— Как то есть — нет совсем? Ёперный театр! Там же народу жило дофига. Тыщи три наверное — я так думаю. Подожди! Ведь ходуны — они ведь как? Они где стали, там и остаются. Это что ж получается? Либо — там все выжили, но потом почему то ушли. Это херня, потому что — зачем? Либо выходит, что…. Ёперный театр на выезде!!!! — выкатил глаза Волчок.
— Ну вот, как сам видишь сейчас, в этом и есть непонятка. — подвёл черту понимания проблемы Волчку Фёдор.
— Ахринеть! Одно круче другого! — продолжал крутить башкой Саня. — Тогда получается — ходуны стали путешествовать, ахринеть!!!
— Ну ты заранее попа-то не хорони, разобраться надо тут сперва. Может и проще всё. — вставил мнение о ситуации в Лихославле Политыч — штатный снайпер группы. — Мы ж не знаем, НО! — Политыч поднял указательный палец, — разобраться должны.
— А я-то чем тут помогу? — удивился Саня.
— А мы тебя не за этим позвали, а за другим. — успокоил друга Иван. — Там техники полно осталось, Федь, у тя фотик с собой?
— Ага. — и Фёдор полез в свой рюкзачок за незаменимым гаджетом.
— Дай мастеру, пусть оценит.
Фёдор включил свой фотик, порылся в нём и протянул Волчку:
— На. Вот отсюда смотри. Вот этой хернёй вверх прокручивай.
Пока Саня изучал виртуальные трофеи следопытов, время от времени вызывая артистов «ёперного театра», Илюха разлил мужикам остатки пива и вытряхнул бидон.
— Ахринеть, цирюльник! Ну вы, блин! Это же… Если его приволочь, нам же дровяные памятники изваяют нафик! — наткнулся на фотки лесоповального комплекса Волчок.
— А я другое скажу, к слову о «цирюльнике». - вступил в беседу снова Политыч, прикурив сигарету. — К слову о том, что там у них вышло в Лихославле. И тут получается — что вроде ничего хорошего. Вот, скажем, если там обошлось и много народу осталось. Мы как думаем — почему-то ушли. А вот если так — получается, что не ушли. Убежали. — снова поднял палец к небу усатый Политыч.
— Ну почему сразу убежали, Политыч? — спросил его Иван.
— Убежали они тогда, и вот почему. А ты бы вот Вань, если б не с рыву — с бесу, а спокойно собирался б ехать куда — бросил бы «цирюльника» так вот? А ведь тогда не понимал никто ничего — и что происходит, и чем закончится. А ведь такой аппарат тогда в деньгах-то сколько стоил, кто мне скажет? — проводил дальше свою мысль Политыч.
— А ведь есть доля разумного у Политыча, мужики. — сказал Фёдор. — По-любому, как ни крути, тамошний народ такую хреновину не бросил бы. А значит, либо бежали сломив голову, не смогли организоваться как у нас на Селе и сразу ходунам отлуп дать, либо там так всё завернулось, что и организовываться стало некому… тогда — Царствие Небесное…
— И ведь вот ещё что странно, мужики! — стал излагать своё Саня. — У нас ведь на Селе — народ отовсюду, даже китайцы есть. Из Твери народу вообще полно, вы, Федь, Вань — московские, ещё я знаю с Москвы есть люди по деревням, из Питера, из Бежецка, блин — даже из Новосибирска мужик в патрульных вон при ребятишках, Аслан вот — из Чечни — а Лихославль, вот он, под боком — и никого оттуда нету. Странно, нет?
— И ни слыхал про тамошних никто — я много спрашивал вокруг, когда готовились. — дополнил грустную тему Илья. — Родственники там были кое у кого из наших, но канули, как Случилось.
— Да уж. Хрень какая-то получается. Был город, да весь вышел. Поле чудес, прости Господи. — сказал Илья.
— Сань, ну что — теперь допёр зачем пригласили? — вернулся к разговору Фёдор.
— Я так понимаю — вы с Русковом всю эту ерунду хотите перетащить в Село?
— Ну, всю — не всю, но в целом уловил. — хлопнул друга по плечу Федя. — Ты кстати, канистру — то видел?
— Полуприцеп с бочкой что ли?
— Его, родимый. Заметь, кстати — там соляры под крышечку. Что думаешь?
— Да ну!!!
— Вот те и «да ну». Короче, Волчок, мы решили ковать, пока горячо. В моём лице Староста ставит тебе задачу — подготовить «американца» вашего и всё необходимое, чтобы добраться на место, зацепить прицеп на тягача, приволочь его в Кушалино. А заодно: попробовать оживить «цирюльника» и дальше — по той же схеме. Оживить армейские грузовики, которые торчат там же, где «цирюльник», ну и… там ещё трактора есть, но без фоток, по месту смотреть надо. Короче, понял? Ресурс необходимый — Село обеспечит. Прикрытие — за нами, ещё мужиков, посмышлёнее кто, из патрульных, возьмём. Что тебе надо будет с собой — инструмент, топливо, люди, транспорт — думай, пиши. Русков нас ждёт с планом всего этого сразу, как будем готовы. Вот так, Сань. Кстати, с тягачём у вас чего?
— Да там по мелочи. Ребята мост раскидали, Борька всё жаловался на хруст какой-то. Ну выработка есть, конечно, но в целом при должном надзоре ещё послужит. Собрать осталось да масло залить.
— Сань, ну ты не тяни, раз сложного ничего. Пусть твои парни приводят в чувство тягач — чем скорее, тем лучше. Сам подумай — кого взять с собой туда, сколько надо ребят тебе? Но и так, чтоб Село не оголять — мало ли чё тут, пока мы там. Пойдём на несколько дней. Дороги, Сань, дерьмо. Размыло, заросли, ям полно. Мосты — это ваще песня. Короче — просто не будет.
— Понял, Федь. У вас там сегодня стол выкатывают бабы, я заметил….
— Не настраивайся. Мы с тобой на Службу, потом к Рускову в Правление — там и повечеряем.
— Нифигасе. Чё это за аврал, Федь?
— Ну а ты думал… Сам ведь знаешь — с техникой и топливом на Селе проблемы. А лето уже на носу, нет? Я уж не говорю даже, чего на следующий год будет….
— Да, дела!! Я тут последнюю неделю, братан, кручусь как белка в колесе. Жопа в мыле, время идёт, а дел меньше — не становится.
— Саш! Как бы не вышло так, что времени не останется вовсе, а сделать надо будет всё. Понял о чём я?!
— Типа — помрём все? Да ну нафик. Люди уже семь лет как помирать перестали. Только здоровеют на глазах.
— До того, как Случилось, тоже никто в хрен не дул, что разом может всё изменится. В кредит жили, на Мальдивы летали, домики на Рублёвке строили. Бентли — шментли, Диор — фигор. А потом все обосрались от неожиданности. Опаньки — вот вам войнушка ядерная. Опаньки — чё это такое? Мама моя, мертвяки по Москве шарят, людей средь бела дня жрут. Ой, а кто это там, среди облаков в белом ходит? Боженька? Гламуурр, надо будет обсудить с подружками в Куршавеле… Ни хрена нет в этом мире констант, Сань. Всё меняется, и часто — с ног на голову.
— Да ты жжошь, братан. Тебе бы книги писать.
— Да может и писал бы, да кому они на хрен нужны, Саш? О, кстати, чуть не забыл, старик. Помнишь, ты просил снарягу для тебя нарыть? Знаешь, где охотничий магазин был в Лихославле?
— Ну, помню, так, смутно.
— Это хорошо. Покажешь — там и нарядим тебя.
— Ну что, братцы, пора к столу двигать? — подвёл итог беседе Фёдор. — Там без меня сегодня, и хлебом молю — поменьше трындите, ну сами понимаете…
Мужики поднялись, собрали своё и тихо переговариваясь между собой двинули в сторону деревни.
4. ТОГДА. Июль 2010 года, Тверь. Александр Волков
Воистину — нервы есть первопричина всех соматических заболеваний. Стоит только начать париться больше положенного над каким-либо случаем, происшедшим с тобой, подпадающим под понятие «негатив», как снежный ком мыслей начинает дёргать твой разум во всех трёх измерениях, да так, что и там, где было
