оказался лицом к лицу с высоким красивым незнакомцем, облаченным в розовое королевское одеяние с эмблемами императорского дома Рибона.
– Кто… кто вы? – пробормотал он дрожащим голосом, едва различимым среди шума идущего снаружи боя.
– Я Грендон с Терры, торрого Рибона и муж той, с которой ты обошелся неправедно и только что осквернил ее образ своими грязными лапами.
Позади Грендона с открытой крышкой стоял тот самый ящик, под тяжестью которого недавно сгибались четверо хьютсенцев, перенося его в каюту Заналота. Заналот перевел взгляд на дверь, начиная понимать, каким образом Грендон попал в каюту. Тут же он бросился к двери, но она оказалась закрытой. Грендон сунул руку в карман и достал ключ.
– Что… что вы хотите? – спросил Заналот.
– Я явился за твоей головой, – ответил землянин, выхватывая скарбо. – Обороняйся, если в тебе осталось хоть что-нибудь мужское.
Трясущейся рукой Заналот извлек собственный скарбо. В молодости он считался прекрасным фехтовальщиком. Но те дни ушли в далекое прошлое. Годы распутной и роскошной жизни сказались на дыхании и ослабили мускулы. К тому же он знал, что на всей Заровии вряд ли найдется хоть один дуэлянт, который выходил один на один со скарбо в руках против Грендона с Терры и оставался в живых, чтобы иметь возможность похвастать таким удачным стечением обстоятельств. Только уловка, внезапное, неожиданное движение могли еще спасти его. Он занял оборонительную позицию, но прежде, чем клинки скрестились, он опустил оружие.
– Ты можешь выбирать между… – заговорил Грендон.
Тут-то Заналот поднял оружие и сделал выпад, направленный в незащищенное тело соперника. Грендон не успел парировать этот подлый и трусливый удар. Он успел отскочить в сторону, и лезвие лишь слегка задело его. Заналот машинально вновь занял оборонительную позицию, а Грендон бросился в атаку. На мгновение мернерумцу показалось, что лезвие соперника буквально оплело его оружие. Затем скарбо вылетел из его руки и отскочил в угол каюты. Заналот отшатнулся назад, расширившимися от ужаса глазами глядя на кончик скарбо, направленного прямо в грудь. Но Грендон остановил выпад и ограничился простым касанием противника.
Шум боя снаружи все усиливался, но оба мужчины не обращали на это обстоятельство никакого внимания.
– Предлагаю тебе поднять скарбо, – сказал Грендон. – И потом уж крепче держи его.
Краем глаза наблюдая за великодушным противником, Заналот скользнул в угол и поднял оружие. Он понимал, что у него нет надежды выиграть эту схватку и что смерть уже пометила его как свою собственность. Крупные капли пота выступили на лбу, выказывая тот страх, который сжал сейчас его трусливое сердце.
С левого бока, как и у Грендона, у него висел позолоченный, покрытый драгоценными каменьями торк. Внезапно опустив левую руку, он схватился за оружие и уже собрался нажать на кнопку огня, когда пуля ударила ему в запястье, обездвижив пальцы. С пугающей скоростью Грендон вновь опередил его.
Увидев, что рука мернерумца вышла из строя, Грендон опустил торк.
– Поскольку ты больше не можешь стрелять из торка, – учтиво сказал он, – не продолжить ли нам схватку на скарбо. – Он шагнул вперед, и вновь их клинки встретились. – Я советую тебе, – продолжил Грендон, автоматически парируя удары, отскакивая и делая выпады, – хорошенько следить за головой, поскольку я обещал ее рого Хьютсена. Так, небольшой подарок в компенсацию за потерю им золота и рабов. Все же голова торрого редкий и поистине королевский подарок, хотя истинная цена его и незначительна.
Заналот ничего не сказал. Он дрался изо всех сил, а землянин лишь забавлялся. Внезапно лезвие Грендона сверкнуло по дуге и, коснувшись шеи мернерумца, унеслось обратно, пустив пока лишь немного крови. Но, к изумлению Грендона, противник вдруг выронил оружие и осел на пол без движений и, судя по всему, без жизни.
Какое-то время землянин стоял на месте, ожидая и подозревая уловку. Но поскольку противник продолжал лежать недвижно, он склонился над ним, взяв одной рукой за запястье, а другую приложив к сердцу. Пульс отсутствовал. Заналот из Мернерума был мертв, погибнув не от скарбо, а от оружия зачастую более опасного, которое всегда мучает, прежде чем убить, – от страха.
Грендон выпрямился и убрал скарбо в ножны. Затем, вытащив ключ, открыл дверь каюты и вышел на палубу. Тут его приветствовал заждавшийся Сан Той. Бой закончился, и теперь хьютсенцы трудились бок о бок с Травеками, прятавшимися в трюме пиратского корабля. Они сбрасывали за борт трупы убитых мернерумцев.
Рядом опустился большой воздушный корабль. На борт приняли цепи с крюками, спустили алюминиевую лестницу. В дверях показался Зинло.
– Боевой флот Мернерума сдался, – сказал он. – Поднимешься на борт?
– Немедленно, – ответил Грендон. Стоя одной ногой на ступеньке лестницы, он обернулся к Сан Тою. – До свидания, дружище, – сказал он. – Приезжай погостить ко мне в Рибон. О, кстати! На полу в каюте Заналота ты найдешь подарок, который я обещал Хан Лаю. Передай ему с моими поздравлениями.
На следующий день Грендон сидел уже за хрустальным столом в гостиной своих личных покоев в императорском дворце Рибона.
В дверях появился Бонал, его торранго, или премьер-министр, и поклонился.
– Из Мернерума прибыл гонец, ваше величество, – объявил он.
– Я приму его здесь, – ответил Грендон. – И кстати, Бонал, попросите прийти сюда Зинло из Олбы. Я хочу, чтобы и он присутствовал при разговоре.
Несколько минут спустя Бонал возвестил:
– Его императорское величество Зинло из Олбы и моджак Сед из штаба Ортада, верховного ромоджака Рибона.
