личного знакомства, а тут примотала.
– Она же Динке все деньги завещает. Наверное, хочет видеть человека, которому достанется семейное состояние.
Тоня снова отпила немного виски:
– И велико оно, семейное состояние?
– Да нет. Динка говорила, что основная часть вложена в недвижимость. Она после смерти Ибрагима получила десять тысяч фунтов, сколько-то то ушло на налоги... В общем, ей досталось около пятнадцати тысяч долларов.
– Неплохо! – заметила Тоня. – Пускай хоть так, но справедливость восторжествовала.
– Ты о чем?
– Я о том, что папаша о дочери при жизни не сильно заботился.
– Бог ему судья, – сказала я. – Справились и без него. Дальше бы тоже справились, но я рада, что у Динки появилось хорошее приданое.
– Приданое – штука опасная! – заметила Тоня. – Аферисты начнут липнуть, как мухи!
Я засмеялась:
– Ты с ума сошла! Ты что, Динку не знаешь?
– Сестрица у тебя, конечно, с характером и неглупая, – согласилась Тоня. – Но знаешь, бывают такие опасные особи, что даже неглупые девушки голову теряют.
– Динка не потеряет! – сказала я уверенно.
– Дай-то бог.
Не знаю, почему, но этот разговор меня встревожил. Я вернулась в комнату и снова набрала Динкины номера. Мобильный отключен, дома трубку никто не снимает. Черт! Неужели с сестрой что-то произошло? Я положила трубку на место и глубоко вздохнула. Посмотрела на часы: только половина шестого.
– Не смей себя накручивать! – сказала я вслух.
– Что? – откликнулась Антонина из кухни. – Ты что-то сказала?
– Нет, ничего. Тебе показалось.
Я вернулась, уселась за стол, взяла бокал и спросила:
– Ты Динку давно видела?
Тоня сморщила лоб, припоминая.
– Неделю назад... Да, точно. В прошлую субботу. Шла с рынка, на улице столкнулась с Диной. Остановились, поболтали. Динка была не одна, с подругой. Собирались на дискотеку. А что?
– Ничего.
Я залпом выпила виски, со стуком поставила бокал на стол и потянулась за кусочком сыра. Тоня наблюдала за мной встревоженными глазами.
– Лиза! Что происходит? Я же вижу: ты сама не своя!
Я прожевала сыр и мрачно ответила:
– Не могу до сестры дозвониться. Час назад звонила – никакого движения. Сейчас перезвонила – то же самое. И мобильник отключен.
– Ну и что? – не поняла Тоня. – Дергаешься, что ли? Ну и дура! Во-первых, посмотри на часы.
– Посмотрела уже!
– Во-вторых, сама знаешь: Динка девушка мобильная. Сидеть дома в выходной день не в ее характере. Наверняка где-нибудь с друзьями... как они говорят... – Тоня пощелкала пальцами, припоминая слово. – О! Тусуется, вот!
– Тусуется, – повторила я. Налила себе еще виски, выпила его одним глотком, как минералку.
Тоня отобрала у меня бокал, приказала:
– А ну прекрати истерику!
– Все, – пообещала я. – Больше не буду. Действительно, чего я всполошилась? Пускай девочка веселится!
– Вот именно! Кстати, – перевела Тоня стрелки на другую тему, – я скоро в Турцию еду. Что тебе привезти?
– Ничего, – ответила я. – Денег нет.
– Потом отдашь!
Я молча покачала головой. Не в моем положении влезать в долги. У подруги масса своих проблем.
Антонина, как и я, получила высшее образование. Она филолог с хорошим стажем работы. И, почти как всякий филолог в наше время, торгует на вещевом рынке турецким ширпотребом.
Мне повезло больше. Я со своим историческим дипломом умудрилась пристроиться референтом в коммерческий банк. Впрочем, взяли меня не столько за исторический диплом, сколько за хорошее знание английского. Спасибо покойной мамочке, вовремя отправила дочку на иностранный факультатив, чтоб ребенок на улице не болтался. Английский я знаю вполне прилично – читаю, пишу, говорю. Но, поскольку официальной бумажки не имею, работодатель с полным правом платил мне меньше, чем дипломированному специалисту. Впрочем, я не в претензии. Двадцать тысяч рублей в месяц меня вполне устраивали. И если работодатель решит принять меня обратно, я соглашусь даже на меньшие деньги.
– Все будет хорошо, – сказала Антонина, уловив мое настроение.
– Конечно! – ответила я. – Я в этом даже не сомневаюсь!
И сильно покривила душой. Сомнений относительно моего будущего у меня было хоть отбавляй.
Тоня засиделась у меня допоздна. Мы ополовинили бутылку виски, после чего решили остановиться. Тоня собралась и уехала домой, а я бросилась к телефону. Беспокойство сидело у меня в подкорке здоровенной колючей занозой.
Я снова и снова набирала Динкины номера. И получала тот же результат: мобильник отключен, домашний телефон не отвечает. Я посмотрела на часы. Половина одиннадцатого. Начинать волноваться или как? Конечно, если сестрица умотала на дискотеку, то домой заявится не раньше часу. И что мне делать? Сидеть и ждать до глубокой ночи?
Я села на диван и начала ждать.
Время тянулось невыносимо медленно. Мне показалось, что я успела поседеть. Наконец часы, стоявшие напротив, показали половину второго, и я схватила телефонную трубку.
Мобильник выключен. Домашний не отвечает.
Я опустила трубку на аппарат, ощущая, как сердце переместилось в область гортани и затрепыхалось между миндалинами.
Что происходит? Может, Динка уехала на пару дней? Куда? Ну, не знаю. Например, на дачу, за город. Но тогда она обязательно предупредила бы меня! Динка человек ответственный, прекрасно знает, какая я психопатка!
Я вскочила с дивана и заметалась по комнате. Что делать, что делать, что делать?... Может, поехать к сестре и ждать у нее в квартире? Я подхватила сумку и тут же затормозила. А если Динка заявится домой не одна? Вот будет мило! Да я под землю со стыда провалюсь! Сестра – взрослая девушка, вполне возможно, что у нее есть молодой человек. Я бросила сумку на место, снова уселась на диван и уставилась на часы.
Самое страшное – это ожидание. Мысли приходят в голову разные, и среди них ни одной успокаивающей. Я успела нарисовать себе несколько картинок, от которых волосы на голове встали дыбом, выпила полный пузырек валерьянки и выкурила полпачки сигарет. В шесть утра я позвонила еще раз.
Никакого ответа.
Я подхватила сумку и бросилась туда, куда по привычке бросается человек старой советской закалки. В милицию. Заспанный дежурный встретил меня неприветливо.
– Не отвечает на звонки? – спросил он, с трудом сдерживая зевок. – Ну и что с того?
– Ничего себе! – возмутилась я. – Пропала молодая девушка, а вы спрашиваете «что с того»?
– А с чего вы взяли, что она пропала? Может, резвится где-нибудь со своей компанией!
– Ее не было дома весь день и всю ночь.
– Подумаешь! Сейчас молодые зависают на несколько дней!
– Она бы мне позвонила! – сказала я с отчаянием. Но мое отчаяние не произвело на дежурного никакого впечатления.
