ей.
— Пошли, — сказала Двора, мгновенно приняв решение. Базука, достаньте ее, как только она остановится. Затем стреляйте в дверь. Мы пойдем следом.
Дальнейшее было делом техники. Вазил отступил в сторону, и его место занял гранатометчик. Заряжающий вогнал ракетный снаряд в казенник трубы и хлопнул стрелка по плечу, давая знать, что все готово. Остальные солдаты раздвинулись по сторонам, подальше от готовой ударить назад огненной струи. Сирена на улице стихла, и машина остановилась.
Из казенной части базуки вырвался язык пламени, и взрыв встряхнул здание напротив. Заряжающий загнал вторую ракету еще до того, как осколки стекла упали на асфальт.
— Дым, цель неясна, — пробормотал стрелок, выжидая, затем пламя вылетело вновь. Взрыв, на сей раз внутри здания, был приглушен. Двора распахнула дверь и повела отделение бегом.
Дымящиеся обломки машины, горящие в разбитом салоне тела. Вверх по ступенькам, через разбитую дверь, прыжком — через груды тел. Один из них был жив и, захлебываясь кровью, поднял винтовку. Два выстрела — и он рухнул на остальных. Они пробежали по вестибюлю, ворвались в длинную галерею — здесь навстречу с криками бежали солдаты.
— Ложись! — закричал Вазил, стоя на широко расставленных ногах и разбрызгивая смерть из ствола автоматической пушки, как воду из шланга. Из-за локтя, из отверстия противооткатного устройства вылетали вспышки, гильзы звенели о стенку. Огромные пути пятидесятого калибра расшвыривали бегущих.
Теперь оставалось сделать немногое. Скорость и натиск разогнали защитников здания. Но следовало спешить — к ним могла подойти подмога. Отделение двигалось быстро, следя за Дворой, а та сверялась с подробным планом этажа. Его предоставил Сергуд-Смит вместе с прочей информацией, необходимой для нападения. В холодной ярости схватки она забыла об этом человеке, как и о своих сомнениях. Но не думать о нем сейчас она не могла.
— Вот это место, — сказала она, когда они вошли в большую комнату, одна из стен которой была заставлена ящиками. — Вот эта стена, где надписи. В шести метрах от левого края.
Они позаботились даже о том, чтобы захватить рулетки. Воспользовавшись сразу тремя, так что одна достала до нужного места, Двора, затаив дыхание, смотрела, как освобождают стену.
— Разобьете люк в стене за ящиками. Сразу за взрывами выбегаем. Мы должны оказаться в широком коридоре, который ведет к разблокированному входу.
Двора сама проверила запалы: все в порядке. Затем отбежала в зал, разматывая проволоку. Упала и тут же нажала на кнопку взрывного устройства.
В течение секунды после взрыва она думала о Сергуд-Смите, правду ли он сказал о том, что ждет их по ту сторону стены.
Потом времени на раздумья не оставалось. Кашляя в облаке дыма и пыли, они пролезли в разбитое отверстие. Бегом. Велико было удивление защитников, когда они появились с тыла: повернувшиеся головы, раскрытые рты.
Конец схватки был предрешен. Тяжелые бункеры были открыты с тыла и не охранялись с флангов. Огонь и гранаты решили дело.
— Проходите, Черный Кот… дверь открыта, — прохрипела она в радио.
Из дыма появились солдаты. Генерал Блонштейн шел первым.
— Последняя цель. Комната управления ракетами, — сказал он. — Следуйте за мной.
Они остановились возле входа в комплекс, тяжело дыша после подъема на третий этаж.
— Опустите оружие, — приказал Блонштейн. — Нам не нужны повреждения, Я поговорю с ними, объясню, заговорю зубы, а вы потихоньку просочитесь к пультам управлений. Помните, нам надо захватить это место, а не уничтожить…
Его слова прервал удар небольшого взрыва, очевидно в комнате через зал от них. Тут же в ту сторону обратились стволы дюжины винтовок. Дверь медленно открылась, и появился человек. Он тяжело привалился спиной к двери, одежда была в крови.
— Сергуд-Смит! — воскликнула Двора.
— В высших кругах измена, — прошептал Сергуд-Смит, медленно соскальзывая на пол.
— Они знали, — сказал адмирал Скугаард, — заворожено глядя на опознавательные знаки вражеских кораблей. — Наверняка, знали. Иного объяснения их присутствия в это время и в этом месте я не вижу.
— Сергуд-Смит? — спросил Ян.
— Это ты рассказал мне. — В голосе Скугаарда звенел металл. — Ты прибыл ко мне с планом.
— И я предупреждал, что не уверен, можно ему доверять или нет.
— И это было. Мы заплатим за эту ошибку своими жизнями. Но, во всяком случае, мы хоть сможем увидеть, как это произойдет. Мне жаль солдат в транспорте.
— Мы будет сражаться? Мы не сдадимся?
Холодный гнев на лице Скугаарда сменился ледяной улыбкой.
— Нет, мы не сдадимся. Но, боюсь у нас нет ни малейшего шанса на победу. У них как минимум втрое больше снарядов, чем у нас. Они просто раздавят нашу защиту. Пожалуй, все, что мы можем сделать — это прикрывать отход транспорта до тех пор, пока он не окажется в безопасности.
— Это получится?
— Нет. Но в любом случае мы пойдем на это. Небесная механика — точная дисциплина, в этом можно не сомневаться. Они встретятся с нами, мы будем драться. Мы можем нанести им урон, но скорее всего и этого не получится. Они с нами справятся. Затем погонятся за транспортом и легко с ним разделаются.
— Мы можем изменить курс.
— И они тоже. Нам не уйти, можно лишь оттянуть конец. Если хочешь что-нибудь кому-нибудь передать, свяжись по радио со второй эскадрой…
— Как все-таки обидно! Пройти такой путь, выиграть битвы на планетах…
— Какая может быть обида в сражении? Обычно армии и флоты отправлялись в путь в сопровождения священников — и все молились, чтобы Бог встал на их сторону. Один генерал говорил, что Бог на стороне большего войска, и был близок к правде.
К этому мало что можно было добавить. Три боевых корабля против одного. Исход поединка не оставлял сомнений. Их орбиты слегка изменились, и два корабля стали расходиться. На орбите противника изменений не было. Скугаард указал на один из экранов.
— Они ничем не рискуют, и не оставляют нам ни единого шанса. Если на этой скорости мы войдем в атмосферу, мы сгорим. Они знают, что мы должны затормозить, и тоща встреча для нас окажется очень невыгодна, поскольку скорость наша будет меньше.
Спустя час гнев уступил место апатии: отупление осужденных в камере в ожидании казни. Ян думал о пройденном пути. Хотя ему не хотелось умирать, он не видел других решений и не желал прожить жизнь по иному. Пусть она остается такой, какой была.
— Начинается последнее действие, сказал Скугаард со скандинавским фатализмом в голосе, когда впереди что-то взорвалось. — Они выпускают первые ракеты с предельной дистанции, не надеясь попасть — просто потому, что знают: у нас нет выхода, и нам придется расходовать противоракеты. Тактика изматывания.
Непрерывная атаки вражеских ракет продолжалась, затем прекратилась так же внезапно, как и началась.
— У нас осталось двадцать процентов антиракет, — сообщил Скугаард. — Что за кошки-мышки они затеяли?
— Радиоконтакт, — сказал оператор. — На нашей частоте, но сигнал с земных кораблей. Они хотят поговорить с вами, адмирал.
Скугаард мгновение помедлил, затем пожал плечами.
— Включайте.
На экране связи появилось изображение бородатого мужчины в форме Космических Сил.
— Я так и думал, что это ты, Рейзард, — сказал адмирал. — Зачем вызываешь?
— Предложить тебе наши условия, Скугаард.
