Сол противно рассмеялся.
– Я знаю твое правило номер один, вонючая тварь. «Я, любимый, –
Сол шагнул назад и широко распростер руки. Он закрыл глаза.
– Убей меня. Покажи, на что ты способен.
Он ждал, слушая дыхание Короля.
В конце концов он открыл глаза и увидел, как Король то подходит к нему, то опять отступает, сжимая и разжимая кулаки.
– С-сучонок! – прошипел тот в отчаянии.
Сол снова рассмеялся, горько и устало. Он повернулся спиной к Королю и пошел к краю крыши. Как только он начал спускаться, Король зашептал ему снова.
– Берегис-сь, паршивое дерьмо, – шипел он. – Берегис-сь.
Сол спустился по старой и щербатой кирпичной стене, скрылся за вагонеткой, петляя по лабиринтам маленьких переулков, и направился в Южный Лондон.
Он тщательно осматривал улицу за улицей, пока не набрел на темную галерею из обувных лавочек, газетных киосков и лотков с кебабом. В конце ее, к счастью, нашлась будка с исправным телефоном. Сол набрал три девятки и направил к ангару полицию и «скорую». «Бог знает, – подумал он, – что они обо всем этом подумают».
После этого Сол долгое время держал трубку около уха, пытаясь решить, стоит ли довериться интуиции. Он хотел сделать еще один звонок.
Он позвонил в справочную и узнал номер полицейского участка Уилсдена. Потом связался с дежурной и сказал, что его фунтовая монета застряла в автомате, а ему нужно сделать срочный звонок. Дежурная неохотно согласилась, со скукой в голосе давая Солу понять, что его ложь разоблачена.
Ему ответил раздраженный сержант ночной смены.
Сол хочет поговорить с инспектором Краули? В это время? Сол сумасшедший? Что-то срочное, сержант может помочь?
Сол попросил переключить его на автоответчик Краули. Услышав сдержанные интонации Краули, он оцепенел от дежа вю. Сол не слышал их с тех пор, как переродился, с той самой ночи после убийства отца.
Он прокашлялся.
– Краули, это Сол Гарамонд. К этому времени вы уже узнаете о бойне в Элефант-энд-Касле. Я звоню, чтобы сообщить вам, что я был там, и можете не беспокоиться спрашивать о случившемся тех, кого там найдете, потому что никто из них ничего не знает. Я не знаю, как вы закроете это дело... Да и хрен с ним, скажите, что это был неудачный перформанс. Не знаю. В любом случае, я звоню сказать вам, что я не убивал своего отца. Я не убивал полицейских. Я не убивал охранника в автобусном парке, я не убивал Дебору, и я не убивал своего друга Кея... Я хотел сказать вам, что главный преступник уничтожен. Не думаю, что мы увидим его снова... Есть еще один виновник всего этого, Краули, но от него я не могу избавиться, пока не могу. Но я буду следить за ним. Я вам обещаю... Я хочу вернуться, Краули, но знаю, что не могу. Оставьте в покое Фабиана и Наташу. Они
Он повесил трубку.
«Расскажите мне о своем отце», – просил его Краули несколько недель назад. «О Краули, – подумал Сол, – как раз этого я и не могу сделать. Вы бы не поняли».
Он вышел в темноту улиц, направляясь домой.
Эпилог
Глубоко под Лондоном, в стороне от линии подземки, заброшенной уже лет пятьдесят, в неоштукатуренном зале, куда можно добраться только по тоннелям канализации и водопроводным трубам сотен зданий, Сол рассказывал крысам историю Великой битвы.
Они были очарованы. Крысы со всего Лондона окружили его плотным кольцом: здесь собрались все, кто остался в живых после той ночи. Одни нарочито зализывали шрамы, похваляясь своими подвигами, другие слушали их и согласно попискивали. Было сухо и не слишком холодно. Еда была навалена кучами, чтобы хватило всем. Сол лежал посередине и рассказывал свою историю, выставив напоказ заживающие раны.
Он рассказывал собравшейся компании о Предательстве Крысиного короля, когда тот очернил свое имя, предложив Дудочнику за свое освобождение жизнь крыс всего Лондона. Рассказывал о том, как сам слышал крики умирающих и как разрушил чары Дудочника, как затолкал его в пустоту, воткнув ему в живот дьявольскую флейту, и как потом высказал свое презрение Крысиному королю.
Крысы слушали и кивали своими головками.
Сол предупредил их, что надо сохранять бдительность на случай возвращения Дудочника, и избегать лживых приманок Великого изменника, Крысиного короля.
– Он все еще бродит по канализации, – предупреждал Сол. – И по крышам тоже, повсюду, он вокруг нас, и он будет пытаться склонить вас на свою сторону, будет рассказывать вам небылицы и умолять пойти за ним.
Крысы внимательно слушали. Они хотели оказаться на высоте.
Сол закончил рассказ, приподнялся на корточки и оглядел свое окружение. Ряды и ряды тревожных глаз не мигая смотрели на него, готовые выполнять любые приказы. Это его угнетало.
Сол так много хотел сделать. В кармане лежало письмо для Фабиана. Фабиана скоро должны были выписать из больницы, и ему можно будет передать это письмо как попытку примирения и объяснения, а
