уже за полночь.
Дверь открывалась и закрывалась, кто-то выходил, называли новое имя, и входил следующий. С улицы в помещение набилось еще больше народу. У входа стояла полицейская машина. В дверях, приветствуя друг друга рукопожатием, остановились два копа. Кто-то прошел мимо, осторожно неся перед собой розовый стаканчик с горячим кофе. Обратив внимание на дымящуюся чашку, Джо отметил про себя, что так же испаряется и жидкий азот. В каждую вакуумную алюминиевую емкость фирма «Крикон» помещала по четыре тела. Для заполнения объема требовалось ежедневно двенадцать литров жидкого азота. Контейнер содержит также запас в сорок литров: без замены азота тела могут существовать только три дня.
Погруженный в свои мысли, Джо не сразу понял, что назвали его имя. Служащая, выкликавшая его, подняла крышку стойки и пропустила Джо в маленькое помещение с тремя стульями. Они стояли в ряд перед металлической решеткой с надписью: «Выдача личной собственности». Рядом виднелась стопка формуляров – запросов о вскрытии покойников. Сквозь решетку на Джо пристально смотрел через толстые линзы очков загорелый мужчина лет сорока, в спортивной светло-зеленой рубашке. Мужчина был лысоват, лицо украшала коротко подстриженная козлиная бородка. Всем своим видом он выражал важность и высокомерие и, казалось, был совершенно лишен способности улыбаться. Мужчина говорил медленно, слова произносил четко, будто хотел убедиться, что все им сказанное понято правильно.
– Профессор Джозеф Мессенджер? – спросил он.
– Да, – кивнул Джо.
– Рад познакомиться с вами, профессор. Меня зовут Говард Барр. От вашего округа я расследую дело «Крикон корпорейшн». Чем могу служить?
– Я прибыл, чтобы выяснить, что случилось с моим отцом, и все уладить, – пояснил Джо.
Говард Барр заглянул в формуляр.
– Профессор Вильгельм Рудольф Мессенджер? Это ваш отец?
Джо подтвердил.
– Вы знаете, что случилось в «Крикон корпорейшн», профессор? – поинтересовался служащий.
– Не совсем. Мне не удалось получить достаточно информации. Я живу в Англии. Заметку о «Криконе» прочитал сегодня в утренней газете. Прежде чем приехать сюда, пытался дозвониться. Но услышал только непрерывный гудок в трубке. Я прилетел всего два часа назад, – пояснил Джо. – И сразу же поехал в «Крикон». Полицейский направил меня к вам, сказав, что сюда переносят пациентов.
– Пациентов? – В голосе Барра послышались презрительные нотки, что вызвало у Джо вспышку раздражения. Но он умел держать себя в руках.
– Мы считаем людей, находящихся в криосуспензии, пациентами, – с нажимом произнес Джо.
Барр был невозмутим.
– Профессор Мессенджер, – сказал он без всяких интонаций, – все пациенты фирмы «Крикон корпорейшн» перевезены сюда по приказу Государственного департамента здравоохранения. Они должны находиться здесь до получения указаний со стороны родственников относительно дальнейшего их размещения.
– Как давно мой отец находится здесь? – нетерпеливо спросил Джо.
Барр заглянул в записи:
– Он поступил вчера в двенадцать двадцать четыре дня.
– Только что я видел один из ваших фургонов, следовавших из «Крикона» на скорости сорок или пятьдесят миль в час, – резко сказал Джо. – Ваш персонал знает, как обращаться с крионическими дьюэрами?
Барр непонимающе уставился на Джо.
– Их нужно перевозить очень осторожно, – пояснил Джо. – Тела людей, находящиеся в состоянии суспензии, то есть временной приостановки жизни, очень хрупкие. И дьюэры нужно регулярно доливать, заполнять доверху.
– Доливать? – по-прежнему не понимал Барр.
– Да, жидким азотом.
– Думаю, нам не нужен жидкий азот, профессор Мессенджер, – сказал наконец Барр. – Для наших целей вполне подходит электрическая система охлаждения.
– Но не для содержания крионических пациентов! – У Джо возникло подозрение, что от него что-то утаивают. Он вспомнил тошнотворную вонь вокруг «Крикона», и его поразила невероятная догадка. Джо охватила слабость, ему показалось, что стены комнаты навалились на него. – Здесь есть телефон, которым я могу воспользоваться? – воскликнул профессор. – Мне нужно позвонить, чтобы отца перевезли в другое криоотделение. Есть одно очень хорошее, прямо в Лос-Анджелесе, «Алкор», я… – Его остановило выражение лица Барра.
– Профессор, я не специалист по крионике и не хочу лишать вас иллюзий, но не думаю, что у вашего отца есть выбор.
Стены словно еще больше сдавили Джо: он испугался, что реальность превзошла его самые страшные предположения. Возможно, они уже произвели вскрытие.
– Что вы имеете в виду? – спросил он.
Барр пожал плечами:
– Я не совсем уверен, что Департамент здравоохранения разрешит.
Гнев захлестнул Джо.
– Я считаю, что у Департамента здравоохранения нет никакого права препятствовать мне. – Он ударил себя кулаком в грудь. – Я решаю! Мой отец подписал официальные бумаги. «Крикон» развалился. Я признаю, что должен буду заплатить другой организации этого же профиля. Но департамент не может диктовать мне, что делать! И я надеюсь, что ваши сотрудники не повредили каким-то образом тело отца. Я хочу увидеть его немедленно. Кто может показать мне, где он находится?
Барр снова покачал головой:
– Сейчас мы никого не допускаем к телам. Посмотреть можно будет в зале похоронного бюро.
– Я официальный опекун его тела и имею право видеть его, – настаивал Джо.
Барр, зажав бородку между указательным и большим пальцами, на мгновение задумался.
– Когда вы видели вашего отца в последний раз, профессор? – поинтересовался он.
– В восемьдесят втором году, сразу после реанимации. Я помогал с перфузией. Перфузия – это подготовительная процедура перед замораживанием, – пояснил Джо. – Из организма выводится вся кровь и заменяется на криопротестанты.
– Ваш отец умер в постели?
– Да, в больнице.
– Думаю, надо радоваться, что вы запомнили его таким, – назидательно сказал Барр.
Джо снова рассвирепел.
– Думаю, вы ничего не поняли, – резко бросил он. – Я хочу помнить отца живым и здоровым. И уверен, что когда-нибудь в будущем он опять будет жив и здоров.
Барр сидел неподвижно.
– Профессор Мессенджер, я не могу обсуждать криогенные технологии…
– Каждый любит покритиковать, пообсуждать их. Каждый, ни черта не смыслящий в этом, – язвительно сказал Джо. – Проводите меня, пожалуйста, к телу моего отца.
Барр немного смягчился и неопределенно помахал рукой.
– Боюсь, что тела в «Криконе» находятся вне суспензии достаточно долго, профессор, – сказал он. – Парни, отвечавшие за это, продали все оборудование перед тем, как исчезнуть.
– Продали? Вы имеете в виду дьюэры? – ужаснулся Джо. – Когда?
Барр пожал плечами:
– Нам неизвестно. – И после некоторого колебания добавил: – Вот что я скажу, профессор. Думаю, тело вашего отца сохранялось не так хорошо, как вы, должно быть, ожидали. Следовательно, его уже никак не вывести из состояния суспензии. Даже если такое когда-нибудь станет возможным.
Джо молча смотрел на него. Потом машинально вновь прочитал уведомление: «Выдача личной собственности». Казалось бы, обычные слова. Но какой зловещий смысл они приобрели в связи со смертью!
