напротив, ночь была ему помощницей и надеждой.

Вот и Рыночная площадь. Здесь, совсем рядом, здание старинной львовской синагоги. Сюда его по субботам водили родители и он, совсем маленький, боялся огромного, как гора, раввина с черной бородой, длинными пейсами, на голове которого смешно прилепилась кипа1. Ему очень нравилось название этого святого для всех львовских евреев храма – «Золотая роза»2. Мальчику будет потом очень больно узнать, что этот храм уничтожили немцы, и он будет молча плакать, глотая слезы в тиши церковной библиотеки, где его укрывали добрые люди чужой веры…

## 1 - Кипа – маленькая шапочка, типа тюбетейки, черного или белого цвета, обязательно надеваемая верующими евреями.

## 2 «Золотая роза» – одна из стариннейших в Европе синагог. Построена в XVI веке, разрушена и сожжена немцами.

Мальчик пересек примыкающий к собору Святого Юра парк. Вокруг было тихо и спокойно. Приблизился к металлическому забору и по железным переплетам перебрался через него. Перед ним высилась громада собора. Он поднялся по крутым каменным ступеням к двери и постучал. Он стучал так много раз. Ему казалось, что звуки разносятся далеко вокруг – так тихо было здесь. Сердце его замирало от страха быть услышанным посторонними за оградой собора. Вспыхнул свет в одном из окон примыкающего к собору двухэтажного строения. Мальчик сполз по ступеням и подошел к двери этого дома. На его осторожный стук за дверью сразу же раздался голос, спросивший по-польски «Кто там?». Мальчик знал не только свой родной идиш и иврит, но так же хорошо и польский, и украинский: «Это я, Давид из гетто». Дверь сразу же открылась, и чьи-то большие ласковые и сильные руки подхватили мальчика и ввели в просторную прихожую, освещенную слабым светом горевшей свечи.

Он стоял перед высоким седым стариком в сутане и с крестом на груди, с большой окладистой бородой. Глаза старика светились добром и состраданием. Старик спросил его, на этот раз по-украински, кто он и как попал сюда, в собор Святого Юра, и мальчик ответил, что он бежал из еврейского гетто, что имя его Давид Кахане1 , и что прийти сюда ему велел умерший в гетто раввин, и что идти ему больше некуда, и что он очень хочет жить.

## 1 - Давид Кахане – реально существующий человек, бежавший из Львовского гетто и спасенный Шептицким. В настоящее время живет в Израиле. Бывший раввин ВВС израильской армии.

Они говорили на равных – превратившийся в старичка еврейский мальчуган и приютивший его старик. У них были одни слова, один язык, одна интонация. Их мучили одни мысли. Они понимали друг друга. Старик велел снять грязную оборванную одежду и помыться. Покормил его и уложил спать в большой комнате, заставленной книжными шкафами. Это была библиотека в резиденции главы греко-католической церкви.

Кахане спросил старика: «За что все муки народу моему?» Старик ответил словами Евангелия: «И кровь его будет на детях наших», – и он заплакал и сказал: «Я всего лишь грешный человек».

Вскоре Кахане узнал, что старик – сам митрополит Кир Андрей Шептицкий. Через несколько дней Шептицкий тайно переправил мальчика в один из униатских монастырей, где он встретил свое освобождение Красной Армией.

Спустя много лет Давид Кахане узнал, что не только он один был спасен митрополитом Шептицким. По его указанию в монастырях греко-католической церкви было укрыто 140 еврейских детей. Специальным посланием он обратился к униатским монастырям оказывать помощь евреям, преследуемым немцами, прятать еврейских детей, и если немцы найдут в монастыре еврейского ребенка, то пусть кто-то один из монахов полностью возьмет вину на себя, чтобы отвести смерть от других монахов. Все до единого монахи сказали Шептицкому, что каждый из них готов на это…

В Иерусалиме есть мемориал погибшим в страшную войну с немецким мракобесием. В этом мемориале значатся и те, кто спасал евреев во время войны, те, кто, рискуя собой, укрывал несчастных, истребляемых нацистами. Звание спасителя евреев во время войны считается в Израиле наивысшим. В числе спасителей первым значится датский король и члены его семьи. Датчане – самая почитаемая нация в Израиле. Когда немцы стали преследовать датских евреев, вся страна во главе с королем Дании и членами его семьи вышла на улицы со звездой Давида на одежде. Это был подвиг народа, немцы уже оккупировали Данию.

В аллее Праведников-Героев израильского народа немало украинских имен.

Даже сегодня далеко не все понимают смысл и значение слов на могиле в Иерусалиме основателя сионизма Жаботинского: «Здесь лежит человек, который хотел иметь дело с Симоном Петлюрой.»

Вся еврейская диаспора ненавидела покойного за его связь с Петлюрой. А между тем эти два человека были единодушны во многих политических вопросах. Оба они жили на Украине, оба горячо любили и Украину, и свой народ, и оба мечтали о свободе и независимости своих народов.

Современники утверждают, что Симон Петлюра не был организатором еврейских погромов на Украине. Напротив, он издавал приказы, запрещающие и осуждающие эти акции со стороны военнослужащих Украинской Армии. Но разве не отличались такой же жестокостью как петлюровцы, проводившие еврейские погромы те же революционные и лихие бойцы-кавалеристы Котовского, в дивизии которого было много махновцев..?

* * *

В своем государственном развитии Украина прошла длинный и тернистый путь. Никто из сегодняшних историков не станет отрицать, что Украина сохранила свою государственность с помощью могучего соседа – России. Прав был Богдан Хмельницкий, заключив военно-политический союз с Москвой. Украина в этом союзе окрепла экономически, перестала быть зависимой от своих постоянно выступавших против нее чужеверных агрессоров – Польши, Австрии, Венгрии, Турции, Румынии.

Безусловно, могущественная держава царская Россия, стремясь расширить свои территории, проводила колониальную политику и в отношении Украины. Царское правительство насаждало русскую администрацию, русский язык. Вплоть до 1917 года насильственно ограничивало сферу действия украинского языка, закрывало украинские школы и гимназии, преследовало Просвиту, душило все проявления украинской культуры.

Несмотря на казалось бы общие корни происхождения, языковую близость, как и близость культур, нравов и обычаев, украинец отличается от русского несколько иным психологическим складом ума и характера. Может быть, в силу степного раздолья, более мягкого климата, плодородия земель и более, чем в России, голубого неба он, украинец, мягче по характеру, имеет большую тягу к лиричности, музыкальности, более эмоционален, стеснителен, обидчив и раним. Многие источники утверждают, и автор с ними согласен, что украинцы более усердны, чем русские, обладают выраженным стремлением к командным должностям. Менее ленивы, чем мы, русские, и более изворотливы в деловом мире. Не случайно большой процент как в армии, так и на флоте в России, а затем и в Красной и Советской Армии должностей младших командиров, старшин, сержантов, мичманов, боцманов, всякого рода каптенармусов и снабженцев по тылу принадлежал украинцам. Все они были отличными служаками и хорошо знали свое дело. Русские более равнодушны и терпеливы в сравнении с украинцами по отношению к своим покровителям, руководству, начальству и ко всему более сильному в настоящий момент. Русский религиозный философ и ученый П.А. Флоренский отмечал в русском человеке перевес начал этических и религиозных над общественными и правовыми, говорил, что созерцательность – национальная черта русского. В силу своего национального характера украинец склонен в большей степени, чем другие славянские нации к вольности, свободолюбию. Именно в украинских степях гулял с крестьянской вольницей неугомонный в своей анархии Батько Махно. Только ему позволительно было написать на всех своих пятистах пулеметных тачанках: «Х… (нец.) догонишь». И долго не могли догнать его ни Буденный, ни Пархоменко.

Большую огневую мощь имел Батько, авторитетен был среди украинского крестьянства, потому и военный союз с ним дважды заключала Красная Армия. На приеме у Ленина был Батько, советская власть наградила его орденом Красного Знамени № 2.

Национальный эгоизм присущ каждой нации и это не порочит ее, а только способствует скорейшему историческому развитию. Но нельзя забывать, что нет ничего более живучего и легко воспламеняющегося, чем чувство национального достоинства. При этом особенно болезненно реагируют на это малые народы и народности, которые, и это подтверждает история, – не любят большие, более мощные народы.

Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату
×