Жасмин почувствовала, как Кариф неторопливо снимает с ее головы широкополую шляпу. Его теплое дыхание ласкало ее затылок. Она напряглась всем телом и затрепетала от мучительного предвкушения.
— Останься со мной, — тихо произнес Кариф. — Не потому, что ты со мной едина, а потому, что ты сама так решила. Будь моей любовницей.
Ради этого Жасмин была готова пожертвовать всем. Кроме одного. Ее взгляд упал на членов ее семьи.
Жасмин зажмурилась. Она много страдала в прошлом, но нынешняя душевная боль оказалась невыносима. Вздохнув, она повернулась в его объятиях. Выхватив из его рук шляпу, она прижала ее к сумочке и попятилась.
— Я не могу.
— Жасмин…
— Возвращайся во дворец, Кариф, — выдавила она. — Не приходи на мою свадьбу. Мне больно, когда ты так близко от меня. Неужели ты не понимаешь, что убиваешь меня?
Повернувшись, она побежала по ступенькам и вышла из ложи, закрыв за собой дверь.
Кариф почти мгновенно догнал ее у зеркального окна. Схватив Жасмин за плечи, он крепко прижал ее к стене. И шляпа, и сумочка выпали из ее рук на пол. Она попыталась сопротивляться, но он крепко схватил ее за запястья. Она не могла ни убежать, ни противиться…
Жасмин приготовилась к его неистовому поцелую. Она ждала, что он обрушится на нее. Но Кариф поступил намного хуже. Он приблизил свои губы к ее губам и поцеловал с большей жестокостью, чем можно было ожидать.
Он поцеловал ее так, словно по-настоящему любил.
Руки Карифа скользили по красному шелковому платью Жасмин. Он наслаждался ощущением ее прекрасного тела. Она снова рядом с ним, где и должна находиться! От желания у него забурлила кровь.
Кариф думал, что почти ее потерял. Он развелся с Жасмин, так как дал слово чести. Но что делать с его страстью, с его желанием? Он желал, чтобы она по собственной воле выбрала его. Чтобы предпочла его всем мужчинам, не важно, какой нелегкой окажется их любовь.
Неужели она не понимает, что они уже и так потеряли слишком много лет?
Жасмин принадлежит ему, как и он принадлежит ей.
Он обнял ладонями ее груди поверх платья, гладил ее плечи, лебединую шею. Он целовал ее кожу, покусывая достаточно сильно. Кариф хотел оставить на теле Жасмин свои собственнические отметки, удалить все воспоминания о том, что она принадлежит другому мужчине.
— Ты моя, — прорычал он. — Скажи об этом.
Ее шоколадные глаза сияли, пока она чувственно оглядывала его. Воспоминания о том, сколько раз он занимался с ней любовью, пронзили Карифа, словно клинок. Он крепче сжал ее.
— Я твоя, — прошептала она, глотнув воздух. — Но, Кариф, ты должен знать, что мы…
Он заставил ее замолчать, страстно поцеловав. Она дрожала, когда он гладил ее тело под красным шелком платья. Кариф запустил пальцы в ее блестящие черные волосы с тонкими рыжеватыми прядями, которые при дневном свете казались золотыми нитями.
Они принадлежали друг другу. Теперь он готов заявить об этом всему миру. Больше он не станет таить свою любовь к Жасмин.
Боже правый, он ее любит!
Он любит ее и никогда не переставал любить. Вот почему его ни разу не прельстила собой ни одна из бесконечных соблазнительниц, которые старались прыгнуть в его постель. Телом и душой он принадлежал единственной женщине.
Жасмин.
Даже если это будет стоить ему трона. Даже если это будет стоить ему жизни. Он сделает так, что они будут вместе. Открыто. На виду у всех.
Обнимая ладонями лицо Жасмин, он нежно целовал ее веки, щеки и губы. С ее губ сорвался стон, когда она покачнулась в его объятиях, поворачиваясь к нему лицом. Он взял ее левую руку, прижал к своей груди в области сердца:
— Я скажу Хаджару, что свадьба отменяется.
Улыбаясь, взялся за кольцо с огромным бриллиантом и стал снимать его с ее пальца. Но Жасмин сжала пальцы в кулак. Он в раздражении уставился на нее.
— Жасмин? — произнес он.
Она покачала головой, лицо ее было почти равнодушным.
— Ты будешь моей уважаемой дамой, — сказал он, нахмурив бровь. — Моей королевой, но не официально. Больше не придется прятаться по углам, твоей семье не нужно стыдиться. Я буду обращаться с тобой, как с самой благородной дамой из общества, и вся страна подчинится моей воле.
— А Умар?
— Он простит нас.
— А ты? — Она неторопливо подняла на него глаза. — Когда ты сделаешь свою невесту королевой Кьюзи, что будет со мной?
Он стиснул зубы. От этой мысли ему становилось тошно.
— Возможно, я умру холостяком, — проворчал он.
— Но тебе нужен наследник, — прошептала она.
Он пожал плечами — непринужденный жест, который противоречил сдерживаемым чувствам в его взгляде.
— Трон могут унаследовать дети моих братьев, — беспечно сказал он. — Или их внуки. Я намерен прожить долгую жизнь.
— Но твои братья даже не женаты. Почему ты решил, что они когда-нибудь женятся?
Он почувствовал себя немного неуверенно, отчего тут же разозлился и потерял терпение:
— Женятся!
— Они даже не удосуживаются жить в Кьюзи. Неужели ты думаешь, что Рафик бросит многомиллиардную бизнес-империю в Австралии, чтобы вернуться сюда и управлять маленькой бедной страной? И из того, что я слышала, твой второй брат, Тахир, предпочитает проводить время на вечеринках по всему миру…
— Люди меняются…
— Ты хочешь рискнуть троном Кьюзи? Желаешь переложить этот груз на плечи своих младших братьев? — Она в отчаянии тряхнула головой. — Даже если когда-нибудь у них будут дети или внуки… Их внуки не будут ничего знать о Кьюзи. Ты считаешь, наш народ согласится подчиняться тому, кто игнорирует его язык и традиции?
Он стиснул зубы, отводя взгляд. Когда Кариф повернулся к ней снова, то заговорил со страстностью, которую больше не мог сдерживать.
— Неужели совсем нет надежды на то, что ты забеременеешь, Жасмин? — хрипло спросил он. — Никакого шанса? Мы найдем лучшего в мире гинеколога, потратим любые деньги, сделаем все, чтобы ты смогла выносить моего ребенка…
— Нет, — жестко ответила она. — Я была у нескольких лучших акушеров на Манхэттене и услышала множество мнений. Я никогда не смогу забеременеть. — Она сдерживала всхлипывание. — И я не разрушу благополучие моей семьи, став твоей любовницей. — Вытерев глаза, Жасмин вздернула подбородок. — Я заслуживаю большего. И ты тоже, — прошептала она.
Он с силой сжал ее плечи:
— Я ждал тебя тринадцать лет. И не намерен терять тебя снова. — Он до боли стиснул ее плечи. — Даже если погибнет весь мир, я тебя не отпущу.
Жасмин подняла на него глаза. Невероятно красивая и недоступная.
