Она снова приложила трубку к уху и отчеканила:
— Эй, на проводе! Идите в задницу!
Вот теперь Беатрикс спокойно положила трубку на аппарат, прошлепала в спальню, забралась под одеяло и крепко уснула.
На следующий день она даже не сочла Нужным рассказать кому-либо о ночном разговоре, настолько мелким и гнусным ей показалась выходка двух Ван дер Меев. Корнелиус с вами разберется! — подумала она, начиная трудовой день с приготовления завтрака.
Как она скучала по мужу! Как мечтала, чтобы тот приехал в Винсем! Каждый день они коротко говорили по телефону: Корнелиус постоянно сообщал, что у него много забот, что он еще помнит о ее существовании, и весело просил не забывать его, ждать. Лишь выдастся свободное время, обещал тут же к ней приехать. И она верила, ждала, вкалывала, как проклятая, в поместье.
В тот день Беатрикс возилась на плантации туи и можжевельника. Ветки этих растений прекрасно раскупали цветочные магазины, они чудесно смотрелись в любом дорогом букете.
Придя домой пообедать, миссис Мидволд разобрала почту, оставила кипу журналов, которые ей приносили раз в неделю, на потом, на вечер, а один из еженедельников все же не удержалась, раскрыла на странице, озаглавленной «Светская хроника». И… увидела снимок: Корнелиус Мидволд стоял, обнимая за плечи смеющуюся, счастливую Викторию.
Во время их общей встрече в Амстердаме Беатрикс видела, как холодно разговаривал он со своей бывшей невестой, чувствовавала, что та ушла в растерянности, и вот…
На глаза Беатрикс навернулись слезы. Что она могла противопоставить своей сопернице? Натруженные руки? Зеленые глаза? Веснушки? У нее не было опыта общения в свете, она не увлекалась модными видами спорта, ее старики только-только расплатились с долгами, и, конечно, не могли похвастаться породистыми рысаками.
Беатрикс без аппетита съела тарелку лукового супа, пожевала свой любимый салат, поднялась в спальню и… громко расплакалась. Чувствовала себя юная миссис Мидволд птичкой, запутавшейся в силках обстоятельств.
Зачем ей нужны тюльпаны до горизонта? Клематисы? Туя и можжевельник? Каналы с лодками? Мельницы? Птичник? Зачем ей нужен благополучный Винсем, когда совершенное одиночество подступило к ее порогу. Довольствоваться ласками фиктивного мужа раз в неделю или реже она не хотела.
Какой же надо было быть идиоткой, ведь надеялась в душе на счастье с Корнелиусом! Мечтала о том, что их фиктивный брак в конце концов перейдет в любовь. Только с неподдельными чувствами люди могут идти по жизни рука об руку…
Ну зачем муж ласкал ее в Гронингене! Выходит, ласки его — фальшь, гадость, а она-то отдавалась ему с искренностью простушки! Викторию, вот кого он любит по-настоящему, она — женщина его круга, его устремлений. Стоит ли в таком случае мешать людям, на чье счастье, разглядывая снимок в журнале, любуются все Нидерланды?
Через четыре часа молодая женщина покинула вполне благоустроенное помещение нотариальной конторы, в которой ей пришлось соорудить небольшую оранжерею и согласовать с мебельщиком цвет обивки диванов. Все, что она обещала Корнелиусу, было сделано.
Беатрикс вышла на узкую улочку средневекового городка — такие улочки обожают дотошные туристы, села в автомобиль и опустила голову на руки, сложенные на руле. Тошно.
Решение пришло неожиданно. И ничто теперь не могло остановить молодую энергичную женщину.
Шел дождь. Фонари светили через водяную мглу и туман, и казались призрачными звездами.
Беатрикс медленно шла по Роттердаму в гостиницу от дома своей подруги Стеллы, с которой она училась на курсах Лейденского университета. Они вместе мечтали стать непревзойденными ландшафтными архитекторами, грезили о восхитительных садах и парках, которые создадут. Но жизнь диктовала свои условия.
Стелла через полгода после окончания курсов вышла замуж и уехала в Роттердам. Ее сады и парки остались девичьими радужными воздушными замками.
Ну и что? Разве Стелла чем-то обделена? — думала Беатрикс. Моя подруга замечательно устроилась в жизни. У нее — любящий муж, двое детей, прекрасный дом. И сад она все же посадила. Но единственный — для себя и своей семьи.
Дождь продолжал лить, его холодные капли попадали Беатрикс на щеки, лоб, подбородок. Но она не раздражалась, душа ее возрадовалась, когда она вспомнила, какой чудесный сад создала Стелла.
В нем не было каких-либо необычных растений. Но каждый уголок был с любовью продуман, и везде царила буйная фантазия.
В укромных местах стояли садовые скульптуры. Пестрые анютины глазки росли не на клумбах, а в старых горшках, те, в свою очередь стояли на ступенях дома. Забавные сердечки из проволоки, окутанной плющом, висели на плодовых деревьях и стенах веранды. Везде благоухали розы. Ползли по опорам и ограде таинственные клематисы.
Стелла не поленилась и сделала для своего милого сада бубенцы из морских раковин.
— Мои дети так любят собирать раковины на берегу моря, когда мы с семьей там бываем! — радостно поделилась она с Беатрикс. — И однажды я решила сохранить настроение этих прогулок: подвесила просверленные ракушки на пальмовое волокно — рафию, развесила эти бубенцы по всему саду. Они так нежно звякают, Беатрикс, на легком ветру!
Подруга и ее муж создали несколько мозаичных композиций, украшающих их сад.
А когда гостья вечерами пила на веранде чай с хозяевами, вокруг мерцали и плясали огни свечей, помещенных в раскрашенные стеклянные банки, старинные оправы фонарей, в аквариум с водой… Что и говорить! Стелла собственными руками создала сказку. Так почему же Беатрикс не смогла ничего сделать для себя?
К подруге фиктивная жена господина Мидволда приехала специально, чтобы отвлечься от печальных мыслей, чтобы сменить обстановку. И, главное, наконец-то прекратить мечтать о Корнелиусе. Эта поездка необходима ей была как лекарство. И Беатрикс, прогуливаясь по мокрым улицам, вдыхая влажный воздух и ощущая на лице капли дождя, уже не радовалась началу новой жизни, — она смирилась.
Стелла — молодец. Не приставала с расспросами, не делала сопереживающе-круглыми глаза, не вздыхала, просто ждала, что Беатрикс поделится собственными переживаниями. И пришел вечер, когда они сидели на крохотной веранде вдвоем, попивали кофе, уютная лампа отбрасывала на скатерть мягкий, теплый круг света.
Беатрикс взяла да и рассказала о причине своей внезапной поездки в Роттердам, к Стелле. Рассказала об адвокате Мидволде, о странном завещании банкира Ван дер Мея, затем о предложении Корнелиуса. стать его фиктивной женой, чтобы сохранить Винсем и карьеру преуспевающего юриста.
Рассказала о том, как она обнаружила в квартире любимого человека женские халат, ночную рубашку и три черных волоса на расческе. О том, как хороша бывшая невеста адвоката — Виктория, уверенная в себе женщина, настоящая принцесса. А она-то, Беатрикс — типичная неудачница, Золушка, чьи мечты никогда не сбудутся…
— Постой, — мягко остановила подругу Стелла, положила на ее руку свою нежную ладонь. — Ты сильно нервничаешь, а я, между прочим, не вижу никаких поводов для расстройства.
— Как?! — почти крикнула Беатрикс. — Он не любит меня! Наш брак — фиктивный!
— Дурочка, — снова мягко и очень убедительно проговорила Стелла. — Твой Корнелиус тебя любит. Поверь мне. Просто он не из тех мужчин, которые о своих чувствах говорят вслух.
— Но это же необходимо — сказать женщине о том, что любишь ее! — горячо возразила Беатрикс.
— Необходимо другое, — во имя любимой творить чудеса. Работать. Стараться сделать ее жизнь лучше. Делами и поступками доказывать свою любовь и нежность.
