Но леди Стаффорд даже не обернулась.
Увидев, что Маргарет беззвучно плачет, Кэролайн обняла ее.
— Не плачь, мама. — Девочка сама едва сдерживала слезы. Маргарет присела на корточки перед дочерью и поцеловала ее.
— Понимаю, тебе трудно в это поверить, но она любит нас. Любит.
Кэролайн, конечно, не поверила этому. Она прильнула к матери, чувствуя себя защищенной в ее объятиях, несмотря на все неприятные события.
— Мы вернемся домой? — спросила она. Больше всего сейчас ей хотелось поскорее уйти из этого дома.
— Да, — ответила Маргарет и снова расплакалась.
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
ВЕЛИКОЛЕПНЫЙ КНЯЗЬ
Глава 1
Толпа гостей теряла терпение. Дамы в бриллиантах, украшавших их шеи, уши и прически, перешептывались, прикрываясь веерами, которые они держали в затянутых в перчатки руках. Мужчины переминались с ноги на ногу, тихо переговаривались, покашливали. Атласные лацканы их черных фраков поблескивали в свете множества свечей, горевших в огромных позолоченных канделябрах. В приглашениях указывалось, что праздник начнется в девять вечера, а сейчас было уже четверть десятого. Полторы тысячи гостей собрались в роскошной лондонской резиденции принца-регента. В столь переполненном бальном зале нельзя было рассчитывать на танцы. Наконец иссяк даже тонкий ручеек припозднившихся гостей. Дорога от Пэлл-Мэлл до Сент-Джеймского дворца была забита четырехместными ландо, фаэтонами и городскими экипажами. Ливрейные лакеи, грумы, кучеры в париках, застыв в ожидании, вытягивали шеи, чтобы ничего не упустить. На площади перед входом в резиденцию неподвижно, как статуи, стояли королевские гвардейцы, готовые дать залп из пятидесяти ружей. Гости, а среди них и Бурбоны, члены французской королевской семьи в изгнании, едва скрывали нетерпение. Принц-регент любил эффектно обставить свое появление на публике. Кажется, на сей раз это ему тоже удастся.
— Вы что-то расстроены, ваше сиятельство, или просто устали ждать? — спросила пикантная рыжеволосая леди.
Высокий светловолосый офицер в темно-зеленом мундире с бронзовыми пуговицами, золотыми эполетами и множеством орденов на груди обернулся и тотчас склонился к ручке обратившейся к нему дамы.
— Леди Кэррэдин, вы напугали меня, — тихо сказал он на безукоризненном английском языке с едва заметным иностранным акцентом.
— Вот как? — усмехнулась она. — Сомневаюсь, что вас кто-нибудь способен напугать, князь Северьянов.
Николай Иванович Северьянов, мужчина более шести футов ростом, возвышался над толпой и над миниатюрной рыжеволосой дамой. Мундир сидел как влитой на его стройной широкоплечей фигуре. Офицер пристально смотрел на собеседницу неотразимым взглядом янтарных глаз.
— Я ничем не отличаюсь от других. — Он едва заметно улыбнулся краешком губ. — Несмотря на небылицы, которые пишут обо мне в ваших газетах.
— Неужели вы читаете сплетни в «Светской хронике»? — Леди Кэррэдин улыбнулась подкрашенными губками.
— Только в случае крайней необходимости.
— Вы знакомы с Чарльзом Коппервиллом? — спросила она, обмахиваясь веером. — Кажется, он знает вас очень хорошо.
— Если мы с ним и встречались, то он не назвал себя, хотя я с удовольствием познакомился бы с ним, причем как можно скорее.
— Мне страшно за беднягу Коппервилла, — театральным шепотом проговорила леди Кэррэдин. — Возможно, ему придется отказаться от колких высказываний, которые он отпускал насчет вас, вашей миссии и вашей страны.
Северьянов промолчал. Не исключено, что его предки в подобном случае сочли бы необходимым защитить свою честь, и тогда оскорбителю наверняка пришлось бы не сладко, но Северьянов отнесся к словам собеседницы равнодушно. Он привык к тому, что его появление в обществе, высказывания, связи мгновенно порождают слухи и сплетни. Особенно наглядно это проявлялось на родине, где каждое слово, каждый шаг и чуть ли не каждая потаенная мысль членов семьи Северьяновых и их дальних родственников давали пищу самым фантастическим небылицам. В Англии Северьянов находился по делу государственной важности. Эта страна и Россия находились в состоянии войны с момента подписания в году Тильзитского договора. В Лондоне князя приняли без особого энтузиазма, поэтому сейчас он предпочел бы обойтись без ядовитых статеек какого-то писаки Коппервилла, лишь подливавших масла в огонь и разжигавших враждебное отношение к нему. Царь Александр крайне нуждался в союзе с Британией, поскольку Наполеон, вволю потешившись над Европой, вторгся теперь на территорию России. Александр, всецело полагаясь на Северьянова, своего давнего и близкого друга, направил его в Лондон с весьма деликатной миссией — наладить отношения между странами.
— Конечно, — продолжала между тем известная светская красавица, — трудно представить себе, что вам небезразличен слух, пущенный о вас каким-то Коппервиллом или кем-то еще…
Северьянов понимал, что леди Кэррэдин имеет в виду недавно появившиеся в печати грязные инсинуации о нем. Газеты утверждали, будто лорд Кэррэдин пришел в ярость, узнав, что супруга наставляет ему рога с «наглым иностранцем», которому он якобы даже угрожал в «Уайт-клубе», старейшем лондонском клубе консерваторов. Северьянов отнесся к утро-зам с полным равнодушием. Страдавшему ожирением лорду Кэррэдину перевалило за шестьдесят, и, по словам супруги, он давно был полным импотентом. Едва ли лорд решился бы осуществить какой-либо акт возмездия.
— То, что думают обо мне другие, интересует меня куда меньше, чем ваше мнение, леди Кэррэдин, — сказал Северьянов. Любезности и комплименты привычно слетали с его языка. Леди Кэррэдин была очень хороша собой, а он вырос в среде, где с дамами обращались с особой галантностью.
— Прошлой ночью вы были восхитительны, — шепнула она. Князь чуть заметно поклонился.
— Так же, как и вы. — Этот ответ ни к чему не обязывал. Вообще-то Северьянов почти не помнил подробностей их свиданий ни прошлой ночью, ни позапрошлой… Он напряженно размышлял о невероятном упрямстве лорда Каслеро и о необходимости преодолеть его. Рано или поздно ему это удастся, и он, выполнив свою миссию, вернется к себе в армию. Но время поджимало. Два дня назад французы взяли Вильно. Александр, не послушав своих советников, принял на себя командование всеми действующими армиями и приказал войскам отступать. Вильно практически сдали без боя.
— Могу ли я надеяться, что вы придете ко мне и сегодня? — промурлыкала леди Кэррэдин.
Северьянов помедлил в нерешительности и хотел было ответить отказом, но тут поверх голов собравшихся гостей заметил на верхней площадке лестницы, ведущей в бальный зал, только что прибывших даму и кавалера. Те на мгновение остановились, прежде чем спуститься. Северьянов застыл в напряжении, напрочь забыв о леди Кэррэдин.
Она проследила за его взглядом. Может, это появился принц-регент, решив наконец осчастливить собравшихся своим присутствием? Но когда леди Кэррэдин разглядела тех, чье появление так поразило князя, оживленная улыбка сразу же исчезла с ее миловидного лица.
Взгляд Северьянова был прикован к черноволосой красавице, стоявшей на верхней площадке пологой лестницы. Сердце у него учащенно забилось. Он не верил своим глазам. На ней было серебристое платье с таким глубоким декольте, что оно, в сущности, выставляло на всеобщее обозрение все ее прелести. С тем же успехом она могла появиться голой. Хотя она была стройна и изящна, ее округлившийся животик сразу бросался в глаза. Северьянов застыл от изумления. Только этого не хватало!
— Вижу, вы потрясены, — сдержанно заметила леди Кэррэдин, — и понимаю почему. Она необычайно красива.
Князь, кажется, даже не услышал ее слов. О Господи, она беременна! Эта женщина дерзко пренебрегла его требованием, а кроме того, последовала за ним в Лондон! Он не знал, что более поразило его.
