насмешки Соланж. Она вспомнила свою боль. И еще она вспомнила, что причиной этой боли был ребенок. Но ребенок – ребенок Робера – плакал, даже не плакал, а хныкал. Он хотел, чтобы с ним рядом были его отец и мать. Он проснулся от смертельного ужаса, как проснулась сама Аликс, но был слишком мал, чтобы понимать, какая опасность ему угрожает. Боже милостивый, ведь ему всего только шестой месяц.
Внезапно в повисшей тишине раздалось звяканье металла. Звяканье вскоре стихло, но эхо осталось. Оно катилось по всему мрачному и смертельно опасному замку Робера Мерсье.
Подойдя к двери, Аликс чуть не поскользнулась, наступив на лужу крови. Она взглянула в мертвые глаза няни Иврена. Руки старой женщины были широко раскинуты, словно в мольбе. Аликс смотрела на мертвую женщину, как ей казалось, целую вечность, и вот звяканье металла внизу возобновилось. Этот звук вернул ее к действительности, и она тут же приняла решение. Подойдя к ребенку, она взяла его на руки и прижала к груди.
– Не плачь, не плачь, – успокаивала она его, как совсем недавно успокаивала ее Софи. Погладив его по темной кудрявой, головке, она прошептала: – Ты Иврен Мерсье, а я, Аликс, дала обещание тебя защитить. Я заберу тебя с собой. Я спасу тебя.
Глава 2
Ланселот де Гини никогда еще не был так доволен собой. Захват замка де Мерсье прошел гораздо легче, чем он мог надеяться или чем ожидал его единственный брат, герцог. Прошло несколько коротких ночных часов перед рассветом, и крепость пала. Его мать называла эти часы «часами дьявола» за их темноту. При воспоминании о ней Ланселот поежился, но быстро взял себя в руки. Он разберется с дьяволом попозже, а сейчас у него полно дел с этим выскочкой, анжуйским рыцарем, который стоял перед ним. Он ткнул пальцем с элегантным кольцом в Северина Бриганта:
– Говорят, ты в родстве с Бельденом Арнонкуром, и поэтому мой брат пригласил тебя сюда. – Рыцарь промолчал, и Гини с легким раздражением продолжил: – Правда, ты совсем на него не похож. Я сражался против него при Ареццо вместе с сиром де Коуси. У Арнонкура темные волосы, а не светлые, как у тебя. Но он такой же большой, как и ты, и, как мне кажется, у тебя такие же глаза, как у него.
Прищурив голубые глаза, Гини снова подождал ответа. Прошло время, пока он получил его.
– Бельден Арнрнкур мой дядя, – ответил наконец рыцарь. – Я сын его брата.
– Я слышал, там был какой-то скандал, – проговорил Гини, наморщив лоб в притворном раздумье, хотя отлично знал, что явилось причиной позора отца этого рыцаря. – Но я слышал также, что ты реформировал «Золотую армию». Ты прославился благодаря своему дяде и сейчас стал его наследником.
– Ничего из наследства Бельдена Арнонкура мне не принадлежит, – ответил рыцарь. Он посмотрел на Гини странным, внимательным взглядом. – Даже его имя. Я известен под именем рыцарь Бригант. Я поступил на службу в «Золотую армию», потому что герцог Бургундский меня пригласил. Речь не шла здесь о наследства.
– Согласен, – вздохнул Гини. – Могу сказать с уверенностью, что в эти тревожные дни каждому из нас приходится бороться за свое место под солнцем. Я герцогу брат – старший брат, но, как говорится, родился не в той постели. Моя мать не принадлежала к благородному сословию. Ее сожгли на костре как ведьму сразу после моего рождения, но старый герцог воспитал меня вместе со своим наследником Жаном, и с тех пор мы никогда не расстаемся. Мы всегда вместе. Я также был одним из тех, кому он доверил разделаться с Людовиком Орлеанским, его кузеном и братом короля. Я работал на своего брата годами, но так и не заработал недвижимости. Этот замок станет моей собственностью.
Гини услышал тоску в своем голосе и постарался взять себя в руки. Раньше у него не было привычки откровенничать с незнакомыми людьми. Он посмотрел на своих воинов, круживших по большому залу. Запах и сумасшествие кровавой резни все еще оказывали на них свое воздействие, заставляя творить страшное зло. Но скоро это пройдет, и они будут в состоянии его слушать. Ему надо быть очень осторожным. Нельзя погубить то, чего он так долго добивался.
– Расскажи мне о себе, – попросил Гини. – Скажи, почему ты приехал.
Выражение глаз Гини не изменилось, когда стоявший перед ним рыцарь осторожно обошел первый вопрос и охотно ответил на второй:
– Я ведь уже сказал тебе, что герцог призвал меня с моей армией. Он просил меня помочь тебе, и ничего больше.
– Ничего больше, – задумчиво повторил сэр Ланселот.
Французский язык Северина Бриганта был хорошим, хотя и с легким южным акцентом. Он сказал, что принадлежит к Анжуйскому дому и получил свои золотые шпоры, победив в состязании, имевшем место в Королевстве обеих Сицилии, располагающемся за святым Римом. Гини сомневался в этом. Рыцарь, стоявший перед ним, определенно не был похож на француза. Его светлые волосы и загорелая кожа контрастировали с темным цветом его глаз. В нем было что-то странное. Гини задался целью исследовать его происхождение. Если в нем было что-то скандальное, – а это вполне вероятно, – то оно может пригодиться ему в будущем.
– Но как ты сам видишь, все прошло без сучка и задоринки. – Сводный брат герцога взмахнул рукой, затянутой в дорогой темно-зеленый бархат. – Никакой помощи от тебя не требуется. Можешь передать это брату, но лучше завтра. А сегодня отдохни и дай отдохнуть своей армии. Воспользуйся удовольствиями, какие могут предоставить уставшему мужчине только бургундские женщины.
Возле трона графа де Мерсье, на который взгромоздился рыцарь де Гини, раздался взрыв смеха. Но Северин Бригант не присоединился к общему веселью.
– У меня мандат герцога, – произнес он, протягивая скрепленный печатью пергамент. Движение по залу сразу прекратилось. Рыцари со своими воинами остановились, чтобы послушать. – В нем герцог поручает «Золотой армии» оказать помощь в защите замка Мерсье. Мы будем выполнять его поручение, пока герцог не освободит нас от этого приказа.
– Замок хорошо защищен, – фыркнул Гини. – Ты сам можешь это легко видеть. Мы не видим пользы в дальнейшей помощи иностранцев. Бургундское герцогство снова воссоединилось, и ему ничто не угрожает. Робер де Мерсье мертв, а вместе с ним и его темноволосая сварливая жена.
На лице Гини было написано торжество, которое быстро исчезло, когда он увидел, с каким сомнением рыцарь Бригант покачал головой.
– Графиня де Мерсье не темноволосая, – пояснил он. – Леди ясноглазая и светловолосая и совсем не сварливая. Она прекрасна, как голубка, и нежна, как солнечный лучик.
