Галан и Кобылянский не имели возможности задержаться в Италии более или менее продолжительное время, чтобы дождаться его.
Дела требовали возвращения в Луцк.
Атмосфера в Луцке и так была накалена до предела.
Во-первых, полицейские ищейки пронюхали, что Галан не только создал революционный кружок из учащейся молодежи, но наладил его постоянную связь со львовским подпольем.
Во-вторых, Галан поставил свою подпись под «Декларацией западноукраинских пролетарских писателей», опубликованной во Львове и вызвавшей взрыв ярости в Волынской окружной школьной куратории.
В-третьих, воеводе Юзефскому, фактическому хозяину сих благословенных богом мест, надоело выслушивать еженедельные рапорты господина полицейского, начинающиеся неизменными словами: «Как я уже вам докладывал в прошлый раз… Ярослав Галан снова…» (далее следовало, как правило, длительное перечисление преступных акций крамольного учителя).
В-четвертых…
Их было великое множество — «во-первых», «во-вторых» и «в-третьих»… Петр Козланюк писал, что достаточно было и одного такого «во-первых», чтобы «министерство просвещения уволило Галана с учительской должности».
Галан и сам чувствовал, что конец его «блистательной» педагогической карьеры близок.
Так оно и случилось, когда в один из дней ему в самой грубой форме приказали явиться «по начальству».
Его ни о чем не расспрашивали. Лишь коротко и официально уведомили:
— Вы уволены. Уволены из системы просвещения навсегда. Преподавать вам категорически воспрещается.
Так он получил «волчий билет».
Распрощавшись с друзьями в Луцке, он переезжает во Львов, где начинает сотрудничать в журналах «Нови шляхи» и «Викна».
После пребывания в Луцке Галан решил дать своим вконец истрепанным нервам хоть короткий отдых. По совету друга он поехал в карпатское село Нижний Березов, где по ничтожной цене договорился с одним из крестьян о постое.
Встав на другой день рано утром, Галан отправился к реке. Там он увидел вдруг худенькую девушку. Возвращаться домой он почему-то раздумал, и это обстоятельство, как мы увидим далее, имело в его жизни самые неожиданные последствия.
О первой любви, перешагнувшей года
«Дорогой Антось! — писал во Львов из Нижнего Березова сыну крестьянин Геник. — Вчера получили твое письмо, очень радуемся, что тебе стало лучше. Сейчас нам помогает заботиться о твоем здоровье и Славко. Почти каждый вечер вспоминаем тебя.
Дорогой Антось, хочу описать тебе, кто такой Славко… Это учитель гимназии из Луцка, а еще к тому же сам пишет книжки. Видно, что его все уважают и любят как умного и доброго человека. Один только комендант полицейского поста не любит его.
Говорит: умный, но плохо, что с бедняками якшается, а потому, наверное, большевик, ожидает звезды с Востока. Но леший побери этого коменданта! Я вижу, что все-таки добрый и справедливый этот Славко.
Сейчас он живет у Степана Геника.
Но я хочу сказать тебе, в чем главная суть дела.
Наша Анна белила на речке полотно и стирала себе рубашки, а валек выпал у нее из рук и, покачиваясь, поплыл по течению.
Анна побежала аж до Степанового леска, потому что там река разлилась и не так глубоко. Анна валек нагнала и несла, а он, Славко, сидел под ясенем в леске и что-то писал. Как увидел Анну, сразу пошел к жене Степана и спросил: „Чья это девушка?“
Жена Степана сказала: „Да это дочь Ивана Геника, которая учится в Коломне“. Степаниха нам говорила, что Славко очень расспрашивал ее об Анне, интересовался, нет ли у нее какого-нибудь хлопца. Степаниха сказала, что девушка еще никого не имеет, потому что ей лишь недавно исполнилось шестнадцать лет и она учится.
На следующий вечер Галан пришел к нам со знакомым Андреем и его женой. Андрей мне сказал:
— Вы знаете, Геник, почему мы пришли к вам?
— Давайте говорите, — ответил я, а самого что-то прямо в сердце кольнуло.
— Мы, — говорит, — пришли сватать вашу дочь за профессора.
Я об этом и не думал и смешался.
— Не знаю, — говорю, — мы такого не ожидали. Она еще ничего не имеет. Да и молода очень.
Славко говорит:
— Будьте спокойны, мне ничего не надо, ни земли, ни приданого. Приданое мы себе сами купим, когда будем вместе. А земля должна остаться тем, кто на ней работает. Земля — крестьянам.
Люди его любят… Говорят: если девушка его любит — пусть поженятся…
Поправляйся и в первых днях августа приезжай домой, надо приготовиться к свадьбе.
У нас сейчас очень весело, как еще никогда не было. Всегда полно (людей) в хате и возле хаты, приходят старые и молодые, все любят послушать, как рассказывает наш Славко. А если бы ты послушал, как хорошо играет на скрипке, то пусть спрячутся все наши музыканты.
Рассказывает, как ему тяжело было учиться, надо было помогать брату и сестре, а у самого ничего не было. Днем, рассказывал он, хожу в школу, а по ночам в театрах играю господам на скрипке. Говорит: этот инструмент меня от голодной смерти спасал. Такой-то человек, как этот Ярослав Галан, видно, был уже (как говорится в поговорке) „на возе и под возом“.
Будь здоров. Целуем тебя искренне: отец, мама, Анна и Славко.
Нижний Березов. 25/VII 1929 г.».
Антон Геник, получив во Львове это письмо, растерянно еще раз перечитал его. Да, никакой ошибки не было. Его Анна, его сестричка, выходит замуж.
Все это как-то не укладывалось в голове. Он пытался представить себе Анну хозяйкой дома, взрослой женщиной, но вспоминал только тоненькую девчонку с косичками среди таких же, как она, босоногих деревенских подружек, которые, конечно, как и их родители, ни сном ни духом не помышляли пока об их браке.
Наверное, так устроена жизнь: бег времени незаметен, как неразличимы перемены в близких, находящихся ежедневно рядом с тобой. Они, эти изменения, видятся на расстоянии. И вот сумел же этот неизвестный ему Славко разглядеть в застенчивой девочке то, что он, Антон, попросту проглядел.
Какой он, интересно, Галан? Молодой? Старый? Что у него на душе?
Чем живет?
Впрочем, знакомство — заочное, правда, — состоялось еще до отъезда Антона в Нижний Березов.
— У пана обширная переписка, — улыбаясь, заметил почтальон, протягивая через три дня Антону письмо.
Почерк на конверте был незнакомым. «От нового родственника», — догадался он, разрывая плотную серую бумагу.
Письма, собственно, не было — короткая записка:
