счастью, Хадаг заранее объявил место встречи, позволив тем самым подготовить ловушку...
Верховный жрец привел с собой всех, кого он смог тайно вывести из города. Хадаг был обречен.
— Владыка, заморийцы остановились именно там, где и сказал Хадаг.
Тот Амон поморщился, вспомнив наглого человечка, связавшегося с ним. Но он был обязан проверить его слова. А что если это правда? Вдруг ларец у заморийца? Тогда он сможет победить там, где потерпели сокрушительное поражение посланники Сета.
— Выступаем, — приказал стигиец, и десятитысячное войско двинулось в путь.
Быстро сломив сопротивление заморийцев (те умерли, так, ничего и не поняв), воители Тот Амона окружили лагерь Яги.
Сам жрец ожидал увидеть Хадага, но вместо него встретил Тот Амона.
На губах стигийца заиграла зловещая змеиная улыбка.
— Приветствую тебя, брат. Рад нашей очередной встрече.
В душу Яги закрался страх.
— Привет и тебе, владыка Стигии.
— Зачем нам все эти титулы? Давай оставим их для врагов и рабов.
— Согласен. — Яга хотел было позвать телохранителей, однако передумал. Справиться с Тот Амоном они все равно не смогут. — Чем обязан чести нашей встречи?
— Ларец. Мне нужен ларец...
Яга молча вынул шкатулку из складок жреческой хламиды и протянул Тот Амону.
Стигиец алчно схватил ларец, развернулся и молча пошел прочь из шатра. Он, конечно, мог бы убить Ягу, но не стал делать этого.
Жрец Йезуда был обречен — Тот Амон твердо знал это.
Яга перевел дыхание. Он был жив, а это главное. Все остальное — поправимо.
— Предатель, — проскрипел над его ухом знакомый голос. Жрец похолодел. — Презренный предатель!
Яга обернулся. Позади него застыли все члены Совета Семи.
— Предатель, — вновь повторил Архан, древний, как само время, старец и верховный жрец Затха.
Яга понял, что приговор уже вынесен.
Галера полыхала и скоро должна была пойти на дно. Адмирал Менкара с грустью подумал о том, какие злые шутки иногда можно ждать от судьбы. Вырваться живым с Зархебы, для того, чтобы попасть в руки пиратов!
Он снял шлем, желая вытереть пот, и в этот момент его висок пронзила стрела.
Жрец благоговейно посмотрел на молодого человека.
— Да осияет тебя свет всеблагого Митры, — произнес он. — Конечно же, мы сможем помочь тебе. После всего того, что ты сделал для света и мира, отказать тебе было бы подлостью...
И он протянул воину нечто, завернутое в тряпицу.
Светлый совет жрецов Митры порешил отдать Александриасу Аквилонцу древний оберег, оставшийся от святого Эпимитриуса, в обмен на то, что он доставил в храм Тарантии. Это был ларец, украденный у самого Тот Амона. Нет, безусловно, Александриас был героем и заслуживал много большего...
— Бери, добрый человек, бери и не бойся. Отныне магия грязных змеепоклонников не страшна тебе. Теперь охранять тебя будет сам Эпимитриус, основатель Аквилонии.
Александриас вышел из храма и улыбнулся. Должно быть, Тот Амон сейчас рвет и мечет, пытаясь отыскать ларец. Но вряд ли он найдет его в скором времени.
— Точно не найдет... — сказал себе Александриас и направился к великолепному коню, стоящему у привязи.
Как только стигийский колдун заполучил этот ларчик, аквилонец понял, что ему пора бежать. И чем быстрее, тем лучше. Он не стал пересекать Стикс вместе с войском стигийцев, а, выбрав момент, украл коня. Кто бы мог подумать, что это окажется скакун самого Тот Амона, и что в седельных сумках отыщется тот самый ларец, из-за которого и поднялась эта нелепая кутерьма!
Подставив лицо прохладному ветерку, Александриас раздумывал, как очаровать принца Нумедидеса, к которому он был приглашен на прием. Весть о герое, бросившем вызов самому страшному колдуну Стигии, мигом облетела столицу, и теперь все аквилонские дворяне жаждали с ним познакомиться. Александриас был уверен в своем будущем, поскольку Аквилония славилась постоянством и крепкой властью. Теперь Александриас заживет, как все...
И уже никогда в жизни он не встретит Конана! Никогда.
Тот наверняка погиб на Зархебе...
Волна накатила с новой силой, накрыв с головой киммерийца и его плот.
— Прах и пепел, — выругался варвар, выплевывая соленую воду.
Более трех лун пробирался он по джунглям, пытаясь добраться до бухты Красных Скал. Многое пришлось ему увидеть и претерпеть за это время. Наконец он добрался до моря и горько разочаровался: бухта была пуста. Никакой корабль его не ждал, и Конан, поминая последними словами Нергала, решился на невероятное, — варвар построил себе плот и на нем вышел в море. Вскоре начался шторм.
Уже третий день плот носило по волнам. И вот — удача! В сумерках Конан разглядел проходящий рядом карак.
— Эй, на корабле! — что есть мочи заорал киммериец. — Человек за бортом!
Надежды, что его услышат, почти не было, но, видимо, Нергал решил пока не забирать варвара к себе.
— Лови веревку! — услышал Конан ответный крик, и в воду полетел канат.
Конану понадобилось лишь несколько мгновений, чтобы перемахнуть через борт и оказаться на палубе.
В руки ему тотчас сунули флягу с вином, а чьи-то крепкие, мозолистые ладони стали растирать тело Конана жесткой ветошью.
— Где я? — спросил киммериец, и ему ответил надменного вида зингарец.
— Ты на «Вестреле», моем караке. Я — капитан Запораво. Как ты оказался в открытом море?
Но Конан уже не обращал внимание на разодетого щеголя-капитана. Он по-хозяйски осмотрел судно и подумал: «А ведь прав оказался старина Нергал. Будет у меня и судно, будет и команда».
Глотнув вина из фляги, варвар пристально посмотрел в глаза капитана. Тот почему-то вздрогнул.
Значит, дело было так... — начал Конан.
Сканировал: Scorp
Вычитала: Нати
