– Очень рад… Вы случайно не родственник маршала Франции Жозефа Жоффра?
– О, мсье осведомлен в истории Первой мировой войны? – вздернул брови седой. – Прелестно… Да, я внучатый племянник маршала. Вы догадались потому, что увидели портрет?
Точно, картина с изображением седоусого военного с множеством орденов на кителе в комнате присутствовала, но Славик изначально не обратил на нее никакого внимания.
– Прошу вас, господа, присаживайтесь. Сейчас принесут кофе.
Действительно, мсье Жоффр на людоеда походил мало. Приветливый господин плотного сложения, хотя назвать его толстяком никак нельзя. Залысины на лбу, глаза серо-зеленые и хитрые, здоровый румянец. Улыбается не европейски-лучезарно, в соответствии с неписаным этикетом, а вроде бы искренне. На главу одного из кланов загадочных Грау похож меньше всего, скорее банковский служащий на пенсии, любитель повозиться в палисаднике и выпить хорошего вина в компании таких же пикейных жилетов. С внуками по воскресеньям в зоопарк, конечно…
Чтобы не создавать неудобной паузы, Жоффр сразу объяснил, кем являются его коллеги. Иван переводил.
Мадам д’Эльбеф – худощавая брюнетка, старающаяся выглядеть моложе своих сорока пяти, а то и пятидесяти лет, – отвечает в корпорации за информационное обеспечение, являющееся важнейшей составляющей бизнеса. Своего рода служба безопасности – устранение возможных утечек, работа с прессой, полицией и прочими структурами в случае накладок и так называемых «прорывов», когда сквозь «червоточины» в реальное объективное время проникают чужаки. Очень сложное направление, но мадам блестяще справляется, профессионал высочайшего класса.
Мистер Уоррингтон – главный исторический консультант проекта, про эпоху XII–XVI веков знает больше, чем ее обитатели. Человек абсолютно незаменимый, только благодаря его рекомендациям и уникальным способностям в области стратегического планирования корпорация в состоянии успешно работать на протяжении последних лет.
– Остается добавить, что аргусом являюсь только я, – закончил Жоффр. – Моя Дверь находится не в этом доме – рядом, в подвале церкви Нотр-Дам де Шанз, куда я имею постоянный доступ. Если вам, мсье Антонов, интересно – направление весьма любопытное, 1303 год по Рождеству Христову. Дверь связана с сетью аналогичных «червоточин» в Иль-де-Франс, Лотарингии и Нормандии, предположительно их десять или двенадцать, мы контролируем семь. Вы, если я не ошибаюсь, владеете двумя Дверьми?
– Одной, – уточнил Славик. – Вторая относится к категории так называемых «неидентифицированных» прорех, ее пришлось отдать вашему конкуренту, барону фон Фальц-Фейну из Лихтенштейна. Я не решился бы принять на себя такую ответственность.
– Очень жаль, – покачал головой Жоффр. – Неидентифицированные Двери представляют наибольший интерес. Впрочем, об этом мы побеседуем позже. Отдельно замечу, что мы предпочитаем называть господина Фальц-Фейна более корректно: барон не является конкурентом, он, скорее, независимый наблюдатель, с которым заключено молчаливое соглашение, – он не вмешивается в наши дела, а мы не беспокоим его. Более того, при необходимости помогаем в решении затруднений, неизбежно возникающих при работе с Дверьми.
– И насколько часто происходят «затруднения»? – спросил Славик. – Я слышал об инциденте в Барселоне в двухтысячном году…
– Да, это была крайне неприятная история, – подтвердил Жоффр. – В своем роде уникальная, непредсказуемый «прорыв» с тяжелыми последствиями и большими жертвами. Сравнимый лишь с событиями в вашем родном городе несколько недель назад, не так ли?
«Господи Иисусе, про Репино-то они откуда знают? – изумился Славик. – Я был уверен, что дело засекречено!»
…– Скрыть подобные инциденты можно лишь от прессы и общественности, – подала голос Марина д’Эльбеф. Красивый грассирующий баритон, словно у Эдит Пиаф. – Обмен сведениями между тайной полицией и военными разных стран о происшествиях, связанных с аномалиями, происходит постоянно, не думайте, что спецслужбы относятся к проблеме Дверей без внимания. Я получила информацию из DGSE, разведывательного управления генерального штаба армии Франции, через день после уведомления от русских – все понимают, что в будущем никто не застрахован от повторения таких случаев, и общая безопасность зависит от осведомленности людей, работающих по данному направлению.
– Некоторые Двери могут преподносить нехорошие сюрпризы, – подтвердил мсье Жоффр. – Вы лично в этом убедились, господин Антонов. Могу я попросить вас описать, что вы видели? Гораздо интереснее выслушать непосредственного участника событий.
Славик помнил четкие указания своего покровителя из Большого дома, майора Алавера: постарайся завоевать доверие Серых и ни в коем случае не ври – поймать на лжи и противоречиях они смогут запросто, тогда пиши пропало, весь проект насмарку!
Пришлось рассказывать о репинской «медузе» со всеми подробностями. Жоффр передал Славику лист бумаги и карандаш, попросив нарисовать выбравшееся из-за Двери животное. Славик, как сумел, изобразил, получилось похоже.
– Не знаю, – пожал плечами Уоррингтон, посмотрев на рисунок. – Бесспорно, альтернативная эволюция. Нашему миру существо не принадлежит.
– А какому тогда? – спросил Славик.
– Примерно семь процентов из числа известных Дверей ведут незнамо куда. Вы сами только что упоминали о неидентифицированных «червоточинах», как раз тот случай. Другие планеты, измерения… Исследования в данной сфере крайне затруднены, требуется аппаратура и оснащение, по уровню не отстающие от лучших образцов NASA.
– Но исследования ведутся?
Шотландец посмотрел на Жоффра, тот едва заметно покачал головой. Понятно, делиться этой информацией Грау пока не желают.
– Скажите, а насколько плотно вы сотрудничаете с КГБ? – неожиданно спросила мадам д’Эльбеф. – Не думаю, что постороннего человека, даже аргуса, пустили бы на место проведения секретной операции. А вы там чувствовали себя вполне уверенно.
– ФСБ, – машинально поправил Славик. – Старое название государственной безопасности не используется со времен СССР, уже восемнадцать лет. Обнаружив «медузу», они сами попросили меня о консультации – сказали, будто аргусы в таких делах незаменимы. Но я ничем не сумел помочь.
– Вы давали какие-либо обязательства?
– Хотите узнать, не завербовали ли меня? Нет. Была предложена схема взаимного содействия на случай «прорывов» – я единственный аргус Петербурга, других нет. Мне сказали, что хранителей Дверей не вербовали даже во времена Сталина, предпочитая сотрудничество вместо прямого подчинения. Из-за каких-то неизвестных мне «особенностей» аргусов. Не вижу ничего предосудительного – вы, мадам, общаетесь с представителями военной разведки Франции, я со спецслужбами своей страны.
– Всё верно, молодой человек, – согласился Жоффр. – Только не увлекайтесь, чревато. Держите полицейских на расстоянии, никакого панибратства… Сейчас я бы попросил рассказать о своей Двери. Из вашего повествования я сделал вывод, что знакомство с обитателями исторической реальности состоялось и было успешным? Вы упомянули, будто в происшествии с «медузой» участвовал один из… гм… тамошних? Неужели вы решили адаптировать этого человека к современной реальности?
– Нет, что вы! Его зовут Трюггви Гуннарсон. Жрец-годи из дружины Рёрика Скёльдунга, я спас ему жизнь. А потом вышло так, что я прожил на
– Интересно, интересно, – подался вперед Жоффр. – Без всякой теоретической подготовки? Без знания местных диалектов? Став аргусом всего несколько недель назад? И как же это получилось, объясните? Понимаю, мы надоели вам вопросами, но даю слово чести – когда вы начнете спрашивать, то получите самые развернутые ответы!
– Хорошо, – кивнул Славик. – По большому счету это была случайность. Причем сопровождаемая явлениями, объяснить которые я не могу.
– Постарайтесь ничего не упустить, мсье Антонов. Любая деталь может оказаться крайне важной…
Переговоры высоких сторон закончились только в половине второго дня – к
