достигла потолка. Силки карабкались беззвучно, на ходу разрастались и подставляли листья, чтобы поймать и направить вниз льющуюся с них воду. Ни одна капля не упала на пол и не потревожила Чризма.
Они росли не силой земли, а силой воды.
Чризм оставался слеп к их продвижению.
По выкрику Тилара стена водорослей, полная Милости Файлы, рухнула на наэфрина.
Силки вязали и обматывались коконом, свивались и запутывали.
Отравленное прикосновение наэфрина сжигало листья и стебли, но на их месте тут же вырастали новые. А наэфрина сдерживала человеческая оболочка, тело Чризма. Стебли зарывались корнями глубоко в камень.
И все же Чризм продолжал борьбу. Ни бог, ни водоросли не могли одержать верх.
Тилар ударил мечом в плечо монстра. Сталь зазвенела, будто удар пришелся по камню. Меч вырвался из рук. Но Чризм на мгновение отвлекся, и толстый, как канат, стебель опутал его коготь.
Другой коготь полоснул по животу Тилара, и тот нырнул в сторону. Проведенные в яме с рабами годы научили его хорошо уклоняться от битья. Он приземлился на бок и тут же перекатился на ноги.
В обеих руках Тилар держал ножи Роггера.
Он метнул один и следом другой. Первый воткнулся Чризму в горло. Второй в живот. Тилар выхватил следующую пару и послал один в руку, а другой в бедро.
К ним тут же потянулись лозы, крепко обвились вокруг вонзившихся кинжалов. Толстый ствол обхватил шею Чризма.
Из пасти наэфрина вырвался режущий слух вой.
Чризма за шею подняло над полом. Он брыкался, и ядовитые шипы резали опутывающие ноги водоросли.
— Бей! — зазвенел за спиной Тилара голос. Файла, владычица Силкового рифа, поднялась из одного из проломов в полу. — Ударь его мечом богов!
Тилар бросился на извивающегося демона. Вытащил из ножен Ривенскрир и двумя руками занес его высоко над головой.
Один удар. Другой возможности не будет. Он вытянул последнюю Милость из плаща Катрин. С рожденной в крови и тенях мощью Тилар прыгнул на наэфрина. Чризм попытался отбросить его ногами, и Тилар извернулся в прыжке. Шип вонзился ему в бедро, но было уже поздно.
Он ударил демона в грудь с такой силой, что пробил его сердце насквозь.
Чризм забился в судороге, отбросив Тилара. Тилар тяжело приземлился и прокатился по полу. По залу понесся вой. Факелы мигнули и погасли. Наступила кромешная тьма. Тилар торопился отползти подальше от наэфрина.
Из многочисленных проломов быстро поднимались круглые огоньки. Те самые, что Тилар заметил в реке. Свет вернулся.
Чризм по-прежнему висел в силках, туго обмотанный стеблями и тяжело дышавший. Он больше не вырывался. Рукоять меча торчала из его груди.
Горящие яростным огнем черные глаза нашли сначала Тилара, потом Файлу.
— Любовница Мирин, — выплюнул Чризм. Изо рта у него текла кровь.
Файла молчала. Она стояла обнаженной на подстилке из водорослей.
Вместо нее заговорил Тилар. Он поднялся на ноги, и, хотя левое бедро жгло, он стоял прямо.
— Вам предстоит сражаться не только с людьми, — с холодной уверенностью заявил он. — Мы не одни. Вы можете начать войну, но она станет и войной богов.
Чризм снова дернулся. Водоросли врезались в его тело еще глубже.
— Ты не убил меня. Ривенскрир не может нанести мне вред.
— Но он разорвет твою плоть, — спокойно произнесла Файла. Тоненькая ветка силков, горящая Милостью, отделилась от общего клубка и переползла через плечо Чризма.
Его глаза распахнулись от страха.
Хрупкий отросток коснулся рукояти меча.
От вонзенного в грудь лезвия разбежались языки пламени. Плоть чернела и скукоживалась. Чризм изогнулся, изо рта вместо крика вырывался огонь. Его тело пылало в путанице силков.
Тилар смотрел, как плоть обращается в пепел и опадает. Демон вскрикнул в последний раз, и потерявшее вещественность тело растаяло, обрушилось в себя.
С последним раскатом грома Чризма не стало.
Меч с лязгом упал, звонко подпрыгнул и остался лежать на полу.
Тилар подошел к нему. Клинок все еще оставался видимым. Он перевел хмурый взгляд на Файлу.
Водорослевый коврик с богиней подплыл поближе и переместился на пол.
— Наэфрин сказал правду, — сказала она.
Тилар нагнулся, подобрал меч и уставился на клинок.
— Меч не убил его, он вернулся в наэфир. Без оболочки из плоти он не может оставаться в нашем мире. А поскольку тело Чризма сгорело, его наэфрину непросто будет найти того, кто позволит ему снова обрести столь совершенную форму. Кабал не скоро оправится от удара.
Тилар оглядел водоросли и впервые задумался о своевременном прибытии Файлы.
— Как?..
— Ворон, которого ты послал после отлета из Ташижана, добрался до меня и позвал в Чризмферри. Впрочем, я и до него держалась близ побережья Первой земли в надежде помочь.
Тилар совсем и забыл про воронов. Катрин послала своего к Яэллину, а ворон Тилара отправился искать Файлу.
— Я хотел, чтобы ты поддержала меня, когда я буду говорить с Чризмом, — произнес Тилар.
— Я услышала о битве, когда поднималась по Тигре, и пришла, чтобы внести свой вклад в победу, — кивнула богиня.
— И ты его внесла. — Тилар на ладонях протянул ей Ривенскрир. — Ты должна взять меч богов.
Файла подняла руку:
— Люди заинтересованы в судьбе Мириллии не меньше нас. Может быть, даже больше. Теперь Ривенскрир принадлежит миру людей. И носить его будешь ты.
— Почему я?
Файла придвинулась ближе и наклонилась к Тилару. Она нежно коснулась губами его губ, вздохнула и отодвинулась.
— Благодарю тебя. За Мирин. За себя.
Коврик поднялся и заскользил прочь.
Тилар шагнул следом.
— Почему я?
Она встретилась с ним светящимися Милостью глазами и ответила:
— Потому что выбрали тебя. Потому что больше некому. — В глазах вспыхнули грусть и сочувствие. — Потому что должен.
Глава 26
Двери
Дарт неслась по Высокому крылу. Радостно светило утреннее солнце. Казалось, что прошел целый год с того кошмарного, кровавого дня, но на самом деле миновал лишь один лунный цикл. Двадцать восемь дней. Девочка добежала до двери Лауреллы и постучала. Немедленного ответа не последовало, так что она стукнула второй раз, громче.
— Подожди! — раздался из-за двери крик. — Ты снесешь дверь с петель!
— Почему так долго? — Дарт переминалась с ноги на ногу в новых кожаных сапогах.
Щен прыгал рядом, возбужденный не менее хозяйки.
Дарт разгладила руками коричневые бархатные штаны и белоснежную блузу. Но больше всего она
