своего загона, навострила уши.
— Молодец, Шейла. Продолжай петь. Ники, не двигайся.
Шейла обернулась через плечо. Он прочел в ее взгляде решимость и очень этому обрадовался.
Тернер вспомнил о своей сестре, которая родила двух младенцев, и подумал, что мужчинам надо поучиться у женщин истинному мужеству.
Ее голос стал громче, сильный и свободный, легкий и парящий, с оттенком грусти, пронизывающим мелодию.
Шейла наклонилась вперед, и лошадь фыркнула и затрясла головой, но не двинулась с места.
Девушка оказалась почти рядом с Ники. Лошадь сделала неуверенный шаг вперед, но в ее поведении не было ни тени агрессивности.
Наконец Шейла добралась до Ники. Мальчик взглянул на нее и улыбнулся своей очаровательной улыбкой. Он был так же околдован ее песней, как и лошадь.
— Возьми его за руку и осторожно возвращайтесь назад! — крикнул Тернер. — Но только не поворачивайся к ней спиной и не беги.
Шейла не обернулась, она стояла, держа Ники за руку и не сводя глаз с лошади. Она продолжала петь.
Когда она закончила, лошадь медленно подошла к ним, наклонила голову и понюхала Ники. Мальчик протянул руку и погладил ее. И Шейла тоже погладила лошадь. Воздушная Танцовщица на мгновение напряглась, а затем вдруг весь ее страх исчез.
И теперь он должен выполнить то, что обещал.
Любовь.
Он будет любить ее всем сердцем и душой.
Тернер пролез под изгородь и медленно направился к ним.
Он услышал, как Ники говорит лошади срывающимся голосом:
— Не будь злюкой. Тебя все любят.
Шейла знала, что Тернер идет к ним, потому что лошадь отвернулась от них с Ники и смотрела в другую сторону. Девушка ждала, что лошадь пойдет навстречу Тернеру, но та не двинулась с места, даже когда Тернер подошел и встал рядом с Шейлой.
Она взглянула на него. И ее едва не ослепил взгляд его глаз.
Тернер медленно наклонился и взял Ники на руки. И лошадь удивила всех, когда запросто лизнула его своим мягким языком.
— Любовь действительно все исправит, правда? — ласково сказал Тернер. — Я уже представляю, как ты скачешь верхом на этой лошади, Шейла.
— Я? — удивленно воскликнула Шейла.
— Она твоя, ты ведь знаешь. Она стала твоей с того момента, когда ты спела ей эту песню.
— Моя? — спросила Шейла и, обернувшись, ласково потрепала ее по холке.
А Тернер позвал ее мать, «тещу», прося ее подойти к ним.
Это могло означать только одно, но Шейла не могла поверить, что это происходит с ней.
— Ты хочешь жениться на мне, правда? — прошептала она.
— Я думал, что ты никогда не спросишь, — ответил Тернер и улыбнулся, и от этой улыбки его глаза осветились ярким внутренним светом, и у нее сразу потеплело на сердце.
— Вообще-то ты должен был сделать мне предложение! — заявила Шейла и счастливо засмеялась.
Она подумала, что это счастье будет вечным и никогда не исчезнет чувство радости, спокойствия, которое она ощущала, когда он был рядом.
— Хорошо, — сказал Тернер. — Ты выйдешь за меня, Шейла? Разделишь ли ты со мной мою жизнь и наполнишь ее музыкой, смехом и детьми?
— И не забывай о теще из ада, — напомнила она ему.
— Как я могу? — он звонко поцеловал ее на виду у всех. — А теперь все идите домой, — крикнул он, — шоу окончено.
Мария расхохоталась.
— Это как раз то шоу, которое только начинается.
Шейла обернулась, готовясь хоть как-то успокоить свою мать, для которой новость о ее замужестве станет настоящим ударом. Да и для Барри тоже.
Но Барри преспокойно жевал очередное печенье и совсем не был похож на человека, у которого разбито сердце.
Они вместе направились к выходу из загона, а лошадь послушно шла за ними следом, как любимица семьи.
Когда они неторопливо шли по тропинке к дому, Тернер заговорил.
— Ну вот, — сказал он, — мы будем жить с тобой здесь вдвоем, а потом у нас появятся дети, и время от времени нас будет навещать Эбби вместе со своим семейством, Ники тоже станет приезжать в гости… — Он взглянул в сторону дома. — Я думаю, что просто все сломаю, построю новый дом.
— Мне кажется, нам не стоит думать об этом прямо сейчас.
Он взглянул на нее и понял, что ее совсем не беспокоил дом. А когда они подошли к его джипу, Тернер подумал, что, возможно, ей вовсе и не нужна та кружевная вещь, которую он купил для нее.
Ей был нужен только он.
Он посмотрел ей в глаза и ощутил себя невероятно свободным, исчезла тяжесть одиночества, сковывавшая его душу, появились теплота и нежность.
— Почему ты так странно улыбаешься? — спросила она.
— Потому что я люблю тебя. И потому что у меня появилось приятное чувство, что сегодня я буду спать лучше, чем когда-либо в моей жизни.
— О! — Шейла остановилась и задумчиво уставилась в окно его джипа.
Тернер заглянул в окно через ее плечо.
Когда он стремглав несся домой, пакет, в котором лежал подарок, опрокинулся, и чудесные кружевные вещички разлетелись по всей машине.
Шейла улыбнулась ему, и эта улыбка была такой озорной! А страсть придала ее глазам чудесный золотистый оттенок.
— Ты хочешь выспаться сегодня лучше, чем за всю свою жизнь? Я очень в этом сомневаюсь.
