просила!
Они пролетели поворот, за которым туннель разветвлялся на два новых. Не надо было долго думать, чтобы понять, что это означает. Вверх и вниз. Добро и зло. Рай и ад. У Мэг в горле застрял комок. Вот оно. Сейчас ей придется расплатиться за все гадости, которые она сделала жителям Ньюфорда.
Их несло к этой развилке с чудовищной скоростью. Трение совершенно отсутствовало. При этом не было и ветра, который раздувал бы полы одежды или врывался в рот. Не было ничего, кроме всевозрастающего жара, которым веяло от входа в нижний туннель. Когда они подлетели поближе, Мэг смогла различить даже угольно-черные фигуры с вилами в руках, отколупывавшие от стен вцепившиеся в них души и подталкивающие их, чтобы те поскорее провалились в Преисподнюю.
Нет, этого не может быть. Это происходит не с ней. Четырнадцатилетние не умирают: преодолев переходный возраст, они живут дальше.
Теперь Мэг уже могла различить отдельные детали. Отблески багрового пламени сверкали в глазах демонических созданий, населявших туннель. Серебром блестели заточенные острия их вил. Самодовольные улыбки профессионалов играли на их мордах.
Отрыжка выл, охваченный звериным ужасом, и отчаянно молотил руками в плотном воздухе, словно это могло ему помочь. Мэг же приготовилась к самому худшему.
Адские врата мерцали прямо по курсу. Они были огромны, как солнце, и такие же жаркие. Мэг сжала покрепче кулачки. Она не собиралась сдаваться без боя.
Но тут внезапно курс ее изменился. На какую- то ничтожную долю градуса, но этого оказалось довольно, чтобы она пролетела мимо входа в нижний туннель. Вздох облегчения вырвался из груди девочки. Чистилище, лимб, реинкарнация — Мэг была согласна на что угодно. Все лучше, чем то, что ждало ее в конце этого огненного туннеля.
Гибриду Отрыжки и Раптора повезло намного меньше. В считанные секунды поток раскаленного воздуха подхватил мальчикопса, закрутил его и унес ко всем чертям. Впрочем, у Мэг не было времени волноваться об участи своего сообщника. Сила, которая влекла ее вперед, внезапно куда- то пропала, и теперь ее душа неслась исключительно по инерции. Внезапно стена туннеля встала перед ней на дыбы. На вид она казалась мягкой. Мягкой и голубой. Ради всего святого, пусть она на самом деле будет мягкой...
Но удача, видимо, отвернулась на этот раз от Мэг: она врезалась в негостеприимную поверхность со скоростью, соответствующей земной скорости в четыреста миль в час. В потустороннем мире, где все законы кинетики можно смело выбросить на помойку, от таких ударов, впрочем, не умирают. Но от этого они не становятся менее болезненными.
Глава II Мертвее мертвых
Дьявол явно был не в духе.
— Двоих, — сказал он, постукивая аккуратно подпиленными когтями по крышке стола. — Я ждал сегодня двоих.
Вельзевул нервно переступил с ноги на ногу.
— Двое прибыло, Хозяин... ну, в некотором смысле. Они... оно... в общем, у меня там, в девятнадцатом колодце.
— Два
— Они... их перемешало. Боже побери, первый раз в жизни такое вижу, — заикаясь, доложил адъютант своему повелителю, заглянув в папку. — Мальчик — наш верный слуга. Очень впечатляющие результаты по итогам земного цикла. Хулиганство, жестокое обращение с животными, воровство, убийство. Перечень насильственных преступлений длиной с ваш хвост. А собака — просто настоящая гончая ада. Продажа сыворотки от бешенства возросла на пятнадцать процентов в первом квартале этого года.
Но вся эта информация не произвела на Князя Тьмы особенного впечатления.
— Он болван.
— Кто, пес?
— Нет, кретин! Мальчик. Скотина, лишенная всякого воображения.
Вельзевул пожал плечами:
— Зло есть зло, Хозяин.
Сатана покачал холеным костлявым пальцем.
— Вот тут-то ты и ошибаешься! Именно поэтому ты — всего лишь мой подручный. А я — бесспорный Властитель Преисподней. У тебя нет размаха, Веля, нет масштаба.
Вельзевул бессильно сжал клыки. Он терпеть не мог, когда его называли Велей. Во всей Вселенной, кроме Сатаны, не было ни одного существа, которое посмело бы называть его этой унизительной кличкой... ну, разве что еще один святой, некий Петр...
— У этих грешников, действующих под влиянием минутных порывов, крайне низкий срок эксплуатации. Их средняя продолжительность жизни столь невелика, что обычно они просто не успевают учинить ничего действительно достойного внимания. Один смертный грех — и тут-то ему и крышка. Они не умеют планировать. Не умеют уходить от ответственности.
Вельзевул прилежно кивал головой, как будто ему не приходилось выслушивать эту лекцию по меньшей мере десяток раз в тысячелетие.
— Но одна-единственная творческая натура, встав на путь греха, сможет проповедовать евангелие погибели многие десятки лет, прежде чем ее поймают. Если вообще поймают.
— Верно, Хозяин. Абсолютно верно.
Зрачки Сатаны сузились:
— Ты, часом, не считаешь себя умнее меня, а, Веля?
— Что вы, Хозяин, — нервно проквакал архидемон. — Ни чуточки.
— Рад это слышать. Потому что, если я хоть на мгновение усомнюсь, что ты ловишь каждое мое слово, то ты тут же лишишься этих шикарных апартаментов с видом на Море Огня и переедешь в Навозную Бездну.
Вельзевул облизал раздвоенным языком внезапно пересохшие губы. Он ничего не имел против навоза, когда речь шла о работе, но нельзя ведь жить одной работой.
— Но, Хозяин, честное слово, этот мальчик — просто прелесть. Особенно в своем новом... эээ... состоянии. Слегка неотесан, не буду спорить, но я готов поклясться, что из него выйдет первосортный крутильщик вертела.
— Крутильщик вертела! Да нам этих крутильщиков уже девать некуда. Мне нужны архидемоны, мне нужны грешники с чувством юмора!
Дьявол разгладил свою иссиня-черную козлиную бородку.
— Мне нужна вторая душа. Девчонка. Где она? Я намеревался встретить ее лично у ворот.
Вельзевул порылся в бумагах, лежавших в папке:
— Дело в том, что...
— Что?
— Мы следили за ней на протяжении всего туннеля...
— Вы ее потеряли.
Вельзевул уныло склонил голову.
— Единственная душа, за которой я велел тебе следить особо — и ты ее упустил! Похоже, ты стал слишком стар для этой работы, Веля!
— Нет, Хозяин, нет, — заикаясь, принялся оправдываться заместитель Сатаны, которому слишком хорошо было известно, что случается с состарившимися демонами. — Система видеонаблюдения неисправна, поэтому нам приходится опираться исключительно на показания туннельных. А вы же знаете, насколько эти туннельные ненадежны, особенно после того, как нажуются душевных угольков.
