первой стала подниматься завуч, следом шел Сидоров. Он не выглядел ни расстроенным, ни обиженным. Наоборот, Генка с нетерпением ждал, когда решатся все формальности и он сможет оказаться в школе.
В толпе Лера разглядела Васильева. Под его локтем пристроилась Рязанкина. Ее блестящая шубка заметно выделялась на фоне его мятой, видавшей виды, дешевой куртки.
– Браво, Генка! – вдруг заорал Андрюха и активно захлопал в ладоши, своими широкими движениями распугивая вокруг себя малышей.
Сидоров на секунду повернулся, нашел глазами одноклассника и церемонно поклонился.
– Иди, давай! – Завуч торопилась затолкать его в школу, чтобы закончить спектакль.
Но представление только начиналось. Еще неделю терпеливый милиционер будет водить упрямого Сидорова в школу, сдавать его под расписку завучу. На пороге десятого класса Генка будет разворачиваться и уходить в свой девятый класс, откуда его станут прогонять учителя. И Сидоров, с осознанием выполненного им долга, будет отправляться домой до следующего прихода милиционера. Через неделю ему это надоест. Он уйдет из квартиры незадолго до появления участкового и пропадет на неделю. Его будут долго искать, попытаются что-то выяснить у его родителей, но те будут только недоуменно пожимать плечами. Сидоров же все это время проведет в квартире Быковского, чем-то похожей на антикварный магазин. О месте его временного переселения будет знать только отец.
Глава одиннадцатая
Падения и взлеты
Разговор около школы Леру расстроил. Ей не нравилось, что кто-то лез в ее дела. Ей не нравилось, что все обращают внимание на их с Павлом отношения. Ей не нравилось быть на виду. Но как выйти из этого положения, она тоже не знала. Не разрывать же, и правда, отношения с Быковским только потому, что это кому-то не по душе! А с другой стороны, не такая уж между ними с Павлом сумасшедшая любовь, чтобы ради нее ставить на кон свое спокойствие. Да и Быковский ведет себя не совсем так, как должен, по представлениям Гараевой.
– Ну, что у вас? – зашептала Ася, как только они устроились за своей партой.
– А что у нас? – напряглась Лера.
– Так все же видели, что вас биологичка к себе повела. Червяки еще проследить за вами собирались.
– Зачем следить? – упавшим голосом спросила Гараева. Она не ожидала, что об этой ночной слежке станет известно всем.
– Она тебе рыбок подарила? – не унималась Ася. – В кабинете аквариума нет. А что? Теперь будем к тебе ходить, желания загадывать?
– Зачем они собирались за нами следить? – повторила свой вопрос Лера.
– А почему ты на меня шумишь? – отстранилась Репина. – У Махоты спроси. Он с Васильевым разговаривал.
Гараева машинально отвернулась к окну. Ей было легче сосредоточиться, когда перед глазами вышагивали по тротуару крошечные человечки.
Что же это получается? На них развернули полномасштабную охоту? И все из-за того, что они из разных классов? Так ведь это все ерунда. Древность какая-то! Борьба Монтекки и Капулетти [4]. Мало ли кто из какого класса! В конце концов, это совершенно не их дело!
– Да ладно тебе! – комично сморщила носик Ася. – Как будто ты в него так сильно влюблена, что вам уже есть что скрывать. Встретились, поговорили. Червякам делать нечего, вот они за вами и следили. Все утро трепались о том, как они промерзли и как ты от них по дворам пряталась.
– Это все? – нахмурилась Гараева, надеясь, что разговор на этом закончится.
Не закончился. Репина еще долго вздыхала и охала. Несколько раз к ним подходил Константинов, пристально вглядывался в Леру, словно пытался в ней увидеть что-то неожиданное.
– Нет, никаких признаков, – вздыхал он, отходя.
– Но бывает еще обратное влияние, – со знанием дела качал головой Майкл. – Может, она его облагородит?
– Тогда получится Черво-лебедь, – упражнялся в острословии Ян. – Или Царский Червь!
Наумова довольно хихикала, а Жеребцова молча прожигала Лерину спину пристальными взглядами.
Что им от нее надо?
– Посмеялись? – не выдержала Ася. – Теперь катитесь отсюда! Сами вы – псевдогусеницы! А ты почему фыркаешь? – повернулась она к Юльке. – Завидно стало? В тебя-то никто никогда не влюбится!
– В тебя влюбится? – спросила, как припечатала, Наташка.
– Да обойдусь я без вашей любви, – щедро отказалась от своей доли столь сомнительного дара Репина.
– А тебя, что, тоже на сторону потянуло? – подскочил Константинов. – Ты только заранее предупреди, чтобы мы о твоей судьбе не беспокоились.
– Ой, я как-нибудь без вас обойдусь, – продолжала лихо отбиваться Ася. – Ты лучше за Наумовой последи. А то она из-за Курбаленко уже на людей кидается.
– Ну, ты, язык-то свой подбери! – Теперь Юлька с ненавистью смотрела на Репину. – А то он сейчас станет таким же коротким, как и твой рост.
– А что это вы, а? – подбежала вечно опаздывающая Царькова.
Разговор уже норовил превратиться в крупную ссору, но тут хлопнула дверь, и в кабинет походкой цапли вошел Червяков. Он цепким холодным взглядом оценил «поле боя» и недовольно поджал губы.
– Что-то у девятых классов в последнее время как-то неспокойно, – проскрипел он, выгружая на стол стопку тетрадей и журнал. – Что делите? – Класс молчал. – И вроде бы не весна, чтобы особенно бузить…
Все знали, что вольности на уроке алгебры не допускаются, поэтому молчали. За сказанную не на тему урока фразу можно было и в коридоре оказаться, и с дневником за родителями отправиться. Червяков никогда не кричал. Он говорил негромко, но от его голоса всем становилось не по себе.
– Не нравится мне все это, – продолжал Юрий Леонидович. – Учились бы лучше, а вы все воздух пустыми словами сотрясаете. Рано себя взрослыми почувствовали! Малы еще – о правах своих заявлять.
Математик выразительно помолчал. Класс склонил головы. Встречаться взглядом с Червяковым никому не хотелось.
Лера чувствовала, как от напряжения у нее заболели мышцы шеи, но она упорно не поворачивала головы, продолжая смотреть в окно. Все эти разговоры были не для нее. Она с трудом досидела до перемены.
– Привет!
Гараева еще не успела выйти из класса, как Павел слетел с лестницы и столкнулся с ней в дверях.
– Что нового?
– Нас с тобой обсуждают, – недовольно нахмурилась Лера. Неподалеку остановился Константинов и с довольной ухмылкой принялся наблюдать за ними.
– Плевать! – Быковский был на удивление бодр. – Пойдем сегодня куда-нибудь?
– Куда глаза глядят? – машинально отозвалась Лера.
– Для разнообразия можно от кого-нибудь немного побегать. – Быковский сиял.
– Не хочу, – отвернулась Лера. – Надоело все! Ничего не хочу! И не подходи ко мне больше! Хватит!
– Ты что? – опешил Павел.
– Ничего!
Лера метнулась назад, но из класса выходила Репина. Зажмурившись, чтобы больше не видеть Павла, Гараева шагнула вперед и понеслась вниз, к выходу.
– Вы поссорились? – побежала следом Ася. – Ты что! Он же хороший!
– Достали вы меня уже с ним! Слышите? Достали!
Теперь уже действительно Лера шла, куда глаза глядят. Она шагала и шагала, лишь бы заглушить в своей голове бешено скачущие мысли, утомиться до предела, заставить замолчать бьющийся внутри
