– Это их выбор. Они готовы отдать жизнь за избранника.
Сквозь муть тумана Януэль безуспешно пытался разглядеть кого-нибудь из каладрийцев.
– Они уже ушли, – признался ему капитан.
– Они идут умирать…
– Если ты останешься здесь, их жертва будет напрасной.
Януэль дал себе клятву чтить память девяти человек, принесших себя в жертву, и, не взглянув на Сокола, начал взбираться на стену.
Наверху Чан и Шенда сидели на корточках и прислушивались к звукам, доносившимся из сада. Влажный и горячий воздух усиливал запах растительности. У их ног простиралось мутное туманное море. Менее плотные на высоте, испарения прореживались стволами высоких безлистных деревьев.
– Не будем здесь задерживаться, – шепнул капитан, присоединившийся к ним. – Следуйте за мной.
Они перебросили веревку на другую сторону и один за другим, поочередно, соскользнули на твердую почву, покрытую густой травой цвета ржавчины.
Януэль почувствовал, как ощетинился Феникс в его сердце, будто внезапно почуял присутствие другого Хранителя. Он застыл на месте и жестом приказал своим спутникам последовать его примеру. Все затаили дыхание, насторожились и стали пристально оглядываться вокруг. Черный Лучник зарядил свой лук и опустился на одно колено. Он не знал, как сумел фениксиец раньше, чем он сам, обнаружить присутствие незнакомца, но ошибки быть не могло. Кто-то, скрытый пеленой дождя, наблюдал за ними. Чан почувствовал, как мурашки пробежали по спине, он, натянув тетиву своего лука, осторожно развернулся. Внезапно он заметил сбоку крадущуюся тень и затаил дыхание. Неощутимое дуновение легкого бриза рассеяло туман.
Никого.
Он приготовился опередить возможное движение противника, но человек… существо исчезло.
Услышав рядом учащенное дыхание Януэля, он прошипел сквозь зубы:
– Не стоит мешкать. Нас засекли.
Фениксиец кивнул и знаком велел Соколу пройти вперед. Капитан, пригнувшись, обошел их осторожными шагами и погрузился в туман. Они тихо двинулись вслед за ним, ощущая крайнее нервное напряжение.
Массивные очертания храма обозначились впереди в тот самый миг, когда в сад ворвались каладрийцы. Послышались их крики и сразу, вслед за ними, приглушенное эхо жестокой схватки.
– Скорее… – взревел капитан. – У нас не будет другого шанса.
Предсмертные хрипы огласили сад, а после, им в ответ, – ядовитый бесовский хохот. Люди безмолвно переглянулись и с тяжестью и стыдом на сердце поспешили за Соколом.
Храм Пилигримов стоял на площадке из шафранного камня, поднимающейся на тридцать локтей в высоту. Они прошли вдоль цоколя до главного входа, где Сокол указал им на арку, выдолбленную в камне:
– Сюда.
В глубине арки его спутники увидели тяжелую бронзовую дверь, которая была открыта и вела в узкий коридор, погруженный в темноту.
– Здесь открыто? – обеспокоенно спросил Чан.
– Всегда. Пилигримы уверены в Храноидах.
Януэль мысленно посовещался с Фениксом. Хранитель нервничал, но успокоил своего хозяина: создание, которое приближалось к ним в саду, убралось подальше.
– Путь свободен, – заверил спутников фениксиец. Сокол не стал выяснять, почему избранник так в этом уверен, и тотчас вошел под арку храма. Остальные двинулись за ним и проникли через арку в проход. Стены его были выложены тем же камнем, что и снаружи.
– Странно как-то, – прогудел капитан. – Здесь никого нет…
Звуки, доносившиеся из города, ослабевали по мере того, как они удалялись от входа. Они прошли в абсолютной темноте примерно двадцать локтей и остановились.
– Что за чепуха? – бормотал Сокол. – Здесь обычно освещено…
Все услышали, как дрогнул его голос. Чан, замыкавший шествие, обернулся и нацелил стрелу в направлении входа. Януэль шагнул к Соколу и сказал:
– Поспеши.
– Да, да… – отвечал ему капитан, как в лихорадке. Он перебирал в темноте связку ключей, пока не нашел тот, который был нужен. Послышался щелчок, а затем скрип открываемой двери. Луч света пробежал по их лицам, прежде чем его успел заслонить капитан, скользнувший в дверной проем.
Они оказались в роскошном салоне, освещенном угольными факелами, оттуда светлые деревянные лестницы вели наверх.
– Никого, черт возьми! – выругался капитан. – Но что происходит?
Януэль первым учуял едкий запах, витавший в помещении:
– Харонцы…
– Ты же знаешь, их устроили при храме, – заметил капитан, но в его голосе недоставало убежденности.
