как было бы хорошо, если бы она была моей мамой. Потом вспомнила, как месяц назад Неферет рассказала мне, что когда она была совсем маленькой девочкой, ее мать умерла, а отец несколько лет подряд подвергал ее физическому и моральному насилию, и только Метка Богини спасла ее от этого кошмара.
— Вы смогли простить своего отца? — робко спросила я.
Неферет посмотрела на меня и несколько раз моргнула, словно ей стоило больших усилий вернуться в то далекое время.
— Нет. Так и не простила, но когда я о нем вспоминаю, мне кажется, будто это было в какой-то другой жизни… Все, что он со мной делал, происходило с маленьким человеческим ребенком, а не с Верховной жрицей и зрелым вампиром. Для Верховной жрицы и вампира этот человек, как и все остальные люди, не имеет никакого значения.
Неферет произнесла это твердо и уверенно, но в глубине ее прекрасных зеленых глаз я увидела проблеск какой-то старой, мучительной и незажившей боли… И тогда я впервые задумалась над тем, насколько честна Неферет перед самой собой.
ГЛАВА 2
Я страшно обрадовалась, когда Неферет сказала, что мне не обязательно оставаться в рекреационном зале до конца вечера. После устроенной родителями безобразной сцены, казалось, будто все смотрят только на меня. «СЕГОДНЯ НА АРЕНЕ! Недолетка с удивительной Меткой и кошмарной семейкой!!!»
Я почти бегом вылетела из зала и направилась кратчайшей дорогой к своему корпусу мимо небольшого внутреннего дворика, на который выходили окна столовой.
Было примерно начало первого ночи. Вас, конечно, удивляет такое странное время для родительского часа? Видите ли, в Доме Ночи уроки начинаются в восемь вечера и заканчиваются в три утра. Конечно, можно было устроить родительский час в восемь или даже чуть раньше, но Неферет объяснила, что хочет дать родителям возможность свыкнуться с Превращением, происходящим с их детьми, и понять, что отныне жизнь тех будет протекать в другом режиме. Но я догадывалась, что тут была и другая причина.
С присущим ей тактом Неферет предоставляла родителям, не желающим видеть своих детей, удобный повод сослаться на неприемлемое для посещений время. Легко и просто. Им даже не придется говорить своим чадам правду: «Я не желаю иметь с тобой ничего общего, я хочу поскорее забыть тебя и никогда не смирюсь с тем, что ты превращаешься в отвратительное кровожадное чудовище!»
Жаль, что мои родители не захотели воспользоваться такой возможностью.
Я вздохнула и свернула на одну из проложенных через двор извилистых тропинок.
Стояла тихая и холодная ноябрьская ночь. Близилось полнолуние, и серебряное сияние луны приглушало желтоватый свет старинных газовых фонарей. Из глубины парка слышался тихий плеск воды, и я машинально побрела на этот звук. Может, журчание фонтана хоть немного успокоит меня и поможет забыться…
Я медленно шла по дорожке и незаметно для самой себя погрузилась в мысли о своем новом парне, замечательном Эрике Найте.
Сейчас его не было в Доме Ночи. Эрик без труда выиграл конкурс в нашей школе и отправился на Международный вампирский конкурс чтецов шекспировских монологов среди финалистов всех Домов Ночи. Он уехал в понедельник, а сегодня был только четверг, но я уже успела жутко соскучиться и мечтала о его возвращении в воскресенье.
Эрик был самым классным парнем нашей школы. Да с ним просто никто не мог сравниться! Он был высокий, темноволосый и красивый, как герой какого-нибудь старого-престарого фильма (без тени латентной гомосексуальности!). И еще он ужасно талантливый. Вот увидите, когда-нибудь он встанет в один ряд с самыми знаменитыми вампирами-кинозвездами вроде Мэтью Макконахи, Джеймса Франко и Хью Джекмана (последний, кстати, просто чумовой красавчик, особенно для старика).
А самое главное, Эрик был просто очень хорошим парнем, и это только добавляло ему крутизны.
Я так увлеклась, представляя себя и Эрика в роли Тристана и Изольды (разумеется, наш роман имел бы самый счастливый конец!), что даже не заметила присутствия в парке других людей, но раздавшийся рядом громкий мужской голос мгновенно вывел меня из задумчивости, и я невольно замерла, пораженная прозвучавшими в нем брезгливыми нотками.
— Ты приносишь нам сплошные разочарования, Афродита!
Я вздрогнула.
«Афродита?»
— Сначала тебя Пометили, и ты сорвала свое поступление в Чатем Холл, хотя я потратила столько сил, чтобы гарантировать тебе эту возможность, — вмешался ледяной женский голос.
— Я все помню, мама. Я уже говорила, что мне очень жаль.
Так, надо уносить ноги. Осторожно развернуться и быстро-быстро удалиться в глубь парка.
Из всех учеников школы меньше всего я любила Афродиту. Откровенно говоря, я ее просто терпеть не могла, а уж нарочно подслушивать безобразную сцену между ней и ее родителями было нехорошо, неправильно и неприлично!
Я умею поступать правильно. Поэтому я на цыпочках сошла с дорожки и спряталась за огромным подстриженным кустом, чтобы всего одним глазком взглянуть на то, что же там происходит.
Афродита сидела на каменной скамейке возле фонтана. Ее родители стояли прямо перед ней. Вернее, мама стояла, а отец нервно расхаживал взад-вперед.
Надо признать, они были фантастически красивой парой. Отец Афродиты был высок и невероятно хорош собой. Он относился к тому редкому типу мужчин, которым удается даже в зрелые годы сохранять прекрасную фигуру, роскошные волосы и белоснежные зубы.
Он был одет в элегантный черный костюм, выглядевший на миллион долларов. И еще он показался мне смутно знакомым, словно я видела его по телику или где-то еще.
Мама Афродиты была под стать своему мужу. Если Афродита была стройной ослепительной блондинкой, то ее мама представляла собой более зрелую, более ухоженную и более богато одетую копию дочери.
На ней был очаровательный свитерок из чистого кашемира и длинные серьги из настоящего жемчуга. Каждый раз, когда она поднимала руку, огромный грушевидный бриллиант на ее пальце бросал в ночь ослепительные искры, такие же холодные и прекрасные, как и ее голос.
— Неужели ты забыла, что твой отец — мэр Тулсы? — возмущенно спросила красавица.
— Нет, мама, как я могла забыть?
Но мать Афродиты не обратила на ее слова никакого внимания.
— Нам было нелегко смириться с тем постыдным фактом, что тебе пришлось отправиться сюда вместо того, чтобы готовиться к поступлению в Гарвард, но мы нашли в себе силы. Мы знали, что вампиры наделены особым талантом приобретения власти и богатства, и надеялись, что ты сумеешь добиться всего в этом, — тут мать Афродиты брезгливо поморщилась, — весьма необычном месте. И вот мы узнаем, что ты больше не стоишь во главе Дочерей Тьмы и не готовишься к должности Верховной жрицы, а значит, больше ничем не отличаешься от остального сброда этого жуткого заведения.
Мать Афродиты немного помолчала, словно хотела передохнуть перед продолжением своего выступления. Когда она продолжила, мне пришлось напрячь слух, чтобы расслышать ее злобное шипение:
— Твое поведение недостойно нашей семьи! Ты позоришь нас!
— Ты снова нас разочаровала, — повторил отец.
— Ты это уже говорил, папа, — заметила Афродита своим обычным снисходительным тоном.
И тогда ее мать с каким-то змеиным проворством размахнулась и ударила Афродиту по лицу, да так сильно, что я поморщилась от оглушительного хлопка.
Я была уверена, что Афродита сейчас же спрыгнет со скамейки и вцепиться своей мамашке в глотку (не зря же мы прозвали ее ведьмой из преисподней!), но она ничего такого не сделала. Она просто прижала
