ред.]. Кедры и кипарисы — единственные разновидности деревьев, растущие вокруг столицы. Кипарисы — зеленые минареты, перемежающиеся с каменными. Форма минарета (возможно) заимствована у кипариса. Чередование темной листвы дерева с яркими шпилями выразительно подчеркивает контраст между жизнью и смертью. Праздничный Босфор. Верхушки маргариток подернуты пурпуром восхода, и сама почва, где они растут, имеет красноватобурый оттенок. Павильоны и фонтаны. Поражает деликатность и чарующее изящество этих наружных сооружений. Думается, что они слишком хрупки, чтобы противостоять воздействию погоды, и, кажется, вот-вот растают, подобно леденцовым замкам. Обильная скульптура, позолота, живопись. Вокруг амфитеатром растут лавровые деревья. Вернувшись с прогулки по Босфору, постоял на первом мосту. Любопытно оказаться в гуще миллионов человеческих существ, большинство которых, кажется, вовсе не желают приобщаться к нашей цивилизации и по единому согласию отрицают многое из нашей морали и начисто отвергают все наши религии. Толпа на мосту напоминает огромный костюмированный бал. (Гигантский персидский ковер.) 1 500 000 актеров. Банвард не пожалел бы сотен миль полотна, чтобы изобразить эту пышную движущуюся процессию. Лотошники и разносчики всех мастей. Кондитерские изделия носят на голове. Цепочки преступников с железными ошейниками — в затылок друг другу. Они переносят невероятные тяжести — головы выполняют работу мускулов. Некоторые перетаскивают грузы с помощью шестов, уперевшись руками в плечи идущего впереди. Военные чины в сопровождении пеших посыльных. Леди в желтых туфельках. Повозки «Арабас». Лошади такие же обходительные и ручные, как пешеходы. Взимают мостовые сборы (трое или четверо). Великолепные барки пашей проносятся под арками мостика. Джентльмен, сопровождаемый слугой, верхом на лошади. Офицер, разговаривающий со своим преданным слугой. Черный евнух с большой пышностью следует со своими белыми слугами. Негр-мусульманин. Продавцы щербета. Слоняется без дела араб или грузин в высокой шапке. Солдаты. Гурты овец, пастухи, одетые в овечьи шкуры, маршируют впереди. Вереница груженых лошадей. Мешки с мукой. Стадо ослов — каждый старается наподдать им пинка. Вокруг только и слышится: Юсуф, Хассан, Хамет. В конце моста мечеть. Покачивание голов во дворе и т. п. Дорога на базар ведет через этот дворик.
Посетил мечеть Ахмета (шесть башен). Передний дворик напоминает оранжерею. Двадцать небольших сводов или куполов. Двойная галерея. Снаружи веранда, внутри колоннада. Посередине фонтан. Колонны из разноцветного мрамора и мозаики. Горы старых вещей, нищие отрезают куски от старых одежд. Мешки с отметинами. Куча ржавых обручей. Груды истрепанных мешков, пояса, ложки, чайники. Решетчатое оконце проглядывает между двойными галереями. Чудесный эффект. Снаружи, под галереей, желоба с каменными сидениями для омовения ног верующих. Внутри четыре столбовидные опоры наподобие башен для поддержания свода. (Белый мрамор.) В «башнях» устроены фонтаны. Совершеннейший образец мечети. Внутри прямоугольная площадь. Небольшие купола и полусводы. Птицы гнездятся среди светильников и летают повсюду.
Карманный компас был бы очень полезен в Константинополе. Пера — штаб-квартира послов, там же гнездятся негласные дипломаты в виде мошенников, игроков, обманщиков. Никакое иное место на земле не собирает такого количества плутов. Контраст Дарданелл и пролива Гибралтар. Салоники после Константинополя — главное торговое место в европейской Турции. Черный ход в Европу. Человек — благородное животное, великолепен в эпитафиях и т. д. (Запись на стене пирамиды Хеопса о стоимости потребленного лука.)
Константинополь
Вторник 16 декабря 1856 года.
Почти до темноты бродил около ипподрома. Заблудился и наконец вышел к каким-то воротам на берегу Мраморного моря. Наняв каяк, вернулся в Топханне. Стены в этом месте выглядят очень любопытно. Благодаря большому возвышению берега над морем укрепления, кажущиеся со стороны моря стенами, со стороны суши представляются в виде парапетов. Поэтому с моря дома кажутся необычайно высокими. Любой формы. Иногда окна — крохотные проемы. Кое-где попадаются балконы. Некоторые ворота и арочные въезды замурованы. Колоннады местами открыты, местами заделаны. Падение, вернее, выкрошивание куска стены в углу обнажило одинокую колонну белого мрамора. Она выглядит странным воскресением мертвого тела, замурованного в гробницу. Вспомнились стены Аботсфорда, где можно наблюдать то же только в большем масштабе. Там, где обрушилась большая масса кладки, ее кучки выглядят обломками скал, сваленных в огромные кучи. Известь по крепости не уступает ни камню, ни изразцам. Сегодня за обедом французский атташе оценил население Константинополя, окрестностей и побережья Босфора в 1 500 000. Судя по толпам, довольно скромная цифра. Крепость Махмуда II, план которой воспроизводит арабскую надпись, обозначающую его имя. Это дает некоторое представление о его характере. Найдется немало людей, способных начертить свое имя коньками на льду, но много ли таких, кто сумеет твердо увековечить его в виде крепостных стен, возведенных на вечных скалах. Со стороны моря крепость выглядит необычно.
Среда 17 декабря.
Провел целый день, вновь осматривая Сераль и т. п. Благодаря странности формы святая София вблизи кажется частично опустившейся под землю. Будто разглядываешь верхнюю часть какого-то огромного храма, которому только суждено еще быть выкопанным на поверхность. Чтобы попасть внутрь, спускаешься по ступенькам вниз. Купол покрыт щербинами, словно тулья потрепанной шляпы. В один прекрасный день он неизбежно осядет. Изнутри купол имеет (благодаря плоской поверхности) вид огромного резонатора. Прочность каменной кладки. Интерьер — внушительное пространство. Драгоценный мрамор. Боготворение. Прострация мозга. Часть города неподалеку от старого Сераля. Пустынные улицы. Странные здания. Ряды необычных приступок, ниш, высокие Нюренбергские часы. Проходы и проулки. Сераль. Множество запретных мест. Сам Сераль имеет, кажется, прямоугольную форму. Со стороны холма здания выставляют наружу сплошные стены, подкрепленные контрфорсами. Внутри просторно. Кое-где выглядывают из-за стен кипарисы. Великолепный вид с мыса Сераль: Мраморное море, Босфор, Скутари. Дворики и площадки Сераля выглядят странно и носят как бы отпечаток колдовства.
Собаки. Они бродят внушительными бандами, словно степные волки. Хозяев нет. Турки, кажется, не заводят собак. Не одомашнены. Бродячие. Убийство их противоречит религии. Санитары улиц. Временами слышны ужасные вопли. По ночам собачьи драки. Довольно неприятно наткнуться на такую свору в заброшенном переулке. В основном желтые, с длинными вытянутыми мордами. Многие покрыты шрамами, другие паршой. Видел, как они лежат посреди свалки, почти не отличаясь от куч мусора такого же цвета. Видел, как собаки собрались над трупом лошади на морском берегу. Блуждая по окрестностям, нашел Черную Дыру[17] прямо на улице. Не осмелился зайти дальше.
Гарем (неприкосновенный) на борту паровых судов. Решетчатые перегородки. Леди светлокожие, с прямыми носами. Правильные черты лица, отличные бюсты. В своих простых одеждах похожи на монахинь, однако округлость бюста говорит о том, что не принадлежат к этой категории. Между сектами соблюдается отменное приличие. Никаких переглядываний. Никакой развязности. Не ищут взаимного восхищения. Никакой распущенности. Нет пьяных. Не видел никого, хотя спиртное и продается. Здесь заняты делом.
Красота фонтана у святой Софии. Позолота. Виноград и листва.
Четверг 18 декабря.
Утром нанял каик и пересек Босфор, чтобы попасть в Скутари. Роскошное плавание. Развалился на кушетке, как оттоман. Располагаешься на дне лодки. Тело покоится ниже уровня воды. Лодкапостель. Каик что-то вроде подноса или доски для разрезания хлеба. Флот рыбаков в устье Золотого Рога. Спокойствие водной поверхности. Легкая рябь. Солнце ярко освещает султанский дворец. Восход напротив Сераля. Если Константинополь — самое великолепное место на земле для устройства столицы, Сераль — для увеселения. Огромные бараки в Скутари. Величественный вид Константинополя вверх по Босфору. Кладбище — словно черный лес. Тюрингский ландшафт. Его пересекают дороги. Чудесные маргаритки. Пристани. Плавучая мечеть. Холмы и пляж. Общие размышления о Константинополе. Что касается его нечистот, так это просто влажная пыльца цветка. Вино Тенедоса на столе. Негр-мусульманин. В отличие от других наций, рассеянных на земле (евреи, армяне, цыгане), словно в упрек прозелитизму остающихся преданными вере своих отцов,
