Кэди засмеялась.
— Не раньше, чем услышу о Леони, Вэндел и всех остальных.
Повернувшись, он так засмеялся, что у нее даже дыхание перехватило.
— В моем прошлом осталось столько женщин, что мне жизни не хватит рассказать тебе о них. Думаю, лучше нам начать с твоих мужчин. Их было несколько меньше.
— Ха-ха! В моей жизни их было не так уж мало.
— Назови имена, чтобы я смог с ними разделаться.
Глядя ему в спину, она смеялась, и ей вдруг пришло в голову, что никогда в жизни она еще не была так счастлива. Всю жизнь она, кажется, что-то искала, точно не зная, что именно. Она никогда не была довольна тем, что делает. Будучи шеф-поваром в «Луковице», мечтала выйти замуж за Грегори и завести детишек. Оказавшись в старом Ледженде, хотела попасть куда-то еще. Потом, вернувшись к реальной жизни, обнаружила такое, что вообще захотела все бросить и бежать!
Но сейчас она оказалась там, где должна быть, делала то, что должна делать, и рядом именно с тем мужчиной, с которым ей предназначалось быть.
— Расскажешь мне, о чем ты думаешь? — тихо спросил Тарик, глядя на нее.
— Тебе хотелось когда-нибудь, чтобы время остановилось? Ты когда-нибудь говорил себе: «Хочу, чтобы это мгновение длилось вечно»?
Он отложил нож в сторону, опустился перед ней на колени и взял ее руки в свои ладони.
— С того момента, как впервые увидел тебя в моем кабинете, я только об этом и думаю.
— Ха! Ты был с другой женщиной, когда я пришла в твою квартиру. А до этого ты был груб и отвратителен, и…
— Я не сказал, что мне понравилось это чувство, — сказал он, и взгляд его озорно блестел. — С того самого момента, когда я впервые заглянул в твои глаза, я увидел в них конец своей свободы. Больше никаких безумных вечеринок… Больше никаких супермоделей. Никаких…
— Я все время слышала, что ты очень замкнутый человек; Ведь люди даже не знают твоего имени. Невозможно жить уединенно и в то же время постоянно посещать вечеринки и иметь сонм девушек.
Улыбаясь, Тарик вернулся к разделочной доске.
— Тебе никто не говорил, что женщина, у которой слишком много мозгов, раздражает?
— Грегори говорил.
— Уверен, что говорил. Представляю себе: он-то думал, что нашел женщину своей мечты, которая будет готовить и держать рот на замке. Могу поспорить, ты шокировала его, когда сказала, что уходишь навсегда, правда?
Стоя у Тарика за спиной, Кэди молча улыбалась. Она прекрасно поняла, что он хочет спросить. Ему необходимо было убедиться, что она никогда не вернется к Грегори.
— Ты прав. Он не мог в это поверить. — Она немного помолчала. — Догадываюсь, что Леони тоже немного рассердилась, когда ты дал ей отставку.
Повернувшись, он удивленно посмотрел на нее.
— Я и не догадывался, что дамы знают подобные слова. Кое-что из произнесенного ею я даже никогда прежде не слышал!
Кэди громко хохотала, а Тарик тем временем поставил перед ней большое блюдо с пышным, дымящимся омлетом. Потом он придвинул свой стул к ее, и они начали есть из одной тарелки, потягивая белое вино из одного бокала.
— Я хочу побольше узнать о тебе, — тихо попросила она, посмотрев на него поверх бокала. — Я тебе рассказала все, что необходимо знать обо мне, а сама ничего о тебе не знаю. Чем конкретно занимается твоя компания?
— Делает деньги. Мы, Джорданы, очень хорошо умеем делать деньги. Но очень плохо умеем поддерживать личные отношения с другими людьми. Может быть, это проклятье, которое послано нам жителями Ледженда за то, что Рут, как они считали, сделала с ними. А может быть, это проклятье, ниспосланное нам младшим сыном моей пра-пра-прабабушки Рут. Или, возможно, это моя собственная вина, хотя, по-моему, последнее маловероятно.
На мгновение Кэди заглянула под его маску веселья, самодовольства и кривых усмешек и увидела необыкновенную печаль в его глазах. Она заметила в них боль. Мистер Фаулер сказал, что К. Т. Джордану тридцать четыре года и он до сих пор ни разу не был женат. Кэди никак не могла понять, почему.
— Ты действительно собирался жениться на этой Леони? Только для того, чтобы завести детей?
— Да. Действительно собирался, потому что, видишь ли, я потерял всякую надежду найти тебя.
Она хотела было спросить, что он имеет в виду, — но поняла, что уже знает это. Накрыв ладошкой его руку, Кэди заглянула ему в глаза.
— Ты ведь знаешь, что я должна вернуться, правда? Как только скала снова откроется, я должна вернуться в Ледженд. Его глаза вспыхнули гневом.
— А что ты можешь там сделать? Разве ты способна изменить то, что уже произошло? Ты что, хочешь вернуть к жизни своего святого Коула, чтобы вернуться к нему?
— Нет, конечно, нет! Я просто хочу сделать все, что в моих силах, чтобы… чтобы…
Поднявшись, он смотрел на нее сверху вниз.
— Ты понятия не имеешь, что хочешь или можешь сделать. Единственный для тебя способ предотвратить трагедию Ледженда — это не дать, чтобы Коула убили. А как ты собираешься это сделать? Закрыв его своим телом?
Она не обдумывала это заранее.
— Я не знаю, что смогу сделать. Может, мне удастся найти Рут до ограбления и предупредить ее.
— А как ты пересечешь Границу Джордана?
Она смотрела на него, ничего не понимая. Через ворота в стене проходила дорога, и единственное, что ей нужно было сделать, это идти по дороге.
Тарик опустился перед ней на колени и, умоляюще глядя на Кэди, взял ее за руки.
— Граница Джордана — это каменная стена, которая делит город на две части: на одной стороне — «чистые» Джорданы, на другой — прочее отребье. Рут не говорила тебе, что вдоль стены двадцать четыре часа в сутки ходят вооруженные охранники? Она не предупредила, что здесь стреляют в любого незнакомца, который пытается хотя бы приблизиться к джордановской башне из слоновой кости? Чужаки не могут запросто подойти к их величествам Джорданам и поговорить с ними.
— Почему ты говоришь «делит», «ходят»? Ты имеешь в виду «делила», «ходили»? Тарик распрямился и отошел к камину.
— Именно это я имею в виду, — тихо сказал он. — Ты сказала, что боишься кому-либо рассказывать свою историю, потому что тебе никто не поверит, но я верю. И я вижу грозящую опасность. Ты не можешь возвращаться, Кэди. Даже если проход в скале откроется, ты не можешь вернуться.
— Я должна, — просто сказала она.
— Нет! — закричал Тарик и ударил кулаком по каминной доске. — Я не могу тебе позволить сделать это.
Может, ей следовало обидеться на его слова, но она не обиделась, потому что увидела в глазах Тарика тревогу, и попыталась его успокоить.
— Не думаю, что у меня появится возможность выбора — делать или не делать. Каждый раз, когда я смотрю на скалы, проход оказывается закрыт.
При этих словах он тепло улыбнулся ей и, подойдя поближе, обнял за плечи.
— Отлично. Надеюсь, что проход закрылся навсегда. — Тарик слегка откинулся назад и заглянул ей в глаза. — Ты выйдешь за меня замуж, Кэди? — тихо спросил он.
Кэди колебалась. Именно этого она хотела, разве не так? И все-таки что-то удерживало ее. Может, то, что трое мужчин вошли в ее жизнь за последние несколько месяцев, и она слегка запуталась в них.
Когда она уже хотела ответить, он остановил ее поцелуем.
— Предложение всегда будет в силе, — сказал он. — Так что не спеши. Думай столько, сколько тебе
