– Но недостаточно просто пригласить месье Мишеля на ужин, дорогая моя, – продолжил дядя Огаст. – Он непременно должен опять увидеть, как ты танцуешь. Ему нравятся женщины, которые хорошо танцуют, он мне сам сказал. А все вокруг говорят, что ты танцуешь великолепно.
И это было правдой. Дезире была очень способна к танцам. Это заставляло позабыть обо всех ее недостатках. Или почти обо всех.
– Но, папа, если мужчины принесут на бал мечи…
Дядя Огаст обнял дочь:
– Ничего не бойся. Мужчины давно уже собираются поставить американцев на место. В случае чего я тебя защищу. Но ничего страшного не случится, вот увидишь. Ты, я и мама отправимся на бал, и все будет прекрасно.
– Я тоже пойду с вами, – решительно заявила Камилла.
Дело было не в том, что она мечтала полюбоваться дракой на балу. За свою жизнь Камилла достаточно насмотрелась на кровопролития и ненавидела битвы. Но она тревожилась за Дезире и решила не выпускать кузину из поля зрения, пока не поймет, почему та вдруг решила броситься в объятия месье Мишеля. Она пойдет на этот бал, пусть даже там будет полным-полно воинственно настроенных людей.
Войдя в бальный зал на Конде-стрит, Камилла невольно простонала, поняв, что тетя Юджиния тревожилась не зря. Настораживало не то, что все собравшиеся были словно разделены на две группы: на каждом балу американская публика толпилась в одном конце зала, а креолы – в другом, однако никогда прежде креолы не были так враждебно настроены.
И американцы чувствовали это. Мужчины в скромных костюмах сидели вдоль стен и бросали на креолов настороженные взгляды. Их белые лица были бледнее обычного. Женщины же, туго зашнурованные в неудобные корсеты, прогуливались около с таким видом, словно им вот-вот станет дурно. Платья на них были неброских тонов. Ни одна креолка на такие не позарилась бы.
Креолы же, по крайней мере, мужчины, вели себя сегодня развязнее, чем обычно. На их смуглых лицах лежал отпечаток напряженности. Мужчины расхаживали по залу в нарядах, изготовленных по последней парижской моде, и бросали презрительные взгляды на англичан, одетых в костюмы, сшитые из дешевой, но прочной шерстяной ткани. Для креолов внешний вид имел большое значение. Они всегда одевались по последней моде, даже если для этого им приходилось голодать. Сегодня они источали какое-то особое возбуждение, сродни тому волнению, которое испытывает аллигатор, почувствовав в болоте запах крови. Камиллу насторожило это, тем более что все мужчины были вооружены до зубов.
Казалось, даже некоторым креолкам передалось высокомерие мужей. Они щеголяли своими яркими платьями с глубоким декольте и презрительно фыркали, глядя на скромные наряды англичанок. Некоторые женщины, похоже, были просто счастливы побывать на балу, на котором ожидалась заварушка. Другие же, напротив, как и тетя Юджиния, сильно волновались и с ужасом ожидали драки.
Масло в огонь подливали американские солдаты. Сгрудившись в углу, они пили вино и с угрюмым видом наблюдали за собравшимися, явно недовольные тем, что вынуждены были следить за порядком на балу. Камилла вздохнула. Наверное, американцев не предупредили, что толпу взбешенных креолов не сможет успокоить никакая вооруженная охрана. Испанцы, которым раньше принадлежала эта территория, уже пытались делать, это – ничего не вышло. И у американцев тоже ничего не выйдет.
– Я же говорила: не стоило нам приходить, – прошептала тетя Юджиния мужу. Они стояли рядом с Камиллой и Дезире, которая с беспокойством оглядывала зал.
Дядя Огаст бросил на американцев презрительный взгляд.
– Я не трус и не собираюсь убегать от этих варваров. Они должны понять, что не могут ломать наши многолетние традиции только потому, что эта территория теперь принадлежит им. Какая наглость: прислать сюда американского майора и целый взвод солдат!
Тетя Юджиния еще теснее прижалась к мужу и успокаивающе произнесла:
– Может быть, они просто пришли на танцы. Генерал Уилкинсон никогда не пропускает ни одного бала.
– Да, потому что это политически целесообразно. Но майор Вудворд находится здесь лишь с одной целью – еще больше надавить на нас. Раньше он никогда не бывал на балах и не приводил с собой целую армию. Он пришел сюда не танцевать, уверяю тебя.
– Кто этот майор Вудворд? – спросила тетя Юджиния.
– Тот высокий человек, который сейчас протягивает генералу бокал вина. Говорят, он пользуется благосклонностью генерала. – В голосе дяди Огаста послышались нотки презрения. – Еще говорят, что его папаша ставил капканы в Виргинии, пока не купил торговую компанию и не заделался уважаемым человеком. Ходят слухи, что сам майор, когда был мальчишкой, жил с отцом в племени дикарей. Одного взгляда на него достаточно, чтобы понять, что он так и остался дикарем!
Камилла отыскала взглядом генерала. Рядом с ним она увидела майора, стоявшего перед солдатами. Среди своих спутников он выглядел белой вороной. В этом майор Вудворд был похож на Камиллу: та тоже чувствовала себя белой вороной среди своих родственников. Он был выше любого из солдат, а его светло- русые волосы несколько длиннее, чем положено по уставу. Камилла поняла, почему ее дяде майор казался дикарем: несмотря на то, что он был одет в безукоризненную военную форму, в выражении его надменного лица было что-то дикое и немного пугающее. Было видно, что с ним шутить не следует. Держался майор уверенно: казалось, взглядом может подавить любой бунт. У Камиллы закралось подозрение, что именно он, а не генерал, контролирует солдат, стоявших позади.
Похоже, майор почувствовал, что на него смотрят, и перевел взгляд на нее. Хотя издалека невозможно было различить цвет его глаз, Камилла почувствовала, как он окинул ее взглядом с головы до ног. Однако его взгляд не был похож на те наглые взгляды, что частенько бросали на девушек американские солдаты. Он был просто заинтересованным. Но это встревожило Камиллу еще больше, чем чей-либо наглый взгляд.
Когда майор ей приветственно кивнул, Камилла поспешно отвернулась, но продолжала чувствовать на себе его взгляд. Как же это неосмотрительно – уставиться на мужчину и привлечь его внимание! Не хватало еще, чтобы этот американец вообразил о ней бог знает что. Все американцы считали креолок распутными.
Как бы они посмеялись, узнай правду! Креолок держали в строгом неведении относительно всего, что касалось удовольствий супружеской жизни, иногда даже после свадьбы. Мужчины-креолы же предпочитали
