А Маланг продолжает воевать против сил контрреволюции. Научился водить уазик, несколько раз, к восторгу своих подчиненных, прыгнул с парашютом. К нему дважды подсылали наемных убийц. Но один промахнулся и был тут же пристрелен Малангом, а другой явился с повинной и состоит теперь при нем кем- то вроде ординарца.
Главари бандоформирований не прощают бывшим соратникам отхода от разбойного ремесла и охотятся на них с особым пристрастием. И не приемлют политики национального примирения, грозя карой аллаха отступникам. В этом они находят полную поддержку у США и их партнеров по закулисным махинациям.
Кстати, о партнерах.
В этом повествовании упоминалось о французском гражданине Филиппе Огайяре, которого судили за нелегальный переход границы и прочие дела. Против него было немало компрометирующих данных. Однако афганское правительство, учитывая его благородную профессию врача, сочло возможным амнистировать лазутчика. Но вскоре его подпольный вояж в Афганистан осветился новыми фактами. Воины афганской армии уничтожила бандитский караван, и среди убитых был обнаружен труп с паспортом на имя англичанина Стюарта Боудмена. Найденные при нем снаряжение, документы, дневниковые записи, письма полностью изобличили его в шпионской деятельности. Из них также удалось установить, что шпионские спецгруппы действуют под вывеской официально зарегистрированных «Галф фичерс сервис» в Лондоне и французской «Международной медицинской помощи» (АМИ). С последней как раз и был связан Огайяр.
Вмешательство западных держав в дела Афганистана продолжается. Но процесс стабилизации в республике остановить невозможно.
Были у меня с того времени я другие встречи. На Урале служит сосед по гостиничному номеру майор Вячеслав Петров. Заезжал однажды в Москву подполковник Александр Шапошников, с которым когда-то не удалось отведать ароматного плова из-за нападения душманов на батарею.
А однажды под вечер в редакционном кабинете раздался телефонный звонок.
— Привет, дорогой!
— Привет, — отвечаю. — Кто говорит?
— Цагол-Ахмат.
— Здравствуй! Какими судьбами?..
Да, это был он — Цагол-Ахмат. О его мирных контактах с некоторыми главарями вооруженных отрядов узнали в штаб-квартире Гульбеддина. К тому же проводимая им с помощью афганцев агитационная работа среди населения вызвала негодование в Пешаваре. Из окружения Гульбеддина поступил приказ доставить его живым или мертвым в Пакистан. Тогда Цагол и был откомандирован из ДРА. Иногда мы общаемся, как и с некоторыми другими, с кем свели афганские дороги. Дарит жизнь временами и встречи, и вести. Чаще радостные, но, бывает, и печальные.
Однажды, например, пришло письмо от незнакомого мне офицера. Он писал? «Прочитал в «Красной звезде» про лейтенанта Андрея Точкина и собаку по кличке Дина. Эта история имеет продолжение... Как-то рано утром Точкин пошел умываться к ручью. Навстречу ему возвращались с прогулки собаковод с Диной, Они уже разминулись с Точкиным, когда Дина ни с того ни с сего кинулась ему и спину и свалила. Точкин сказал ей: «Что за шуточки?» — и пошел дальше. Дина снова прыгнула на него. Тогда собаковод ударил ее. Она взвизгнула, обогнала Точкина и побежала по тропинке. И тут же раздался взрыв... Оказывается, на тропинке была установлена противопехотная мина обычного образца. А собака была натаскана только на пластмассовые... Так погибла Дина, спасая жизнь Андрею Точкину».
Грустное письмо... Может быть, и еще откликнется кто-нибудь, прочитав эту повесть. Может быть, напишет сам беспокойный и рисковый Точкин, если остался жив. Дальнейшая его судьба мне пока не известна.
