городках поблизости. В других местах не было и таких. Оба основных типа города здесь сосуществуют, однако второй оформляется чуть позже, хотя и в рамках этого же периода. Впрочем, со второй половины VII тыс. в плодородной и влажной юго-восточной части Малой Азии у Святой Земли появляются конкурирующие общества. У них достаточно сложные технологии, архитектура, храмы, связанные с другими верованиями, но никаких укреплений, городской структуры, сложных производств — это лишь богатые деревни.
По языку население Восточного Среднеземноморья, — в значительной мере семитское, принявшее язык от потомков Сима, а может, и сами эти потомки. Семиты Святой Земли, скорее всего, приняли язык извне, поскольку в верховьях Евфрата и в Северной Сирии с высокой долей вероятности жили потомки Сима. А в долинах Двуречья и Нила по-прежнему почти никто не живет, хотя по краям уже появляются поселения, находящиеся на весьма невысоком уровне развития.
3а. С VI тыс. начинается период керамического неолита. Дадим общую характеристику этого времени. Каким образом в это время контактируют между собой бесспорно разные народы Плодородной дуги? Возникновение городов не означает рождение государственности во всем объеме: это разные вещи. Мы не видим здесь никаких признаков государственной власти, хотя с VI тыс. возникает много атрибутов собственности, что выражается в большом количестве находок в разных обществах Плодородной дуги печатей собственников, в основном из камня, реже из обожженной глины. Желание людей отметить свое имущество начинает распространяться задолго до появления государства. Это тоже долгое время не укладывалось в привычные концепции. Одним, видимо, смелым исследователем даже была выдвинута гипотеза, что печати ставились на женщинах, как украшение. Маловероятно, поскольку имеется специальная наука о печатях
3б. И в это время прослеживается различие между двумя сторонами Плодородной дуги: внешней и внутренней. Внутри мы видим поселения меньших размеров, с менее интенсивной экономической жизнью и большей ролью скотоводства, но общества не пастушеские, тем более не кочевые, поскольку не одомашнены лошадь и верблюд. Внешний, западный пояс давал своим жителям большее количество пищи — продуктивность труда была выше, чем на внутреннем. Тем не менее жители полу- степных районов внутренней дуги не принимали полностью тип жизни своих соседей с внешней части, так как существовавшее положение вещей их вполне устраивало. Надо сказать, в этих местах, в предгорьях, хорошие условия для ведения сельского хозяйства в силу малой потребности в искусственном орошении. Но и оно появляется здесь уже с VI тыс., пока еще примитивное. Важно, что идея его создания также принадлежит гармоническим народам Плодородной дуги.
3в. В период керамического неолита сразу возникает интересное явление — расписная керамика. В жизни людей происходит примечательное событие: они начинают проектировать на глиняные сосуды свои эстетические представления — расписывают керамику геометрическими узорами разных цветов. На несколько тысячелетий роспись сосудов стала любимым занятием. Потом она исчезла или стала менее обязательной в силу различных причин, а в данное время это важная часть жизни: изготовление и использование расписных сосудов. Почему я на этом останавливаюсь? Потому что сплошь и рядом эти в основной массе непонятные для нас изображения позволяют о многом судить. Искусство
И снова видим, что возникший в Святой Земле тип керамической росписи распространяется затем на довольно большие территории. Роспись имеется с самого начала производства керамики, с VI тыс. Представления о том, что в начале производится какая-то убогая керамика, которая со временем становится хорошей расписной, совершенно справедливы для отсталых тогда районов Европы. А там, где ее придумали впервые, роспись появляется практически одновременно с керамикой. Происходящее в древней Европе подчинено законам распространения чужих изобретений. То же, что происходит здесь, — сам процесс изобретения. Создание чего-либо нового и восприятие его извне — совершенно разные вещи.
В последнее тысячелетие нового каменного века
3г. Возникает еще одно явление, хорошо описанное для позднейших времен, — конфликты и связанные с ними локальные переселения. Стены строились не зря: периодически большинство населенных пунктов разрушается, — но происходит это не в рамках больших войн, поскольку таковые некому было организовывать, а в рамках постоянных локальных конфликтов, которые не влекли за собой убийство людей и массовое разорение, но делало жизнь эмоционально насыщенной. Я беседовал с одним участником нынешнего ливанского конфликта, который тянется годами: жители друг на друга нападают, стреляют. Мой собеседник рассказывал, что кругом все цветет, собирается урожай, пашут, продают, покупают. А почему? Потому что человека, который пашет, никто не убьет: ни у кого рука не поднимется убить человека в поле. А вот по холодку, часов в семь, они берут свои пулеметы и, кому нечего делать, отправляются стрелять по соседнему поселению. В остальное же время занимаются своим делом. Совершенно очевидно, то же самое было и начиная с IX тыс.: строились крепости, их штурмовали, но массового уничтожения не было, потому что оно есть порождение двух социальных организмов: либо государства, которое постоянно совершенствуется как убийца (такого массового уничтожения, как во вторую мировую войну никогда не было); либо кочевников, способных организовывать массовую резню не потому, что они более жестокие, чем земледельцы, а потому что земледелец для них — изначально чужое существо, и как человек не воспринимается, — на него социальные гарантии не распространяются. Поэтому настоящие кочевники нередко совершали массовое истребление земледельческого населения, впрочем, и кочевого тоже, но последнее труднее поймать, а вот земледельческое — легче. В изучаемый нами период ни того, ни другого как таковых пока нет, и война не стала еще, как позднее, страшным бичом для больших групп населения. Однако происходят регулярные перемещения населения; контакты между группами людей были порой более оживленными.
Таков странный феномен частых ограниченных переселений, частью объясняющий процесс происхождения языковых семей и распространение языка потомков Сима среди других народов, становившихся носителями семитских языков. Совершенно очевидно, при бесспорном отсутствии массовых миграций, что переселения на короткие расстояния были гораздо более активными, чем позднее. Тогдашние земледельцы место своей деревни меняли довольно легко, обмен населением тоже был, за счет этого, видимо, и идеи и языки распространялись очень хорошо. Языки возникают сразу на больших территориях не за счет дальних перемещений народов — пеших пастухов, как считают некоторые лингвисты (потому что данные науки говорят об обратном), а за счет общей «вибрирующей» этнической структуры.
В последнее тысячелетие каменного века, в V тыс. в разных частях Плодородной дуги появляется целый ряд школ искусства. Причем сплошь и рядом для формирования собственного стиля достаточно территории
