Лидия Алексеевна имеет в виду свою двоюродную бабушку.
22
Позднее Павел Алексеевич убежал из дому и стал юнгой на английском корабле «Плимут». В доме долго жила кружка с такой надписью. Проделав большое плаванье, Павел Алексеевич вернулся домой. Став взрослым и обладая великолепным голосом и драматическим талантом, он был послан на купеческие деньги в Италию учиться пению, но ничему не выучился. По рекомендации Л. Н. Толстого выступил перед директором императорских театров Теляковским, был принят в Петербургский оперный театр с условием подготовить репертуар. Этого условия не выполнил. Прокутил унаследованное после смерти матери имение Клекотки и умер в 1914 г. 47 лет от роду.
23
Ну же! это смешно! (фр.)
24
В Большом Могильцевском переулке между Арбатом и Пречистенкой (ныне улицей Кропоткина).
25
В этой шкатулке находилось и письмо А. П. Чехова за подписью «Алехин» (см. «А. П. Чехов в моей жизни»; ЛН, 1960, т. 68, с. 260; Чехов А. П. Полн. собр. соч. и писем, т. 10. М., Наука, 1981, с. 33).
26
Об этом Лидия Алексеевна пишет в повести «А. П. Чехов в моей жизни».
27
Впоследствии, когда Лидия Алексеевна стала печататься, Толстой с сочувствием относился к ее произведениям. Так, Д. П. Маковицкий записал слова Льва Николаевича о том, что «Авилова пишет лучше Андреева. Она выбирает старые нравственные темы и пишет на них» (Маковицкий Д. П. У Толстого, т. III. М., Наука, 1979, с. 149). 11 марта 1905 года Толстой писал Лидии Алексеевне: «…если Вы позволите, то я помещу в Круге чтения „Первое горе“. Позволите ли Вы мне сделать в нем некоторые, очень маленькие, сокращения? Я пришлю их на Ваш суд. Я перечел этот рассказ, и он мне понравился еще больше, чем прежде, то есть очень. От души желаю Вам всего истинно хорошего… Лев Толстой» (Толстой Л. Н. Полн. собр. соч., т. 75, с. 236). Рассказ помещен в книге «Круг чтения», Пб., 1906 г.
28
Семен Александрович Унковский, впоследствии предводитель дворянства в Кирсановском уезде Тамбовской губ. Умер в 1927 г. (примечание Л. А. Авиловой).
29
Вспоминаю такой рассказ Лидии Алексеевны: она ехала в Клекотки со своей гувернанткой на поезде. Было ей лет шестнадцать. На платформе ее внимание привлекла одна девушка. Она была примерно того же возраста, что и Лидия Алексеевна, но наружность ее поразила Авилову своей миловидностью и каким-то благородством. Лидия Алексеевна невольно на нее посматривала. Гувернантка заметила ее взгляды.
— Что, Лида, не хуже вас, не правда ли? — спросила она. Лидия Алексеевна была так поражена, что не сразу ответила. Разве могла она сравниться с этой красавицей?!
А вот как описывал И. А. Бунин наружность Л. А. Авиловой: «Я помню ее в юности. Вся бледная, с белыми волосами, с блестящими глазами… Молодая девушка с розами на щеках. Она обладает таким тактом, таким неуловимым чутьем, каким не обладает ни один из моих товарищей по перу» (ЛН, т. 68, 1960, с. 402). В другом месте: «В ней все было очаровательно: голос, некоторая застенчивость, взгляд чудесных серо-голубых глаз… И как хороша она была в трауре по ее рано умершему… мужу» (Бунин И. А. Собр. соч., т. 9. М., 1967, с. 230).
Ср. воспоминания о ней ее племянницы Н. Ф. Страховой:
«Она была ни на кого не похожа. Она ходила, говорила и была одета совсем не так, как другие, а гораздо-гораздо лучше! Она была красавица, и все у нее было красивое. Помимо того, она была писательница, а для меня это слово было полно очарования» (Страхова Н. Ф. Воспоминания. Машинопись, с. 54).
30
Описанное относится ко времени, когда Лидия Алексеевна была невестой С. А. Унковского.
31
Страхова Елена Алексеевна (в замужестве Ленц), Эля, Аленка (р. 1873 г.), младшая сестра Л. А. Авиловой. В 1922 году уехала вместе с Лидией Алексеевной в Чехословакию к дочери Л. А. Авиловой Нине Михайловне Гзовской. Позднее жила в Англии, постоянно помогая Лидии Алексеевне материально. Во время Великой Отечественной войны связь с ней прервалась, дальнейшая ее судьба неизвестна. Лидия Алексеевна испытывала к ней постоянную и крепкую привязанность, чувство большой благодарности. В 1939 году она записала: «Как передать Эле мою безграничную любовь и благодарность? Как ей выразить, чем она была для меня? Для этого слов не найду. Думая, могу только плакать».
