И вновь камеры вернулись на поле. Началась самая затяжная часть матча. Тысячи глаз наблюдали его со скукой, но для Кэтрин каждая секунда была заряжена электричеством. Теперь осталось немного. Планы часто менялись, показывая лишь короткие перебежки. Матч подходил к концу. Нервы Кэтрин на пределе! Что-то должно случиться. Именно сейчас камера вновь должна показать табло. Она больше не выдержит! …
Темп ускорился. Полевой игрок побежал вперед с вытянутыми руками. Мяч задержали. Второй бэтсмен отходит в сторонку. И вновь экран заполнило световое табло. Кровь застучала в ушах у Кэтрин, и все расплылось перед глазами.
— Боб! Наведи на резкость!
Его голос прозвучал как будто за тысячу миль.
— Резкость есть, Кэтрин!
Экран продолжал плыть, и она еще больше откинулась в кресле. Она едва понимала, что Боб пытается помочь ей, и опустила голову. Тошнота прошла, Кэтрин выпрямилась и открыла глаза, заставляя себя смотреть на экран…
Прямо перед ней появился Чарльз — мрачный, снятый слегка под углом, но это был он, именно он, и никто другой!
Несколько секунд она с недоверием рассматривала экран. Затем закричала:
— Боб! Мы нашли!! Мы нашли, это он!!! Стремительно вскочив на ноги, она бросилась к экрану, к такому знакомому, родному лицу. Но теперь она уставилась на табло, на котором за девяносто минут высветилось ровно тридцать очков, что четко указывало на время.
— Боб! — напряженно сказала она, — объясни мне, что означают эти цифры в углу.
Он был возбужден почти так же, как и она. У него так же сильно тряслись руки.
— Вот эти — показывают фамилии боулеров, а эти — бэтсменов. У зрителей есть карточки с именами и цифрами, по которым они могут опознать игроков, сверяясь с табло. Это — количество перебежек, а это — перебежки, сделанные последним бэтсменом.
— Тем, который только что ушел с поля?
— Верно. Игрок номер пять.
— Боб! Нам нужно выяснить во сколько он ушел с поля.
— Это нетрудно. Скорее всего этот момент зафиксирован в газетных репортажах, которые появились на следующий день. Так часто бывает. Подожди минутку.
Она услышала, как он подошел к телефону и набрал чей-то номер. Она стояла рядом с экраном, рядом с Чарльзом! Ах, если бы только время совпало!
— Хэлло? Это «Дэйли Рекорд»? — Голос Боба от волнения зазвучал совсем тонко. — Редакцию спортивных новостей, будьте любезны.
Он ждал. Ждала и Катрин. В комнате стало душно.
— Хэлло, это ты, Лес? Это я, Боб, послушай, старик… У меня к тебе небольшой вопрос. Касается жизни и смерти…
Еще одно бесконечное ожидание, пока он все объяснит! Катрин мысленно задавала себе вопросы. Сколько потребуется времени, чтобы на машине из «Овала» добраться до Кенсингтона? От стадиона до Клэндон Мьюз? Пять минут, чтобы пробраться сквозь толпу и выйти со стадиона. Несколько минут, чтобы дойти до машины или станции метро. Еще двадцать миль, не меньше, езды на машине или на поезде, — может, и дольше? Скажем, минимум полчаса. А Луизу убили между тремя пятнадцатью и тремя сорока пятью… Если Чарльз находился в «Овале» примерно в то же самое время?…
Она стояла неподвижно, как статуя, пока Боб внимательно слушал, прижав к уху трубку.
— Да, Лес?… Нет, не думаю, что точность до единой минуты имеет значение… «Таймс»? Что ж, вполне надежная информация… Сразу же после?… Да, понимаю… О'кей, большое спасибо! Расскажу тебе завтра. Пока!
Повесив трубку, он повернулся к Катрин.
— Номер пять ушел с поля примерно в половине четвертого.
Из глаз Кэтрин неожиданно ручьем потекли слезы. Не промолвив ни слова, она обвила шею Боба руками и крепко прижалась к нему. Нашарила телефонную трубку, немедленно попросив связать ее с сэром Фосеттом…
Глава б
Макс Рачински, истинный убийца Луизы Хилари, узнал эту новость в полдень на следующий день. Он только что оставил свою контору рядом с вокзалом «Виктория», собираясь где-нибудь пообедать, и лишь задержался у киоска, чтобы купить газету. Он развернул ее, страстно надеясь увидеть слова, которые навсегда избавили бы его от непрестанного страха: ХИЛАРИ СЕГОДНЯ ПОВЕШЕН! Смертельно побледнев, несмотря на загар, он прочел совершенно другое: СЕНСАЦИЯ!!! КАЗНЬ ХИЛАРИ ОТЛОЖЕНА НА ОДИННАДЦАТЬ ЧАСОВ. ВСКРЫЛИСЬ НОВЫЕ ОБСТОЯТЕЛЬСТВА!!!
Макс стоял посреди дороги, не замечая толкавших его людей, и внимательно читал информацию о невероятных событиях прошлой ночи: сцена в студии, полночное совещание в Скотланд-ярде, срочная встреча с министром внутренних дел. Судя по сообщению, Хилари могли вскоре выпустить на свободу. Что было еще хуже, полиция вновь начала следствие, а инспектор Бэйтс наводил справки о человеке, который несколько раз останавливался в брайтонском отеле одновременно с Луизой Хилари.
Рачински нахмурился. Он не питал сомнений относительно той опасности, которой сейчас подвергался, но он бывал в переделках и похуже и всегда выходил сухим из воды. Нужно трезво и здраво все обдумать, а затем найти какой-нибудь выход.
Его ничуть не удивляло то, что полиция столь быстро и далеко продвинулась в правильном направлении. Им давно следовало поинтересоваться этими пресловутыми уикэндами Луизы. Для этого нужно было лишь перестать подозревать одного только Чарльза Хилари, а сделав это, они легко вышли бы на след. Те меры предосторожности, которые предпринимал Рачински, вполне удовлетворяли Луизу, но на них никак нельзя было рассчитывать как на защиту в случае уголовного расследования. Полиция, по всей вероятности, уже вышла на Стефана Лаутербаха, и вскоре они обнаружат, что у Лаутербаха имелась машина, а номер этой машины они установят, сверясь с записями в отеле; ведь в «Сьюпербе» велся учет всех машин, поставленных на стоянку, на случай если понадобится попросить владельца переставить ее. А как только полицейские узнают номер машины, для них не составит никакого труда вычислить, что Лаутербах — это Макс Рачински, и выяснить, где он живет.
На лбу у него выступил пот. По всей вероятности, они уже вышли на след. Может быть, именно в этот момент они ждут его на квартире, и шансов на спасение остается немного, если они арестуют его. Тайная связь с Луизой, отсутствие алиби на момент убийства, да еще эта женщина, миссис Скотт, которая опознает его…
Он подумал о бегстве, но, взвесив все обстоятельства, решил, что не сможет пойти на это. Его паспорт — британский, пожалованный ему вместе с гражданством после войны за оказанные услуги, — находился в квартире. Если он сейчас же за ним отправится, то рискует попасть в ловушку. Кроме того, выяснив его личность, они будут ждать его и в портах. Они будут просто счастливы, поймав его при попытке бежать из страны. Уж тогда ему точно пришьют это дело!
Других возможностей он пока не видел. Надежды скрыться мало — раз уж они поймали Хилари, то и его поймают! Возьмут фотографию со стола в его комнате и расклеют на всех углах…
Вернувшись в контору, он все еще был в нерешительности. Вряд ли полиция за столь короткое время сумела бы обнаружить, где он работает, а ему следовало вести себя как можно естественней, пока он не решит, что ему следует предпринять. Не в состоянии сконцентрироваться на работе, он вздохнул с облегчением, когда пробило шесть. Оказавшись на улице, он первым же делом купил газету.
Его ожидали еще худшие вести. События развивались слишком стремительно. Под заголовком огромными буквами — ХИЛАРИ НА СВОБОДЕ! — газеты поместили фотографию улыбающихся Чарльза и Кэтрин с подписью: ТЕПЕРЬ-ТО ОНИ ПОЖЕНЯТСЯ! Внизу поместили еще одну фотографию, на этот раз — миссис Скотт; текст под фотографией злорадно опровергал официальное заявление, что полиция вскоре арестует истинного убийцу Луизы.
Рачински внезапно подумал, а поверят ли миссис Скотт так же безоговорочно во второй раз? Если она ошиблась однажды, то кто поручится, что она не сделает это дважды? Рискованное дельце, что для
