— Но ты мог бы им быть! — выпалила Лили, уже не отдавая себе отчета в своих словах. Разумеется, ей не следовало так вести себя, нужно было сообразить, что прежняя личная жизнь Билли ее не касается. Разве Клеопатру волновал вопрос, девственник ли Юлий Цезарь, когда она распростерлась на ковре у его ног?
— Послушай, наши интимные отношения с Хитер закончились еще девять лет назад. А ее сыну всего шесть! Мы с ней не виделись с тех пор, как после школы я уехал из этого города. Хочешь верь мне, хочешь не верь, но только прекрати меня злить! — в сердцах воскликнул Билли. — Я не могу заткнуть ей рот и заставить ее обходить меня стороной.
— Извини, я немного погорячилась, — смущенно промямлила Лили.
— Давай не будем ругаться из-за происков этой коварной бестии Хитер! — сказал Билли, когда они покинули культурный центр, — Мне жаль ее сына, только из-за него я и терплю ее гнусные интриги. Ну, теперь тебе, надеюсь, все ясно?
И хотя сомнения так и не оставили сердце Лили, разучившейся верить мужчинам после коварного обмана Брока, ее вера в добро оказалось сильнее ревности и подозрений. Она взглянула в лучистые глаза Билли, глубоко вздохнула и промолвила:
— Хорошо, Билли! Я больше не буду спрашивать тебя об этом. Я тебе верю.
— Слава Богу! — с облегчением сказал они нежно поцеловал ее в губы на глазах у изумленных прохожих.
Тая в его жарких объятиях, Лили, при всем ее искреннем желании верить в торжество добра и следуя завету Иисуса Христа прощать своих врагов, все же не смогла отказаться от тайной мысли, что их с Билли сейчас видит Хитер.
Глава 35
Почти весь задний двор фермы Аронсонов, затененный раскидистыми кленами, был занят сдвинутыми столами, уставленными блюдами с разнообразными закусками. Обернутый старым покрывалом металлический бочонок с пивом стоял, обложенный колотым льдом, в оцинкованной бельевой ванне на ножках. Повсюду слонялись дети, кошки и собаки. Взрослые степенно беседовали, сидя в плетеных креслах или прогуливаясь по кругу. Серене, впервые увидевшей столь многолюдное пестрое сборище, в первую минуту показалось, что она очутилась в прогулочном дворике приюта для умалишенных. Однако она не решилась поделиться своими ассоциациями с Фрэнки и с милой улыбкой промолвила:
— Как чудесно иметь столько родственников!
— Это верно, — кивнул он, окинув задумчивым взглядом толпу, и добавил: — Но иногда они становятся обузой.
Ему кто-то помахал рукой, он чинно кивнул в ответ.
Внезапно раздался пронзительный звук, напоминающий протяжный волчий вой, и все находившиеся во дворе, включая домашних животных, разом обернулись и уставились на Серену и Фрэнки.
— Кажется, нас заметили, — пробормотал Фрэнки в наступившей мертвой тишине.
Серена схватилась за его локоть и тихо спросила:
— Почему все вдруг притихли?
Он не стал объяснять ей, что этим людям еще не доводилось видеть воочию дочь миллионера, а просто ответил, пожав плечами:
— А Бог их знает! Пошли, я представлю тебя маме.
Отгоняя окружавших их с громким лаем собак, узнавших его и спешивших выразить ему свою неуемную радость, Фрэнки подвел Серену к женщинам, сидевшим на табуретах под деревом. Одна из них, высокая, стройная седоволосая дама, одетая в брючки вишневого цвета и белую блузку, встала и с улыбкой пошла к ним навстречу.
— Позволь представить тебе Серену Говард, мама! — сказал Фрэнки. — Серена, это моя мама.
— Рада наконец с тобой познакомиться, дочка, — протягивая ей руку, промолвила Фло Аронсон. — Я наслышана о твоих подвигах!
— Мама, не смущай Серену!
Густо покраснев, Серена пожала Фло руку и вручила ей красивую коробочку.
— Поздравляю вас с днем рождения! Это наш с Фрэнки вам подарок, миссис Аронсон. Надеюсь, он вам понравится.
— Называй меня просто Фло, дочка! Спасибо за внимание. Фрэнки, принеси для Серены какой-нибудь еды, а я пока познакомлю ее с девочками.
«Девочками» она называла своих престарелых родственниц, не пропускавших ни одного торжества, устраиваемого в этом доме. Большинству из них уже перевалило за восемьдесят, все они были старожилами Илая и помнили множество занимательных историй и сплетен, относящихся еще к тем незапамятным временам, когда учитель музыки в местной средней школе сбежал от своей жены с одной из своих учениц, а мэра города поймали врасплох у его любовницы без штанов. Разумеется, все тетушки Фрэнки принялись наперебой делиться своими воспоминаниями с Сереной. Вскоре она чувствовала себя среди них своей и весело смеялась над рассказом о том, как дядюшка Джо однажды объелся на церковном празднике блинов и не сумел самостоятельно встать из-за стола.
А когда одна из этих милых старушек усадила ей на колени свою симпатичную правнучку и та назвала Серену мамой, она впервые в жизни ощутила прилив теплого материнского чувства. Нежно придерживая рукой малышку, она подумала, что их с Фрэнки ребенок тоже будет таким же красивым, с темными глазками и кудрявыми волосиками на головке. Разумеется, их первенцем станет мальчик, и она, накупив ему много красивых нарядов и игрушек, будет водить его на разные детские праздники и семейные торжества вроде сегодняшнего. Потом у них с Фрэнки родится девочка, и им придется купить большой автомобиль. Серена предпочла бы «мерседес», но не стала бы возражать и против фургона «шевроле». Едва лишь она подумала, что нужно обязательно обсудить эту проблему с Фрэнки, как он сам подошел к ней и сказал:
— Пора представить тебя остальным моим родственникам. А поесть ты еще успеешь.
Имен его многочисленных кузенов и кузин она, естественно, не запомнила, однако пожала руку каждому члену огромного клана Аронсонов, насчитывавшего около сотни человек. К счастью, во дворе их собралось только пятьдесят восемь, и Серена успела засвидетельствовать им свое почтение, прежде чем на стол подали праздничный пирог.
Фрэнки воспользовался возникшей суматохой и под шумок увел Серену прочь с этого пиршества.
— У тебя такие славные родственники! — сказала она, когда они уселись в автомобиль, чтобы вернуться в город. — А ты — копия своего папы. Я очень рада, что побывала в кругу твоей дружной семьи.
— Вот и прекрасно, я тоже рад, что все удачно закончилось, — флегматично произнес Фрэнки, трогая машину с места. — А вот в прошлый раз мои братья перепились и затеяли гонки по проселочной дороге. В результате две машины очутились в кювете, а одна даже перевернулась. Хорошо еще, что она не загорелась и не взорвалась. Наученная горьким опытом мама сегодня выставила только один бочонок пива. Но я все равно успел выпить один бокальчик.
Когда они свернули с проселочной дороги на шоссе, Серена спросила:
— Послушай, Фрэнки, а почему бы тебе не освободить ту маленькую комнату, где свалена всякая рухлядь? Ей можно было бы найти полезное применение.
— Какое же? — глядя на дорогу, спросил Фрэнки.
— Например, устроить в ней детскую, — сказала Серена.
— Комнатку для детей? — осевшим голосом переспросил Фрэнки, притормозив. — Мне эта идея по душе! — прокашлявшись, воскликнул он и улыбнулся. — Знаешь, мне очень хочется, чтобы ты родила мне ребенка. Нет, правда, я не шучу! — Он положил руки на рулевое колесо и вздохнул.
Серена порывисто обняла его за шею и стала покрывать поцелуями его лицо.
— Почему бы нам не начать его делать сегодня же ночью? — прошептала она ему на ухо.
У Фрэнки перехватило дух, и он не сумел ответить. Серена сочла его молчание за согласие и радостно вскричала:
— Ура! Сегодня мы попытаемся сделать ребенка!
Он перевел дух и молча погнал автомобиль на сумасшедшей скорости.
Глава 36
— Как это у них нет свободных номеров? Мы же заказали их заблаговременно! Ты сказал им, с
