было очевидно, что он поступил глупо и бессмысленно. Борьба со своими чувствами отнимала у него слишком много сил. Независимо от того, хотел он этого или нет, все чаще и чаще в его памяти всплывали моменты их близости. Они занимались любовью прямо здесь, в редакции, на полу. Это было единственное место, где они могли уединиться, — Дженни жила с родителями, он тоже жил с матерью.
— Привет, Дэвид! — сказала она, садясь за свой стол, который стоял прямо напротив его стола. — Как твои дела?
— Нормально, — во рту у него моментально пересохло. Он увидел ее опять на полу, ощутил прикосновение к ее коже, которая, как ему всегда казалось, излучала мягкий свет… У нее было роскошное тело, он никогда не встречал ничего похожего. Рядом с ней он всегда находился в возбужденном состоянии и испытывал острое желание, как только начинал ее раздевать. Дженни Стемпер была близка к его сексуальному идеалу более, чем какая-либо другая женщина до нее, а теперь ему стало казаться, что и после…
— Ты выглядишь неважно, — сказала она ему, когда он помог ей снять пиджак и повесил его на спинку стула.
— Сердитый и уставший, как всегда!
— Что случилось на этот раз? — спросила она беззаботно.
— Я в порядке, — огрызнулся Паскаль, стараясь не смотреть на ее легкую блузку, под которой при каждом движении угадывалось великолепное тело.
— Если ничего не случилось, то проверь свое здоровье, а то твой вид не свидетельствует о том, что у тебя все в норме!
— Если Бронлоу понадобится, то я быстро приду в норму! — выпалил он в ответ.
— Навряд ли тебе это удастся, ты слишком много времени убиваешь в полицейском участке. Ты сделал бы карьеру полицейского, журналистика, судя по всему, дается тебе с трудом. Да и форма была бы более к лицу!
— Мне и сейчас еще не поздно поменять редакцию на участок, но у тебя исчезнет возможность интересоваться моими делами! — ответил он, направляясь к выходу.
Полицейский участок находился недалеко, всего лишь через три дома, и у Паскаля вошло в утренний ритуал забегать туда, чтобы узнать о происшествиях, которых, как правило, не случалось. Там работали три полицейских, которых он хорошо знал. Констебль Дискул был его школьным приятелем, с двумя другими он частенько пил на вечеринках.
— Какие новости? — этот вопрос Дэвид задавал всегда, входя к ним, что вызывало немало шуток.
— Новости? — спросил Дискул, со скучающим выражением отрываясь от газеты. — Каких новостей можно ждать в городке, в котором никогда ничего не происходит!
Но Дэвид почувствовал легкую наигранность ответа. Что-то наверняка случилось.
— Кого ты хочешь провести?
Дискул взглянул на своих товарищей, те посмотрели таинственно друг на друга, потом он повернулся к Паскалю и сказал:
— Извини, Дэвид, но это не для ушей журналиста, слишком пикантно.
— Брось, если это действительно пикантно, то вряд ли Бронлоу пропустит заметку в печать, так что выкладывай все побыстрей.
Дискул притворился, что серьезно обдумывает, говорить или нет, но Дэвид знал, что это всего лишь дурацкая игра и Дискул, конечно, все расскажет, но перед этим обязательно напустит на себя побольше важности. Наконец он сказал, что был звонок от Стэнли Пита. Его сын не пришел ночевать после дискотеки.
— Джереми? — удивился Дэвид, с трудом припоминая, как он выглядит. Однажды они встретились на вечеринке и даже о чем-то поговорили, после чего у Дэвида осталось впечатление, что Джереми был глупым снобом с кошельком, туго набитым папиными деньгами. Регби — это была единственная вещь, которой он интересовался.
— Пит волнуется, не влип ли его сынок в какую-нибудь историю, но мне кажется, что он больше всего волнуется за свою шикарную машину. Джереми взял на ночь отцовский «Бентли». Сыночек в прошлом году уже разбил две машины.
— А были какие-нибудь аварии?
— Никаких сообщений. Мы проверили все больницы. Мы даже позвонили в Триклвуд. Миссис Хаузмен заявила, что ее дочь, Пэт, тоже не пришла ночевать. Она отправилась на дискотеку со своими подружками и не вернулась домой.
Паскаль задумался:
— А не связано ли это с Питом?
— Тебе вечно во всем мерещится сенсация. Ее подружки сказали, что она собиралась вернуться с Питом. Но это еще ничего не значит.
— Картина ясна!
— Не совсем, — отозвался Дискул и усмехнулся: — Девчонке всего лишь пятнадцать лет. Интересно, знает ли об этом папаша Пит? Эти богачи ревностно охраняют свою мораль, им всегда важно, что о них подумают. А не кажется ли вам, что Джереми застрял где-то с этой девчонкой?
— Ты имеешь в виду, не сбежали ли они вместе? Это маловероятно. Скорее всего, они остановились где-нибудь по дороге. Сейчас проснутся, оклемаются и объявятся как ни в чем не бывало.
— Может быть, их кто-нибудь видел?
— Скорее всего, их уже нашли в лесу неподалеку от дороги.
Паскаль налил себе кофе из термоса. Он продолжал улыбаться. Итак, Джереми Пит вляпался в историю! Из этого кое-что можно извлечь! Слишком высокое положение занимал его отец. Дэв почувствовал себя взбодрившимся. Денек обещал быть интересным! Телефон зазвонил так внезапно, что журналист чуть не подпрыгнул. Дискул взял трубку, и то, что он услышал, заставило его опуститься на стул.
— О господи! — прошептал он. — Хорошо. Мы сейчас приедем. Оставайтесь там и ничего не трогайте!
Все уставились на него в ожидании.
— Звонил Том Гуч, работник одной из соседних ферм. Он пришел с утра на работу и нашел своего хозяина, Деза Картрайта, и его жену мертвыми. Похоже, что это убийство.
— Ого! — присвистнул один из полицейских. Паскаль не мог припомнить, чтобы когда-нибудь в Вончестере кого-то убили.
— Нигель, поедешь со мной. Терри, оставайся на телефоне. Дозвонись Сержу, он сегодня дежурит на машине, расскажи, что произошло.
— Я с вами, — сказал Дэвид.
— Как хочешь, — на ходу ответил Дискул.
Ферма находилась в четырех милях от города. Это была довольно безлюдная местность. Соседняя ферма располагалась на расстоянии полмили. Навстречу полицейской машине выскочил работник. Его худое лицо было очень бледным, глаза расширены; весь его вид говорил о том, что он смертельно испуган.
— Они мертвы! — закричал он в открытое окно полицейской машины. — Оба! Везде кровь!..
— Понятно. Успокойтесь. Сейчас посмотрим.
Дискул, констебль Кафрей и Паскаль последовали за работником. Паскаль почувствовал дрожь. Он боялся, что ему станет плохо. Дискул не спустит ему этого. Он видел мертвеца, но то был старик, замерзший прошлой зимой. Выглядел он вполне сносно. Тут было совсем другое дело, убийство, кровь…
Первой они увидели женщину. Она лежала на спине прямо у порога одного из сараев. Толстуха выглядела лет на пятьдесят. На ней была ночная сорочка, которая задралась почти до пояса, обнажая жирные и очень белые ноги. На левой ее ноге виднелась розовая домашняя туфля с выгоревшими помпонами, вторая валялась в стороне. Ее глаза были широко открыты, а на лице застыла гримаса ужаса и боли.
«Ну это еще ничего», — подумал Паскаль, глядя на труп. Но когда он заглянул внутрь сарая, то невольно зажмурил глаза. Дискул и Кафрей прошли внутрь, и ему не оставалось другого выхода, как последовать за ними. Его поразил ужасный запах.
