— Дядя у секретного телефона. Что-то стряслось на станции!
Приоткрыв дверь, Генри высунул голову. Из дверей напротив выглядывала тетя Флоренс. Вскоре на лестнице показался профессор.
— Дядя Гарри, что случилось? — торопливо спросил Генри. — Наша помощь не нужна?
Профессор вздохнул.
— Чем вы тут поможете… Но, впрочем, раз вы там были днем, вас, вероятно, потребуют. Одевайтесь! Даю вам две минуты. Флоренс, дорогая, подними Сьюзен тоже.
Пятью минутами позднее они уже мчались в Форвелл.
— Чертежи и спецификации робота исчезли, — объяснял профессор, в то время как деревья и живые изгороди мелькали мимо в темноте. — Не могу себе представить, как удалось похитителям миновать Джонса. Я проверял эти контакты бесчисленное множество раз.
Ворота открыл человек в синей форме, с пистолетом у пояса. Автомобиль затормозил перед входом в главный экспериментальный корпус, и все четверо поспешили в комнату, где накануне проводились испытания. Здесь ожидали инспектор полиции, несколько полисменов и часть технического персонала станции.
Инспектор поздоровался с профессором и посторонился, чтобы пропустить его в кабинет. Там стоял Джонс, неподвижный, немой, бесполезный.
— Как это произошло?
Профессору объяснили. Все обнаружилось случайно. Один из сторожей внутренней охраны, не посвященный в тайну, увидел через окно неподвижного робота и, приняв его за злоумышленника, сообщил постовому у ворот. На место происшествия тотчас прибыла полиция. Сейф оказался открытым, все содержимое исчезло.
— Прошу прощения, сэр, — обратился к профессору инспектор, — робот испорчен, или его привели в бездействие?
— Сейчас увидим, — сказал Стилвел.
Подойдя к роботу, он включил его. Тишина. Затем засветилась лампочка, и голос. Джонса сказал:
— Добрый вечер, сэр.
— Джонс, каким образом вы оказались выключенным? — спросил профессор.
— Я выключил себя сам по вашему приказанию.
— Джонс, — настаивал профессор, — это ведь невозможно! Меня здесь не было!
— Ваш голос раздался из микрофона.
Робот указал на маленький репродуктор внутренней радиосвязи.
— Да что же это такое? — задыхалась от гнева Сьюзен. Ребята с тревогой отметили, что инспектор пристально и сурово смотрит на дядю.
— Можете вы это опровергнуть, сэр?
— Разумеется. Свидетели — эти дети, моя жена, контрольный лист в проходной.
— У меня есть копия. Да, вы в нем значитесь вместе с детьми. Потом Карсон. Он ушел после вас, в пять сорок. Но дело в том, что нам ведь неизвестно, когда именно случилось похищение!
Тут Генри выступил вперед.
— Дядя Гарри, а Джонс не может точно воспроизвести голос, который отдал ему команду?
— Клянусь Юпитером, это мысль! Конечно, может! У него есть звукозаписывающее устройство в «памяти», так же как и воспроизводящее.
Инспектор кивнул. Профессор приказал Джонсу повторить в точности команду, прозвучавшую из репродуктора.
В роботе раздалось слабое жужжание, затем все услышали голос. Голос звучал как-то странно, прерывисто, но это, вне всяких сомнений, был голос профессора Гарри Стилвела.
— Джонс, Джонс, внимание! — приказывал голос. — Откройте сейф комбинацией, которая у вас в памяти, потом откройте дверь кабинета, отойдите подальше, к окну, и выключите себя…
В напряжении, наступившем после этого, никто не заметил, как Генри выскользнул из комнаты.
Инспектор стал очень серьезен. «Можно ли считать свидетельское показание робота доказательством вины?» — думал он.
— Вы признаете, что это ваш голос, сэр?
— Да. — Профессор выглядел бесконечно усталым и встревоженным. — Не понимаю, как это получилось. Но, говорю вам, я могу доказать, что меня здесь не было.
Он повернулся к роботу, пытаясь установить истину другим путем:
— Джонс, эта команда прозвучала засветло или после того, как стемнело?
— После того, как стемнело, сэр.
— Ох, да что же это? — с досадой шептала Сьюзен. — Почему Джонс не скажет больше?
— Роботу все равно. Он ведь не думает, Сью, — урезонивал сестру Дик.
— Но они-то знают, что это не мог быть дядя… — Сьюзен умолкла, прислушиваясь к бесстрастным словам инспектора.
— Профессор Стилвел, я вынужден попросить вас следовать за мной для продолжения допроса.
— Нет, нет… — в волнении начала Сьюзен. Но она не успела договорить. Удивительное обстоятельство нарушило весь ход событий. Внутренний репродуктор внезапно ожил. Из него вырвались отчаянные крики и злобные проклятия.
Генри иногда бывал просто невыносим со своим упрямством и въедливостью, но на этот раз ему удалось заметить две вещи, ускользнувшие от внимания остальных. Решив, что здесь есть нечто, заслуживающее расследования, он улизнул из комнаты, осторожно пересек двор, держась в тени, потом прокрался вдоль кустов, окружавших здание, которое было его целью.
Дверь, если догадка верна, должна быть отперта. Если нет — ну что же, значит, он свалял дурака!
Небольшое открытое пространство он пробежал бегом и толкнул дверь. Она была не заперта! С отчаянно бьющимся сердцем Генри тихо прошел через вестибюль. Вот он и в библиотеке, где книги, жестяные банки с кинофильмами и магнитофонными записями громоздятся рядами на полках.
Здесь царила полная темнота, и тем заметнее был слабый свет, идущий из кабинета библиотекаря, по-видимому от настольной лампочки. Генри услышал звяканье ножниц и еще какой-то царапающий звук. Боясь дохнуть, он переступил порог и увидел темный силуэт человека, склонившегося над столом. Но не это интересовало мальчика. Генри искал взглядом аппарат внутренней радиосвязи. Вот и он! Еще один шаг… Генри выпрямился и повернул включение. Человек в испуге обернулся, но Генри уже кричал в микрофон, отчаянно, изо всех своих сил:
— Библиотека! Дядя! Джонс! На помощь! Библиотека!
Он успел повернуть электрический выключатель. Лампы вспыхнули, и в ту же минуту удар по голове свалил его с ног. Преодолевая головокружение, мальчик пытался встать. Лампы снова были погашены, и в полутьме человек с искаженным злобой лицом наклонился над ним, бормоча ругательства. Что-то блеснуло у него в руке.
— Проклятый мальчишка. Но все равно… Ни один человек не сможет поспеть сюда раньше чем через две минуты, а за это время…
Карсон был прав. Никто из людей не поспел бы. Но он не все принял в расчет. Свет вспыхнул снова в то самое мгновение, как дуло револьвера повернулось к Генри. Джонс, черный, блестящий, грозный, стоял в дверях. Он ринулся к окаменевшему от ужаса Карсону, схватил его за плечи, насильно усадил в кресло, встал над ним словно часовой и раздельно сказал:
— Робот не причиняет вреда человеку и не позволяет причинять вред человеку.
— Он все равно не мог бы уйти, потому что патрули уже обнаружили лазейку в стене. Очень хитро было задумано… А теперь выкладывай, — обратился инспектор к Генри.
