— О чем ты?
Уголки рта Друоды опустились вниз.
? Я не заслужила такого отношения с твоей стороны. И все-таки по доброте душевной подыскала тебе прекрасную партию.
Бригитта молчала. Сто раз говорила она Друоде, что не выйдет замуж.
? Ну так что? Тебе нечего сказать?
? Даже не предполагала о твоей щедрости, Друода, — в тоне Бригитты был явный сарказм.
? Я знала, что ты будешь мне благодарна. И это естественно. Твой жених — человек очень важный, тебе будет приятно узнать, что он — вассал герцога Арнульфа, и герцог не откажет ему. Да, мое дорогое дитя, тебе повезло.
Бригитта все еще владела собой, хотя в голубых глазах засверкал опасный блеск.
— А как же мой траур? Ты не можешь выдать меня замуж во время траура по брату!
— Твой жених просто жаждет, он не хочет отсрочки. Завтра мы едем в его имение, отметим вашу помолвку. Надеюсь, ты оденешься как подобает случаю. Будь готова завтра в полдень.
Бригитта колебалась. Оставить имение? А может, даже поехать в сторону замка герцога Арнульфа?
— Я буду готова, — голос Бригитты казался спокойным. — Но ты не сказала мне его имени.
Друода улыбнулась:
— С превеликим удовольствием. Твой жених — лорд Вильгельм де Арсней.
Бригитта охнула. Друода с удовольствием следила, как теряет краски лицо Бригитты.
— Я вижу, ты вне себя от счастья, — усмехнулась она.
— Лорд Вильгельм?
— Прекрасный мужчина.
— Он же толстый, развратный, противный, отвратительный! Это же свинья! — Бригитта теряла самообладание. — Я скорее умру, чем выйду за него замуж.
Друода расхохоталась.
— Какой темперамент! Сколько страсти! То ты уходишь в монастырь, а теперь готова умереть!
— Я сделаю то, что сказала, Друода.
— Значит, насколько я понимаю, тебе придется себя убить, — вздохнула она. — Бедняжка Вильгельм так огорчится…
— Я не обязана выходить замуж только потому, что ты этого хочешь. Я уйду отсюда, если тебе так надо. Мне все равно, что ожидает меня на дороге, потому ничто не может быть хуже, чем выйти замуж за самого омерзительного человека в Берри!
— Зря тратишь слова. Я поклялась, что свадьба состоится. И она состоится.
Бригитта отчаянно пыталась держать себя в руках.
— Ты не можешь заставить меня обвенчаться с этим развратником. Не имеет никакого значения, что ты его выбрала. Мой наставник — герцог Арнульф. А он никогда не отдаст меня Вильгельму де Арснею.
— Ты думаешь, не отдаст?
— Я знаю.
— Ты недооцениваешь меня, девочка, — разозлилась Друода, и все притворство слетело в момент. Она подалась вперед, к Бригитте. — Герцог даст свое согласие. Это ведь твой избранник — Вильгельм. Нет ничего необычного в том, что молодая девушка выбирает в мужья старика, потому что намерена пережить его и во вдовстве обрести свободу. А ты, моя дорогая, с твоим своенравным характером, этой свободы жаждешь. Так что герцог Арнульф поверит, что это и есть твой выбор. И только твой.
— Я расскажу ему. Прямо во время свадьбы.
И тут Друода ударила ее. Жестоко и с удовольствием.
— Хватит истерик, Бригитта. Свадьба состоится тогда, когда герцог не сможет присутствовать на ней. А если ты будешь сопротивляться этому браку, я приму меры. Хорошая порка внушит тебе должное уважение ко мне. А теперь — убирайся вон!
5
Через несколько часов Бригитту разбудила угрюмая Хильдегард и велела перейти в прежние комнаты, чтобы приготовиться к встрече с женихом. Как это похоже на Друоду!
Почти целый час провела Бригитта в ванной, соскребая щеткой усталость со всего тела. Ничего не могла она поделать с огрубевшей кожей на руках, с обломанными ногтями — свидетельством тяжелой работы.
Она подошла к шкафу с одеждой. Всего два приличных наряда было ей оставлено. В комнате стоял сундук со шкатулкой для украшений. Она открыла его — самые дорогие украшения исчезли. Острозубая расческа и стальная отполированная до зеркальности пластина — это все, что когда-то являло собой роскошную россыпь украшений. Рассматривая наряды, Бригитта вынула две туники из голубого льна, вышитые серебряной нитью. Туника подлиннее была без рукавов, она надевалась под другую, покороче, с длинными широкими рукавами. Верхняя, к ее удивлению, осталась расшитой редкими сапфирами по лифу. Подарок отца перед его смертью. Длинную мантию из этого наряда окаймлял серебряный шнур. Она застегивалась огромным сапфиром. Почему же эти украшения Друода не сняла? Наверное, этот туалет проглядела. Как и изумруды, сапфиры были большей редкостью, чем бриллианты и жемчуг. За эти сапфиры она могла купить себе свободу.
Вскоре после восхода солнца для Бригитты привели лошадь. Она нарядилась в голубой наряд, поверх надела мантию, застегнутую у горла, и стала похожа на себя прежнюю, вызывающе красивую. Золотистые волосы, заплетенные в две длинные косы, спадали по плечам до талии.
Друода сидела на лошади и ждала. Рядом возвышались два грубых мужлана, которых Бригитта никогда прежде не видела. Друода не представила их, ничего ей не объяснила, а сразу направилась к воротам в каменной стене, окружающей имение. А те двое заняли места по обе стороны от Бригитты.
Они проехали несколько часов и были в миле езды от имения Вильгельма, когда Друода замедлила шаг и Бригитта смогла спросить, кто эти двое.
— Они следят за тобой, — спокойно сказала Друода. — Чтобы ты не исчезла до свадьбы.
Бригитту охватила паника. Как же тогда ей убежать?
Остаток дня был не менее гнетущим. Они провели его у лорда Вильгельма и его скучной дочери. Вильгельм был безобразно толст, гораздо старше ее отца. Вокруг обширной лысины торчали жалкие перья седых волос. Пока они сидели за столом, он не сводил с Бригитты старчески слезящихся глаз. Они обедали в большом зале, украшенном оружием и гобеленами на серых скучных стенах. Бригитта не могла притронуться к еде, ее желудок сжимался при виде того, как другие нашпиговывали себя едой. Друода прекрасно чувствовала себя в компании подобных ей обжор.
Медуза и острый суп из морских ежей, поданные в начале обеда, стремительно исчезли. За ними последовало главное блюдо — вареные устрицы. Потом дикий голубь, баранина, вареный окорок испарились без следа. Пирожные и фаршированные финики, жаренные в меду, составляли десерт. Их запивали вином, сдобренным миррой. Обычно такой обед длится часами, но этому хватило меньше часа.
Бригитта боялась, что ее стошнит, когда вместе с другими ее заставили наблюдать за развлечением, подготовленным для них Вильгельмом: схваткой домашней собаки с волком. Бригитта любила животных, и ее возмущали подобные игрища.
Она выскочила из зала во двор, сделала несколько глубоких вдохов, радуясь, что сможет побыть одна. Но радость была недолгой — дочь Вильгельма вышла за ней и громко заявила:
— Я хозяйка в этом доме, и ею останусь. Ты уже четвертая малолетняя невеста, которую приводит отец. И если ты думаешь, что сможешь прибрать здесь все к рукам, кончишь так же, как и они. Умрешь.
Слишком потрясенная, не в силах что-то ответить, Бригитта отшатнулась от нее.
