Эрик легко расстегнул пуговицы ее блузки и скользнул рукой под бюстгальтер. Фейт слабо застонала, каждая клеточка ее тела требовала ласки…
Неожиданно донесшийся откуда-то звук упавшего металлического предмета вывел Фейт из транса. Что за безумие, ужаснулась она, ведь не прошло еще и суток, как я нахожусь здесь!
Она увернулась от настойчивых губ, уперлась руками в грудь Эрика.
— Не надо!
— Почему? — грубо спросил он. — Мы же оба хотим этого. Почему бы нам не отдаться друг другу? Не здесь, конечно, а у тебя или у меня в спальне.
— Этого не будет! — твердо заявила Фейт, снова предпринимая безуспешную попытку оттолкнуть его.
В темных глазах Эрика появилась угроза.
— Опять играешь мной?
— Это не игра, — печально возразила Фейт. — Просто я… не устояла.
— Думаешь, я поверю этому?
Ничего другого тебе не остается, подумала она.
— Я говорю правду. Эрик, я совсем не хотела, чтобы так случилось, я даже…
— Но ты не пыталась остановить меня, — настаивал он.
— Я же сказала, что все вышло спонтанно! — Фейт решила сменить тактику и перешла на лесть: — Перед таким мужчиной, как ты, нелегко устоять!
Эрик ответил не сразу, внимательно глядя на Фейт сверху вниз, потом его лицо вдруг осветилось улыбкой.
— Наверное, ты права. — Он отстранился и даже застегнул пуговицы на блузке Фейт. — Я тоже не сдержался, что-то нашло на меня.
— Я совсем не хотела тебя обидеть, — призналась она.
— Нет, хотела. — Эрик широко улыбнулся. — Тебе доставляет особое удовольствие злить меня. Вот поэтому с женщинами часто приходится переступать границы дозволенного.
— И с Констанс?
— Констанс — исключение, — возразил Эрик, — Ей бы никогда не пришло в голову как-то обидеть меня.
Значит, тебе с ней скучно, подумала Фейт.
— Из нее выйдет идеальная жена, — услышала она свой голос как бы со стороны.
— Может быть.
Они немного помолчали, Эрик первым прервал паузу:
— Думаю, нам следует начать все сначала, будто ничего не было.
Фейт пристально посмотрела ему в глаза, чтобы убедиться в его искренности.
— Мне тоже нравится эта идея. Худой мир лучше доброй ссоры.
— Мир? — удивленно переспросил он. — Пожалуй, неплохо для начала.
— Тогда выслушай меня и постарайся поверить, — сказала Фейт. — Я приехала сюда исключительно из-за свадьбы, как единственный близкий Эвелине человек, а вовсе не для того чтобы подцепить богатого мужа.
Лицо Эрика снова стало жестким.
— Но последнее не исключается. Ты ведь не станешь утверждать, что финансовая сторона вовсе не интересует твою мачеху?
— Это не совсем так. — Фейт вздохнула. — Конечно, интересует, как и большинство людей. Но это вовсе не означает, что она относится к твоему отцу только как к денежному мешку.
— Она же не любит его! — безапелляционно заявил Эрик.
— Смотря как относиться к любви, — не сдавалась Фейт, в которой боролись два чувства — солидарность с Эвелиной и справедливость. — Ты же сам заявил сегодня утром, что главное в любых отношениях — это уважение.
— Я сказал, что это важный фактор, — проворчал Эрик. — Ты действительно считаешь, что Эвелина уважает моего отца?
— Безусловно. Дай ей шанс доказать это! — взмолилась Фейт. — Обещаю тебе, она не обманет его надежд.
— Не надо обещать за других, — посоветовал Эрик и, помолчав, пригрозил: — Пусть только попробует!
Фейт вздрогнула — столько мрачной решимости прозвучало в его тоне, и повторила, от всей души желая, чтобы это было правдой:
— Она не сделает этого. И… ты оставишь попытки помешать свадьбе?
— Придется, как бы мне ни хотелось.
— И постараешься изменить свое отношение к Эвелине?
— Хватит с меня одной уступки. — Эрик усмехнулся и оглядел Фейт с ног до головы, задержав взгляд на ее губах. — Нам обоим еще предстоит изучить друг друга.
— Ты уходишь? — разочарованно вырвалось у нее, когда он поднялся с шезлонга.
— Если я останусь, у меня снова появится соблазн обнять тебя, но сейчас не место и не время для этого. Отдыхай.
Фейт откинулась на мягкие подушки шезлонга, борясь с желанием вернуть Эрика. Самое важное сейчас — завоевать его уважение, рассуждала она, но я не стану ради этого предлагать ему себя. Надо воспользоваться его желанием, если только…
О Господи, как я могу вообще думать об Эрике, когда дома меня ждет Грег, человек, которого я должна любить!
Должна. Вот оно! — осенила Фейт неприятная мысль. Если бы я действительно любила его, между мной и Эриком ничего вообще не произошло бы. Грег — мой первый мужчина, но разве одного этого достаточно, чтобы выходить за него замуж? Между нами ведь нет ничего общего…
Надо все объяснить Грегу и расстаться с ним, чем раньше, тем лучше, решила Фейт, радуясь, что наконец-то нашла выход. Теперь моя совесть будет чиста.
Не в силах заснуть, она поднялась к себе в спальню и стала листать журналы, но это занятие не успокоило ее, гораздо больше Фейт сейчас занимало, чем занят Эрик.
Да, хорошо бы все уладилось, но до возвращения в Нью-Йорк мне еще предстоит провести здесь несколько дней. Я смогу держать Эрика на дистанции, лишь показав ему, что потеряла к нему всякий интерес. Но я сильно сомневаюсь в своих актерских способностях: достаточно одного взгляда Эрика — и у меня дрожат колени.
Около пяти дом ожил, но Фейт все еще оставалась в постели: синяки и ссадины ощутимо напоминали о себе при малейшем движении. Придется на день-другой воздержаться от прогулок верхом, твердо решила она.
В шесть к ней зашла Эвелина.
— Почему ты все еще в постели? Я велела заварить прекрасный английский чай и ожидаю тебя внизу уже полчаса!
— Извини, — оправдывалась Фейт, — ты бы предупредила меня… Ланч был таким сытным, что мне кусок в горло не полезет.
— Я не предлагаю никаких бутербродов или сластей, дорогая, а только чай, — сухо ответила Эвелина. — Ты так и не ответила, почему все еще в постели.
— Я немного перепила за ланчем, — приврала Фейт, — и решила поспать, чтобы быть в форме. Давай поговорим о сегодняшнем вечере. Будет официальный ужин, а в моем гардеробе нет ничего подходящего.
— Тогда пошли ко мне и попытаемся что-то подобрать для тебя. Тебе надо выглядеть сегодня на все сто.
Когда они шли по коридору, Эвелина лукаво поинтересовалась:
— Ты, случайно, не избегаешь Эрика?
— С чего бы это? — в тон ей отозвалась Фейт.
