Овны, Волки и Козлы.

управлению как Лазарь Каганович. И он напористо продолжал расширять сферу своего влияния. Ничего не оставалось без его внимания. Он даже фальсифицировал результаты секретного голосования по выборам в Центральный Комитет, уничтожив около 300 бюллетеней, где Сталин был вычеркнут, потому что альтернативой Сталину на посту Генсека был не кто иной, как тогда ещё живой Киров, который уничтожал троцкистов с гораздо большей решимостью, чем сам Сталин.
Газеты были заполнены Лазарем Моисеевичем Кагановичем. Он был польщён, когда в очередной раз в «Нью-Йорк Таймс» о нём появилась длинная хвалебная статья:
«Репутация Лазаря Кагановича по завершению грандиозных проектов в России затмевает самого Сталина. Мистер Каганович – отец идеи машинно-тракторных станций, МТС, в которых верховодят коммунистические комиссары. Эти комиссары руководят коллективизированными крестьянами, стимулируя сельскохозяйственную продукцию, и консолидируют «сельскохозяйственную революцию». Кагановичу так же приписывают либерализацию литературы и искусства, которые произошли в Советской России за последние несколько лет. Он – председатель Моссовета, что является трудным постом, а также и членом Политбюро. Сейчас же он занимается возрождением железных дорог. Это задача многим оказалась не по зубам, однако, не таков мистер Каганович».
Ну и что, что при Сталине, миллионы людей были репрессированы, отправлены в лагеря, многие из них погибли. Ну и что? Зато мы впереди планеты всей. Если Сталин наслаждался интимными связями со своими любовницами в роскошных условиях, а заключенным он устроил совсем иную 'частную жизнь, в ужасных условиях». Зато люди жили и другим не мешали жить. Рожали детей, и противозачаточные средства им были не нужны.

- Лариса? Где ты. Ее отправили в дальний ОЛП, тоже женский. Начальником там был один армейский капитан, из штрафников. Он не пропускал ни одной бабы. Сидит себе в конторке и наблюдает из оконца. Увидит, какую помоложе, поманит пальцем:

- А ну подь сюда.

- Слушаюсь, гражданин начальник.

- Тебя как зовут?

- Воронкина, Зинаида.

Начальник задумается, повременит несколько, да где там, разве всех упомнишь.

- Зинаида, Зинаида… Ты у меня, кажется, на отметке не была, а?

- Да что вы, гражданин начальник, я только вчера прибыла.

- Тем более. Придешь ко мне после отбоя. Охране скажешь – я велел.

Их было у него в зоне более пятисот. Всех он, может, и не перепробовал, но старался. Его так и звали – 'санпропускник'.

Вот к этому капитану и попала бедная Зинаида, недоучившаяся школьница. Капитан, как у него заведено было, использовал Ирен. Она родила, ребенка отобрали, а её отправили с первым же этапом дальше.

У всех мамок детей отбирали, куда-то их девали. Из них выращивали государственных охранников- пограничников или конвоиров.

Женщина для них, что пыль дорожная. На волю вышла – один черт! Каждый норовит у тебя отнять что-нибудь. А что можно взять у бедной женщины? Сидят жирные коты в своих хоромах, твоя нужда, твоя беда им до фени.

Но самое худшее впереди. В лагере самое худшее всегда впереди. Через неделю-другую формируется этап на производственную колонну. Как откупиться, чем? Позади следственные тюрьмы, пытки, голод, многодневный этап. Теперь вот – колонна, каторжные работы на лесоповале, в котлованах, в каменных карьерах, на строительстве дороги. И трехъярусные нары в дырявых бараках, дикий произвол охраны, жестокие игры блатных девок. И вечно серое заполярное небо, серые бушлаты, серая баланда. И неотступные мысли о детях, оставленных на воле, о стариках…

Сколько их не вернулось с Печоры и с Воркуты, с Колымы, с Новой Земли? Сколько погибло на Волге, на Лене, на Сыр-Дарье? Пять миллионов, десять, пятнадцать?..

Среди них были 'указницы'; осужденные по новому Указу за прогул на производстве, – они прибывали на пересылку тысячами. Еще больше попадало за мелкие хищения. Им давали – щедро, равномерно – по пять лет за початок кукурузы, принесенный с поля голодным детям, за горсть муки. В истребительные лагеря шли и шли зарешеченные эшелоны с женами и дочерьми 'врагов народа'.

Режим большинства северных лагерей был сознательно рассчитан на уничтожение заключенных. Сталин и его окружение не хотели, чтобы репрессированные возвращались, они должны были навсегда исчезнуть. В лагерях выдавался голодный паек для работающих по 10, 12, 14 и даже 16 часов. Заключенные выводились на работу в жестокий мороз. Бараки не отапливались как надо, одежда не просушивалась. Осенью держали на дожде и холоде промокших до костей людей до выполнения ими норм выработки, хотя эта норма не могла быть выполнена безнадежно истощенными людьми. Заключенные, одетые в тряпье, сильно обмораживались, много было больных, а их лечение было направлено на массовый 'падеж'.

С началом Отечественной войны рабочий день почти везде был увеличен, а голодный паек ещё более урезан. Из числа людей, арестованных и попавших в лагеря в 1937-1938 гг., вышло на свободу после 1956 года не более 10-15%.

17 февраля 1953 года Сталин в последний раз принял кого-нибудь. Это был индийский посол К.П.С. Менон. Индия только получила формальную независимость. Империалисты гнали Индию в контролировавшуюся американцами Организацию Стран Юго-Восточной Азии. Одна огромная Британская Индия была разбита на собственно Индию, два Пакистана, Непал, Бирму и так далее Сталин как всегда поигрывал карандашом и блокнотом и делал небольшие рисунки. В этот день он рисовал волков в различных позах.

- Кто любит волков? – спросил посол Менон.

- Сталин простой, но умный человек. – Сказал Сталин – Когда волки на него нападают, то он не пытается учить их морали, а просто убивает их. Волки это знают и ведут себя соответствующе.

- Откуда вы об этом знаете? – Спросил Менон. Сталин рассмеялся:

- Вот станьте, овцой – они тут же около вас появятся!

- Вы… Премьер… – овца?

Сталин продолжал смеяться.

- Не дайте себя обмануть, господин Посол! Когда будете уходить, внимательно посмотрите вокруг себя! Понимаете, о чём я говорю? Если волки показывают свои зубы, то они, в отличие от меня, не смеются!