– Я не могу исполнить ваше желание.
– Нет? – удивился граф. – Ты не хочешь пойти на компромисс?
– А почему, собственно, я должен этого хотеть?
– Потому что если ты сделаешь то, что я хочу, возможно, и я дам тебе то, чего ты хочешь, – неожиданно хитро улыбнулся граф.
Сердце Гаррика учащенно забилось, но он ничего не ответил.
– Я уже подобрал тебе невесту, – продолжил граф, внимательно следя за выражением лица сына, – и завтра во всех газетах будет объявлено о вашей помолвке.
Гаррик покраснел от закипавшего в нем гнева.
– Отец! Вы зашли слишком далеко и поступили весьма… опрометчиво!
– Отец невесты – один из богатейших людей Англии. Сэр Джон получил свой титул тринадцать лет назад за особые заслуги, оказанные им королевской семье. Хотя семью невесты вряд ли можно безоговорочно причислить к аристократам, найти для тебя подходящую невесту оказалось делом очень сложным, если не сказать невозможным. Похоже, старые сплетни так и не умерли, Гаррик.
Сын молчал. Его душил гнев, смешанный с безысходным отчаянием.
Едва заметно улыбнувшись, граф продолжал:
– Она не только молода и хороша собой, но очень покладиста и смиренна. При такой жене ты сможешь поступать, как тебе заблагорассудится, не оправдываясь и не объясняясь. Она будет полностью в твоей власти, Гаррик. Уверен, это именно то, что тебе нужно.
– Как вы могли так поступить, не посоветовавшись сначала со мной? – возмутился Гаррик, и сеттер, почуяв неладное, тихо зарычал.
После короткой команды хозяина: «Трив, лежать!» – сеттер послушно улегся на пол, насторожив длинные шелковистые уши.
– В этом не было ровно никакого смысла. Я и так отлично знал, что ты откажешься жениться, если я тебя попрошу.
– Во-первых, жена мне пока что не нужна, а во-вторых, я презираю кротких женщин!
– Твои пристрастия, как всегда, необычны, – приподнял от удивления брови граф. – Мой мальчик, пора понять, что жизнь – отнюдь не романы благородного Чосера. В реальном мире никто не женится по любви. Во всяком случае, среди высшей аристократии. Что ты возомнил себе о браке? Если ты искренне хочешь взять в жены какую-нибудь своенравную девицу с горячим темпераментом, упаси Боже, вам не ужиться в одном доме!
Подойдя к сыну, граф с улыбкой положил руку ему на плечо.
– Я прожил долгую жизнь, Гаррик. Я хорошо знаю людей и понимаю жизнь. Сьюзен Лейтон – идеальная жена для тебя. Если после свадьбы тебе захочется завести темпераментную любовницу, мисс Лейтон не скажет поперек и слова.
– Полагаю, именно так вы и жили, отец, – вспылил Гаррик, припомнив безответную мать, которая никогда не перечила графу.
Глаза графа посуровели.
– Сейчас мы обсуждаем не мою жизнь, а твою. Честно говоря, из-за гнусных сплетен мне было очень трудно подобрать тебе невесту и объявить о помолвке. Полагаю, ты по достоинству оценишь мою отеческую заботу о твоем будущем.
Не в силах справиться с охватившей его волной противоречивых чувств, Гаррик молча отвернулся. Общество по-прежнему винило именно его в исчезновении и смерти Лайонела. А в том, что Лайонела уже не было в живых, никто не сомневался. Гаррик же считал себя виноватым в том, что позволил брату в тот день отправиться домой в одиночестве. Он до сих пор был уверен, что трагедии не произошло бы, уйди они тогда из крепости вместе.
Уловив недовольство хозяина, Трив жалобно заскулил.
– Сегодня в город возвращается твоя невеста. Ты должен нанести ей визит, – произнес граф, прерывая горестные воспоминания Гаррика.
Сын недовольно скривился.
– Гаррик, я хочу, чтобы ты правильно меня понял. Я прошу у тебя самую малость – осчастливь ее сыном, а потом живи как хочешь.
Будущий граф вскинул голову:
– Вы хотите сказать, что как только она забеременеет, я буду свободен?
– Я хочу сказать, что тебе надо поскорее жениться на Сьюзен, зачать с ней ребенка, а потом, если тебе так хочется, возвращайся на свой Барбадос. Оставишь беременную жену на наше с матерью попечение. Если родится мальчик, можешь считать, что твоя миссия выполнена, и быть совершенно свободным, – решительно сказал граф.
Такой неожиданный поворот дела заставил Гаррика вновь почувствовать себя отверженным собственной семьей. Фактически графа не волновала судьба сына, он хотел лишь иметь законного внука, которого мог бы воспитывать по своему образу и подобию. Граф, как и прежде, презирал младшего сына.
– Ваше предложение вызывает у меня отвращение, – хрипло произнес Гаррик, с трудом обретая дар речи.
– Увы, такова реальность! – воскликнул граф, всплеснув руками.
