– Протяните руки! – крикнул он.
Лицо мегеры потемнело от гнева, но под угрозой револьвера она не посмела противиться. Она протянула руки, раздался щелчок – и она оказалась в кандалах.
– Вот так! – сказал Боб. – А теперь проводите-ка меня живо к вашему очаровательному супругу и отцу! Где он?
– Там! – прачка показала в угол, где виднелась низкая дверь.
– Марш вперед! – скомандовал молодой сыщик. – И если кто попробует сбежать, тому я без разговоров всажу пулю в голову!
Девочка прошла вперед и открыла двери. Прачка последовала за ней. Боб шел сзади, готовый к тому, что эта дверь ведет в какую-нибудь темную галерею.
Прачка с девчонкой вошли внутрь. Боб двигался за ними по пятам. Он собрался было уже переступить порог и достать свой фонарь, как вдруг почувствовал, что при очередном шаге его нога, не найдя опоры, повисла в пустоте…
Он рванулся вперед, но поздно: он летел куда-то вниз. Пролетев метров пять, Боб ударился о каменный пол. Оглушенный падением, он лежал неподвижно, а сверху доносились торжествующие крики и грубая брань.
Затем ненадолго воцарилась тишина. Боб пришел в себя, вытащил электрический фонарь и при его свете увидел, что находится на дне круглого колодца. Стены были гладко оштукатурены, и всякая попытка выбраться оттуда казалась безнадежной.
На всякий случай Боб взял в руки револьвер. Он решил стрелять, если вверху покажется голова преступника. Четверть часа спустя над отверстием действительно показалось багрово- сизое лицо толстой прачки. Прогремел выстрел, и прачка с криком отскочила. Но сейчас же раздался грубый смех, и мужской голос произнес злорадно:
– Ага, наш шпион изволит кидаться горохом! Что ж, мы отобьем у него эту охоту. Интересно будет посмотреть на него, когда мы обварим его кипятком, словно рака!
Боб содрогнулся: адский план преступников был вполне ясен, и теперь он ждал неминуемой гибели. Но уже через минуту он придумал способ защититься. Он быстро прикрылся свалившейся на него лоханкой и тесно вжался в нее. Это его и спасло. Сверху снова донесся смех и торжествующий голос, а затем хлынула струя кипятку. Ударившись о дно лоханки, вода стекла на дно колодца, а оттуда – через решетку – в водосточную трубу.
Боб ничуть не пострадал, но решил обмануть разбойника, который задумал сварить его живьем. Он испустил душераздирающий вопль. А когда сверху раздались револьверные выстрелы, также не причинившие ему вреда. Боб вскрикнул и сразу замолк, точно пораженный насмерть.
– Готов! – раздалось наверху. – Сегодня же вытащим его благородные останки и подвергнем достойному погребению. Собаке – собачья смерть!
Когда преступники, уверенные, что Боб мертв, удалились, он совершенно успокоился. Он знал, что Пинкертон идет по его следам и скоро выручит из беды, в которую он так неожиданно попал.
Глава 6
Нат Пинкертон открывает потайной ход
Между тем Нат Пинкертон и не подозревал о драме, случившейся с Бобом. Он еще не знал, что Боб снова пустился вдогонку за девочкой, и его местонахождение не было ему известно. Пройдя по улице и ничего не обнаружив. Пинкертон подал условный сигнал свистком. Ответа не было. Тогда Пинкертон стал разыскивать меловые отметины. Он нашел их очень скоро и тут же двинулся по пути, пройденном Бобом. Так он дошел до самой прачечной.
Когда он входил во двор, то заметил, что в прачечной погасли огни. Пинкертон спрятался за пустыми ящиками, стоявшими во дворе. И вовремя: в тот же момент в дверях прачечной показались силуэты толстой женщины и девочки, которую Пинкертон сразу узнал, несмотря на темноту. Они направились в сторону здания, выходившего фасадом на улицу. Пинкертон осторожно пошел за ними.
Он расслышал, как они обе остановились на втором этаже, затем скрипнула и хлопнула дверь. Пинкертон, как кошка, прокрался наверх и очутился в узком коридоре, куда выходило три двери. За одной из них были слышны голоса, и Пинкертон остановился около нее. Он ясно различил детский голос, но слов не мог разобрать. Затем голоса враз стихли, послышался странный скрип, и наступила тишина.
Пинкертон вынул свои отмычки и собрался открыть дверь, как вдруг снизу раздался скрип ступеней, шаги и еле слышный плач младенца.
При слабом свете лампочки Пинкертон увидел длинноволосого, грязного и оборванного парня. В руках у него был небольшой продолговатый сверток, замотанный в толстый платок. Из свертка доносился приглушенный детский плач.
Парень остановился на втором этаже и отпер ключом ту дверь, куда вошли прачка с девчонкой. Затем шаги его затихли, послышался резкий скрип, и все смолкло.
Пинкертон быстро спустился и стал открывать дверь отмычками. Это ему удалось легко. Он вошел в квартиру и остановился, чтобы не привлекать внимания жильцов. Но в квартире было совершенно тихо. Пинкертон достал электрический фонарь и посветил. Еще одна дверь вела в соседнюю комнату, где тоже царила полная тишина.
Пинкертон поискал хода в следующую комнату, но, к своему изумлению увидел, что дальше дверей не было. Он обследовал стены, простучал их, но безрезультатно.
Тогда Пинкертон обратил внимание на простой деревянный шкаф, стоявший у капитальной стены. Это был очень большой и прочный платяной шкаф из толстых досок, и его задняя часть была вделана в стену. Пинкертон открыл его отмычкой и увидел, что в нем на подвижных вешалках развешана одежда, напоминавшая, скорее, кучу лохмотьев. Когда Пинкертон попытался повернуть одну из вешалок, половинки задней стенки шкафа бесшумно сдвинулись в стороны и раскрылись. Пинкертон очутился в нише, пробитой в толстой стене. Перед ним была деревянная задняя стенка другого шкафа.
Пинкертон нашел два гвоздя, с помощью которых он раздвинул стенку и проник в платяной шкаф, но уже совсем другого рода. Этот шкаф был прекрасно сработан из хорошего дерева, в нем висели дорогие платья из шелка и бархата, с кружевами.
Сыщик пробрался к лицевой дверце шкафа и пригнулся к замочной скважине, через которую проникал свет.
Глава 7
Гнездо мошенников
Глазам его представилась богато, но безвкусно обставленная комната. Перед зеркалом стояла толстая прачка и примеряла шелковое платье. На ее пальцах красовались бриллиантовые перстни, на голове – пышный парик. Грязный же рабочий капот валялся на полу. Рядом с ней стоял долговязый парень, который тоже переодевался. Лохмотья он сбросил и теперь надевал франтовской костюм.
Охорашиваясь перед зеркалом, толстая прачка говорила:
– Питер, ты делаешь большие успехи, и отец, наверное, тебя похвалит. Но ты уверен, что этот грудной щенок – сын миллиардера Силвермана?
– Не сомневайся! – хвастливо сказал долговязый. – Я уже давно за ним охочусь, и несколько раз он от меня ускользал. Но сегодня мне повезло. Я спокойненько подошел к няньке на улице, ошарашил ее сзади по голове, схватил ребенка, завернул в платок и бросился бежать.
– Ты достойный сын своих родителей, – довольно сказала толстая мегера. – За этого щенка мы оторвем крупную сумму!.. А нам, Питер, пришлось иметь дело со шпиком!
– Где? – испуганно вскрикнул Питер. – Здесь?
– Нет, в прачечной. Но теперь уж бедняга сварен живьем в кипятке, как рак.
И тетка злобно расхохоталась. Пинкертон, стоявший в шкафу, почувствовал, как у него по коже пробежал мороз. Неужели его верный Боб стал жертвой этих негодяев!.. Горе и гнев охватили Пинкертона. Он вынул было уже свой револьвер, но остановился в надежде услышать что-нибудь еще.
