После всего. третья книга стихов (посмертная)

Старая, как мир, старушка.
День деньской  с утра ворчит,
Косо смотрит на игрушки,
На веселые лучи.

Звонкий шум ей режет ухо,
Яркий свет глаза слепит.
Смотрит холодно и сухо,
Неохотно говорит.

Надоел ей мир лукавый,
Опостылела земля.
Ноют хрупкие суставы,
Кости старые болят.

Лишь порой, сверкнет, как знамя,
Как неотвратимый бред,
Что за хмурыми плечами
Только восемнадцать лет…

Но сильны, сильны отравы,
Вечно стар ленивый взгляд.
Ах болят, болят суставы,
Кости старые болят.

8-I-25

Сфаят-Бизерта

«Ты говоришь, что я живу тоскливо…»

Ты говоришь, что я живу тоскливо,
Что я стара, инертна и мертва,
Что нет в душе благих порывов,
Не радуют красивые слова.

Да, в девятнадцать лет ты больше знала,
Хотела большего в мечтах своих,
Ты видела созданье идеалов,
А мне досталось лишь крушенье их.

Куда идти? К какой заветной цели?
Ведь цель и смысл мне не укажешь ты,
Когда упрямо в каждом дне недели
Я вижу только горечь пустоты.

5-VIII-25

Севр

ВЕЧЕР

Молчу и стыну в тишине пустой.
И сдавлен мозг цепями дум унылых,
Как будто полон дом нечистой силы
И завелся в камине домовой.

Шуршит обоями, стучит по крыше,
Ползет в углу мохнатым пауком…
В осенней мгле шаги, как будто, слышу,
Не где-то бесконечно далеко.

Я подожду, пусть тихий ливень хлынет,
Мне хорошо в осеннем полусне.
Мохнатый домовой сидит в камине
И неутешно плачет обо мне.

9-X-25

Севр

«Я старости боюсь, не смерти…»

Я старости боюсь, не смерти,
Той медленной, как бред, поры,
Когда озлобленное сердце
Устанет от пустой игры.