Берта взяла газету, открытую на анонсе предстоящего крокеттовского приема, и, разглядывая фотоснимок, проворчала:
– Нахальная девка!
– Архивариус? – поинтересовался я.
Она кивнула.
– Сотрудник Крокетта по связям с общественностью утверждал, что соблазнительные ножки совершенно необходимы, – напомнил я.
– Это не соблазнительные ножки, – огрызнулась Берта. – Это анатомия.
– Ну а ты вышла на фото прекрасно, – сподхалимничал я. – Выглядишь вполне профессионально.
– Какая есть, – мрачно отозвалась Берта.
На этом мы и расстались.
Глава 3
Я вернулся домой около полуночи, принял душ, дотащился до постели и только собирался погасить свет, как зазвонил телефон. Я поднял трубку, сказал: «Алло», – и голос Берты Кул ударил в уши, словно порыв ветра в кучу сухих листьев.
– Дональд! – завопила она. – Приходи сюда!
– Куда это «сюда»? – поинтересовался я.
– В квартиру Дина Крокетта-второго!
– Что случилось?
Она завизжала:
– Черт побери! Не задавай вопросов! Мчись сюда! Во весь дух! Немедленно!
– Ладно, – согласился я.
С расположением крокеттовской квартиры на двадцатом этаже многоквартирного жилого дома я был знаком и со слов Берты, и по газетной статье. Обитателей и визитеров туда поднимал из отдельного вестибюля специальный лифт, его снующая вверх и вниз кабина открывалась по сигналу из прихожей на двадцатом этаже. Когда Крокетт устраивает прием и в других особых случаях, нижний вестибюль держат открытым и там дежурит лифтер. Лифт автоматизирован. Тот, кто хочет посетить Крокетта, должен позвонить из комнаты дежурного по дому. Крокетт, ежели пожелает, прикажет кому-нибудь спуститься в лифте и открыть дверь вестибюля, а сам будет ждать визитера на двадцатом этаже. А ежели не пожелает, наверх нипочем не подняться, если нет ключа, подходящего к двери вестибюля. Когда кто-либо входит в этот вестибюль, скользящий щиток отходит назад, открывая кнопку, нажатием которой можно вызвать лифт. Кроме того, имеется другой скользящий щиток, скрывающий телефон, напрямую соединенный с апартаментами Крокетта. Дверь вестибюля, открывающаяся по сигналу с двадцатого этажа, точно такая же, как дверь квартиры. На ней номер 20.
Когда я вознамерился подняться на двадцатый этаж, дверь вестибюля была открыта и там дежурил лифтер. Я дал ему свою визитную карточку, но она не возымела никакого действия. Он сказал: «Подождите здесь» – и закрыл дверь лифта перед моим носом. Затем поднялся и, видимо, переговорил с самим Крокеттом, поскольку, когда он вернулся, его тон был совсем другим:
– Прошу извинить, я только выполнял указания. Все в порядке. Я подниму вас, мистер Лэм.
Я вошел в кабину, и лифт повез меня наверх. Когда его двери раздвинулись, я очутился в приемной, убранной восточными коврами, с хрустальными люстрами, с рядом кресел и просторными стенными шкафами. Каждая дверца шкафа, будучи открытой, образовывала отдельный отсек для пальто и шляпы. За гардеробной стойкой стояла весьма привлекательная девушка в юбке до колен. Взяв мои пальто и шляпу, она осчастливила меня натянутой улыбкой.
Дверь в прихожую открылась, и быстро вошел Мелвин Отис Олни. Он был в смокинге и выглядел обескураженным.
– Входите, пожалуйста, – пригласил он.
– Что случилось? – спросил я.
– Пожалуйста, войдите.
Я последовал за ним в комнату, обставленную с претензией на комфорт и намеком на восточный стиль. Там сгрудилась небольшая кучка людей, пытавшихся говорить одновременно. В стоявшем посередине высоком человеке я узнал Дина Крокетта-второго. Его фотографии часто украшали различные иллюстрированные еженедельники, спортивные и охотничьи журналы, а также колонки светской хроники в газетах.
Берта Кул, казалось, искала повода удрать подальше от этой группы. Она схватила мою руку и так сжала ее, словно я спасатель, а она – на дне водоема глубиной тридцать метров. Косметика была недостаточно толстой, чтобы скрыть багровые пятна на ее лице. На лбу выступили капельки пота. В общем, Берта выглядела буйнопомешанной.
– Сукин сын! – прошипела она.
– Это ты мне? – осведомился я.
– Ему.
– Тогда другое дело, – сказал я. – Что случилось?
Она пообещала:
– Отойдем в сторонку, и я расскажу.
– Миссис Кул, – позвал Крокетт голосом резким, словно щелчок хлыста.
– Одну минуту, – отозвалась Берта Кул, – это мой компаньон. Мне надо с ним посоветоваться.
– Тащите его сюда. Я хочу познакомиться с ним. Немедленно.
Немного поколебавшись, Берта потащила меня к нему.
Крокетт был из тех, о ком говорят «настоящий мужчина». Рост сто восемьдесят пять сантиметров. От природы широкие плечи увеличены мягкими подплечниками, чтобы талия казалась совсем тонкой, – он выглядел просто ходячим треугольником. Разглядывая его, я вспомнил жалобу, приписываемую одному из его портных: «Черт побери, этому парню не нужен портной, ему больше подойдет садовник». Поддерживать загар для сего молодца – дело важное. На случай солнечных дней у него имеется солярий, а пасмурных – кварцевая лампа. И когда он входит в ресторан, его коричневая кожа привлекает всеобщее внимание. А он любит, чтобы на него глазели.
Крокетт оглядел меня сверху вниз и протянул загорелую руку.
– Итак, вы компаньон Берты Кул, – сказал он и пожал мне руку с такой силой, что кости затрещали.
– Рад познакомиться с вами, – ответил я.
– Ладно. Здесь черт-те что творится, – заметил он.
– Что произошло?
– Из-под носа вашего бдительного компаньона кто-то украл другого нефритового Будду и духовое ружье. Бог знает, что еще пропало. Не знаю, каков ваш опыт в делах такого рода, но методы, несомненно, устаревшие. Кто-то показал лифтеру приглашение, поднялся в квартиру, а потом отослал свое приглашение вниз жулику, который, вторично предъявив его, прошел мимо Берты Кул. Очевидно, миссис Кул пренебрегла обязанностью вычеркивать из списка имена поднявшихся наверх гостей. Я собираюсь предпринять генеральную проверку и установить, что еще увели. Наверняка у вора был сообщник. Боже мой, мне самое время раздать остальные бесценные редкости из моей коллекции! Создается впечатление, что я разбрасываю их, как конфетти. Раньше у меня не было таких неприятностей. Подумать только, я заплатил за охрану, высунулся со всеми этими газетными рекламами... Я не собираюсь звать полицию, чтобы снова попасть в газеты. После того как я бросил вызов жуликам, показав, как я защитился против них, это будет выглядеть смешно.
К нам подошла изящная блондинка и вежливо произнесла:
– Право, Дин, это не их вина...
– Не говори, что это не их вина! – возразил он. – Я заплатил им, не так ли? Я поставил эту женщину тут, возле двери, контролировать все приглашения. А она пренебрегла обычным правилом – отмечать присутствующих в списке гостей.
– Для меня было достаточно вашей подписи на приглашении, – оправдалась Берта.
– Вы смотрели на подпись? – с иронией переспросил он. – Сколько раз, как вы полагаете, вы позволили пройти мимо вас жуликам? Так легко было подняться, раздеться и отослать свое приглашение вниз
