— Не надейся, — сухо возразил Лэнг. — Я очень строго слежу за своим телом. Как ты могла заметить, оно у меня в прекрасной форме и, смею заверить, у женщин в почете. Я не делюсь им со всеми, кто просит об этом.
Кирри подняла брови, и в глазах у нее сверкнула смешинка.
— Вот как?
Широкие плечи Лэнга расправились, затем опали.
— В наши дни спать с кем попало — опасно, — улыбнувшись, напомнил он.
Кирри улыбнулась в ответ.
— Да, знаю и остерегаюсь.
Улыбка осталась у него на лице, но в темных глазах появилось строгое выражение.
— А бывала близка к этому? — едва слышно спросил он.
Поколебавшись немного, Кирри покачала головой.
— Только с тобой, тот единственный раз, — невольно вырвалось у нее, и в глазах девушки, прежде чем она их опустила, успела мелькнуть боль.
Лэнг сунул руки в карманы. Он тоже помнил ту чудесную ночь. Ничто в его жизни — ни до, ни после — не могло сравниться с ней, каким бы относительно невинным ни было случившееся. Зная, что он не готов к браку, Лэнг из порядочности не стал совращать невинную девушку, хотя их близость была невыносимо желанной.
А на следующий день Чад взорвал свою бомбу, и их отношения разбились вдребезги.
— Иногда меня из-за тебя очень мучает совесть, — неожиданно сказал Лэнг.
Кирри подняла к нему глаза.
— Не могу поверить, — пробормотала она. — Я полагала, что была одной из многих.
— Ты что! — Его взгляд неторопливо и смело скользнул по ее телу. — Я говорил о помолвке, но на самом деле не хотел жениться, а ты стремилась выйти замуж. В этом и была вся загвоздка. Наверное, именно поэтому я поверил Чаду, а не тебе.
— То же самое говорила мне мать.
— Что ж, порой она бывает очень проницательна, — заметил Лэнг.
— Тогда единственный раз в жизни она вела себя действительно по-матерински, — задумчиво проговорила Кирри. — Я нуждалась в ней, и она пришла ко мне. Хотя случившееся трагедией не назовешь, оно причинило мне много страданий.
— А я, по-твоему, выбрался из этого без единой царапины? — с искренним любопытством спросил он.
Она пожала плечами.
— Ты хотел уйти, и ты ушел.
— Я не хотел жениться, — повторил Лэнг. — Из этого не следует, что мои чувства не были затронуты. Мне тоже было больно.
— В это трудно поверить. Ты никогда ничего не воспринимал серьезно, и меньше всего — меня.
— Ты заблуждаешься. — Лэнг, прежде чем продолжить, пристально оглядел ее. — Квартира, которую я получил, не очень большая, но вид из ее окон мне нравится. А главное, я буду находиться рядом на тот случай, если Эриксон вздумает что-нибудь предпринять.
Кирри не хотелось вспоминать об этом. То, что она узнала об этом человеке, вселило в нее страх.
— Разве не лучше было бы, если бы ты переехал ко мне? — подумала она вслух. — У меня две спальни, и я умею готовить.
— И я умею готовить, — похвастался Лэнг, пропуская мимо ушей ее предложение. — К тому же я не страдаю пылесософобией. Последний продержался у меня целый месяц.
— Месяц!
— Видишь ли, эти проклятые штуковины похожи на слонов. Когда их таскаешь за хобот, вешаешь на предмет мебели, резко дергаешь… эти хоботы отрываются!
Кирри рассмеялась. Он остался все таким же неисправимым. Он заставил ее забыть об Эриксоне, хотя бы и на время.
— Ты поможешь мне переехать?
— Да, если выкрою время. — Она мысленно представила себе затаскивание громоздкой мебели в лифт и затеребила салфетку. — А может, есть кто-то, кому придется не по душе, что ты переедешь ко мне? — высказала неожиданную догадку она, желая узнать причину его отказа.
— Ты хочешь сказать, какая-то женщина?
Кирри кивнула.
— Нет, — тихо ответил Лэнг. — Таковой не имеется.
— Понимаю.
— Едва ли. — Он фыркнул. — Закончила? Пошли пару часочков попадаем на татами.
— У меня после прошлого раза ноет все тело, — простонала Кирри.
— А мы еще не дошли до груши, — вздохнул он. — Тебе нужно принимать побольше витаминов.
— Да уж, наверное, — мрачно согласилась она.
Падения на бок и на спину продолжались бесконечно, но теперь Лэнг начал учить Кирри следить и за положением рук. Чем больше она узнавала про расчет в движениях, тем больше ее это очаровывало. Кирри начинала понимать, почему люди так любят этот вид спорта. В зале было еще несколько женщин, которых обучал искусству самообороны Тони.
— Они делают гораздо больше упражнений, чем мы, — обратила внимание Лэнга Кирри, восстанавливая дыхание.
— Конечно. Это двухнедельный курс. Тони нужно успеть объяснить главное, самые основные моменты, вроде того, как надо наносить удар каблуком по ступне или бить коленом в пах. Ты же узнаешь гораздо больше, но на это потребуется время.
— Понятно.
— Но ты способная ученица, — вынужден был признать Лэнг. — Ты словно попала в свою стихию.
— Почему ты не показывал мне все это много лет назад, когда мы были вместе?
Лэнг взглянул ей в глаза.
— Потому что едва сдерживался. Во время занятий, постоянно прикасаясь к тебе, я бы заступил за черту.
Кирри изогнула брови.
— Но ты же никогда не хотел меня, — выпалила она. — Только в тот единственный раз…
Лэнг подался к ней, чтобы никто не слышал его слов, приблизился настолько, что Кирри ощутила силу и тепло его тела.
— Я хотел тебя днем и ночью, — хрипло проговорил он. — Ты была слишком неопытна, чтобы замечать это.
— Наверное, — согласилась она. — Но теперь это, похоже, тебя не беспокоит.
— Я стал старше, — ответил он. — И гораздо опытнее.
Ее глаза стали холодными.
— Несомненно.
Лэнг отвел взгляд. От ревности, которую он увидел в этих зеленых глазах, у него заныло все тело. Она по-прежнему хочет получить его, но это не значит, что у нее остались какие-то чувства. Надо не забывать об этом и не ждать слишком многого от их отношений.
— Повтори еще раз.
Пригласив Кирри на татами, Лэнг предложил ей выполнить освобождение от захвата и бросок. Девушка точно выполнила указания, но не смогла бросить его на мат. Лэнг со смехом уклонился от всех ее движений.
— Лэнг, так нечестно, — задыхаясь, проговорила Кирри. — Ты не помогаешь мне.
— Ну ладно, вперед. Бросай меня. — Застыв на месте, он расслабился.
Кирри вложила в бросок всю душу, сделав подсечку одной ногой, отставив другую, потянув Лэнга что
