Давай, вот твои детишки на глянцевой бумажке глазенками смотрят, – разорви, растопчи и плюнь. На дощечках нарисован Бог, Его Мать Пречистая, всякие святые, добрые и замечательные люди. Мне нравится им кланяться, целовать изображение, просить о помощи.
Давно не получалось бросить курить хотя бы на один день. Пришло на ум: если Господь везде, то я Ему в лицо дымлю. А ну-ка попробую встану перед иконой и в лик Христа буду дым пускать. Только подумал – и то страшно стало.
Во-вторых, обратная перспектива. На старых иконах всегда обратная перспектива: «рельсы» не убегают вдаль, а надвигаются на нас. Получается, что человек находится в центре: перед ним икона, предлагающая путь в бесконечно расширяющуюся Вечность; за ним такой же широкий путь к сластям этого мира. «Сласти» всегда завернуты в очень привлекательную бумажку. Развернул – а там виселица.
Р.S. Легкомыслие
Я предпочитаю
в курточке ходить!
Любоначалие
Хорошо, когда чудо приходит ночью. Накануне праздника Воздвижения Креста получился счастливый денек. Просто и без злобы разговаривал с женой, потерпел сколько мог головную боль (вечером принял таблетку, и все прошло). Настроились кинцо посмотреть хорошее, и вдруг – бац – машина с дровами. Раньше договорились меж собой, что будем брать у лесника – вдвое дешевле, а тут: на тебе!
Как с горки покатилась вся гадость, «как она могла без меня», «я хозяин», «меня тут ни в грош не ставят» и т.д. Выскочил как ошпаренный под луну в поле, включил ум, попросил у Бога отогнать мерзость. И главное, помолился горячо Кресту Господню.
В дом пошел – все бурлит, но потише. Нажимаю телевизор, и наш любимый священник рассказывает, как позавчера человека невинного осудили на 12 лет тюрьмы. Моментально стыдно стало, и вся гадкая накипь командирства соскочила. Пошел к жене, поцеловал в лоб, вместе досмотрели передачу.
А поздно ночью светила луна, горел фонарик на терраске и пронеслось ветерком:
Ночное
Как удивительно мне это все ночное:
Луна, дорожка ломкая на крыше жестяной.
Все непонятное и все-таки родное
Живет, и спит, и царствует со мной.
Храм
Как же это случилось? Да, так и случилось — бегал, бегал по улице Горького, а меня за шиворот и поставили на зеленый бугор: река внизу, птицы поют, здесь я и лягу.
Тогда, в 45 лет, ничего не понял. Переехали в деревню всей семьей, построили дом и начали жить. Сначала, интересно было, потом две зимы подряд выпало скучных, один сидел Среди снегов и тишины, и морозов. В пять вечера уже темно, делать особо нечего, в комнатке на столе весь твой «пасьянс»: зачем жил? для чего собираешься жить дальше? Все у меня было: жена хорошая, работа любимая, дети, деньги, — а жить незачем.
Начал искать. Чего, думаю, они там стоят, кланяются, просят, поют? Купил на рынке молитвослов, открыл — все, что мне надо, все, о чем мечтал смутно. Как утром, встаешь, а на кухне на столе лежит яйцо. Оно даже не
лежит, а висит в воздухе. Слова молитвы ударили прямо по глазам.
Дальше, как у веех: сперва — «Господи, помилуй», а потом потихоньку. Но недаром у меня фамилия Мамонов, «ненасытный», хочу все и сразу. Говорю священнику, — Мне весь текст службы давайте, все слова пения, А он «Господи, помилуй» твердит, даже обозлился я. Слава тебе, Господи! Так я первый раз вошел в храм.
Крест
Так хочется начать жить без страха. Это и есть — взять крест. Принять все, что случается: хорошее и плохое.
Крест — это бесстрашие, незащищенность и риск. Я хочу так. Мне это понятно. Я уже забыл про выдумки, разговоры; хочу серьезно. Помоги, Господи!
Любовь
Жить очень сложно. Очень мяло любви и много одиночества. Долгих трудных часов, когда никого нет или, вообще, никто не нужен. Еще хуже в компании: или говоришь без умолку, или молчишь и всех ненавидишь.
Тогда протягивает руку Бог. Когда уже не ждешь и не можешь просить.
Фамилия, имя, отчество
«По имени и житие»
(не помню, кто сказал)
Недавно прочитал в журнале, самая распространенная русская фамилия — Смирнов. Как интересно. Смирнов от «смирение». Главное качество нашего народа. Сколько горя, и все перенесли.
Пришло в голову: какая лестница получается.
Ленин — от «лень». Небольшая кучка террористов взяла власть почти без единого выстрела. Власть просто «валялась*. Лень, обеспеченная жизнь и самоуспокоенность обернулись Гражданской войной.
Сталин — сразу слышу «сталь», ст;1льное лезвие ножа. Кровь.
Хрущев — «оттепель», кукуруза вместо хлеба, никому не нужный космос — трескотня и хруст.
Брежнев — безбрежное болото. Казалось, никогда не кончится.
