Я взвыла. Мысленно. Кажется, обучение перешло на новую стадию.
— Для начала неплохо. Продолжим.
Вместо того чтобы менять окружающее или создавать разнообразных монстров, они набросились сами. Лично, так сказать. А изменить настоящее, реальное существо, забредшее в твой сон, гораздо сложнее, чем собственную фантазию.
С этой парочкой я не справилась бы и в бодрствующем состоянии. По идее, раз сон был мой, то здесь я должна была обладать над ними некоторой властью. Но на практике… На практике я едва успевала уворачиваться от щедрых ударов и зуботычин. Заставила одну из стен выгнуться, втянуть в себя Раниэля-Агеро, вызвала из воздуха альфа-ящера, которого награвила на Кесрит, снова вынуждена была отпрыгивать и отбиваться от появившегося прямо за спиной Учителя.
Когда Мастер тор Нед’Эстро грозилась показать мне, как управлять собственными снами, я это пропустила мимо ушей. Зря. Угрозы эль-ин обычно выполняют.
Поначалу я и сама не возражала чему-нибудь научиться. Умей я по-настоящему управлять собственным разумом, то не попалась бы в такую элементарную ловушку. Изменение не вышло бы из-под контроля, никто бы не погиб… Увы, ни у кого не было времени, чтобы годами учить меня сложнейшему искусству, шаг за шагом продвигаясь к настоящему мастерству. Всё, что могли сделать учителя, — это натаскать меня на самозащиту, ну и показать кое-какие трюки, которые помогли бы вывернуться в очередной критической ситуации. А значит, тренировки в боевой обстановке. Значит, упражнения, где основная мотивация обучаемого обеспечивается его собственным инстинктом самосохранения. Я должна была понять, чего от меня хотят, и сделать это прежде, чем меня изобьют до потери сознания. Такие вот пироги.
Удар раскрытой ладонью по лицу — меня отбросило на несколько метров, а пинок ногой под рёбра завершил наказание за недостаточную проворность. Ауте, больно-то как! От следующего удара я увернулась, но долго так продолжаться не могло. Надо срочно…
Идея осенила внезапно, приступом поистине панической гениальности. Надо просто в сновидении создать что-то, с чем они и в реальности не смогли бы справиться, и насмерть заблокировать для непрошеных гостей контроль над моей реальностью. В Ауте весь этот бред про сны. Пусть попробуют разобраться с происходящим, если я буду твёрдо уверена, что всё взаправду.
И прежде чем успела подумать или испугаться, я выпустила то, что навсегда стало ассоциироваться в моём разуме с неконтролируемой силой: Вероятностный Шторм.
И, признаюсь честно, учителя потеряли для меня всякий интерес. Все силы, всё внимание сосредоточилось на том, чтобы не быть уничтоженной запущенной мной же самой вакханалией. Держусь, держу-усь… А-а, Ауте! Просыпаюсь!
Я скатилась с кровати на пол, больно ударившись локтём и беспомощно путаясь в собственных крыльях. Правая сторона лица пульсировала и саднила, обещая появление грандиозного синяка, лёгкие горели, каждый вздох вызывал приступ боли в рёбрах.
Рядом кто-то выпустил сен-образ, здорово напоминающий ругательство. Я подняла голову.
Кесрит тор Нед’Эстро вставала из кресла, ворча себе что-то под нос, потирая ссадины на руках, скрывая проплешины в волосах. Раниэль-Атеро, висевший в своей любимой летучемышиной позе под потолком, грациозно спустился на пол. Этот, в отличие от нас обеих, выглядел свежим, отдохнувшим и идеально причёсанным, будто действительно последний час спал сном праведника.
— Моя Хранительница, — прошипела Кесрит, всеми оттенками ауры показывая, что на самом деле у неё на языке вертятся отнюдь не столь вежливые слова. — Вам не кажется, что последнее было несколько излишне… крутой мерой?
— Но я же победила, — неуверенно попыталась возразить я.
— Да ты нас чуть не угробила! — взорвалась самозваная учительница. Я виновато втянула голову в плечи. Раниэль-Атеро успокаивающе поднял руку.
— Не сердитесь, мастер. С Антеей всегда так — девочка не знает пределов собственной силы. Обучать её — всё равно что танцевать с Ауте: захватывающе, но опасно.
— Захватывающе? Какое, в Бездну, захватывающе? Это была тренировка, а не битва! Какого демона она под конец привязала нас к сновидению, не позволяя выйти?
У меня горели уши.
— Но вы же сами сказали, что так надо делать, если хочешь справиться с противником.
— Ты едва нас не убила!
— Но вы же полные Мастера. Вы не могли погибнуть из-за такой ерунды.
Раниэль-Атеро расхохотался. Кесрит беспомощно развела ушами. Я же была озадачена: неужели они хотят, чтобы я поверила, что чуть было не уделала двух специалистов на их собственном поле?
— И вообще, вы первые начали пинаться. — Я опасливо пощупала свои рёбра. — Тренировка, называется…
Учитель покачал головой и поднял на меня сапфировые, полные смеха и силы глаза. Его древность окатила, как прибойная волна, накрывая с головой, сбивая с ног. И это существо я только что чуть не убила? Ага. Как же.
Он фыркнул.
— Неплохо, Антея. Почти хорошо. Но, во имя Ауте, ты должна обладать большим контролем над тем, что делаешь. Этот последний шторм ты не контролировала. Возможные последствия объяснять надо? — Он вдруг резко посерьёзнел. — Valina, пойми… Нельзя вечно бросать в противников жуткими силами, природы которых ты сама не понимаешь, только затем, чтобы посмотреть, что из этого получится.
— Я… знаю, Учитель. Думаю, проблема в том, что у меня просто слишком много этих… сил.
Он опять расхохотался. Кесрит беспомощно возвела очи горе. Опять я что-то не то ляпнула.
— Думаю, на сегодня с уроком можно закончить. Продолжим завтра, в то же время. Может быть, попробуем поработать над проникновением в чужое сновидение, раз уж в своём у тебя слишком много сил. Моё почтение, Хранительница.
Мы обменялись формальными поклонами, и они удалились, обсуждая что-то между собой в таких головоломных сен-образах, что и думать было нечего пытаться подслушать. М-да. С добрым утром тебя, Антея. Вот и начался новый чудесный день…
Я покряхтела ещё немного для порядка и, держась за рёбра, отправилась к бассейну для утреннего омовения. В онн царила тишина и почти потусторонний покой. Когда дома был Аррек, здесь никогда не было так тихо…
Не думать об Арреке. Ауте, я же вене. Я должна уметь вышвыривать из себя всё нежелательное. Но это… это слишком глубокое, слишком личное. Такое просто боишься трогать…
Дошла до маленького озера, легла на поребрик, безвольно опустив руку в прозрачную зелёную воду. Этот зал всегда был моим любимым: можно бесконечно следить за переливами разноцветных бликов, отражённых водой, за движениями меняющихся теней в глубине. А можно закрыть глаза и на несколько коротких минут забыть о том, что тебя угораздило стать Хранительницей…
Ну ладно, ладно. Пожалей себя, раз уж так хочется. Помучайся виной перед невинно (ну и не совсем невинно) убиенными. Сколько их было? Ристы — это только последние в достаточно длинном списке. А до них… Ауте, похоже, я как то самое пресловутое оружие массового уничтожения. Не приближаться, опасно! Зашибёт и не заметит!
Мои дела постепенно приходили в норму. Испортив всё, что можно было испортить, запутав всё оставшееся до состояния полной путаницы, я удалилась, оставив профессионалов искать выход из всей этой ситуации.
Профессионалы не подкачали. Эйхаррон, всё в том же тихом и незаметном стиле, в каком он проводил всю свою политику, замял дело. О Круге Тринадцати и особенно о неком Криите никто так и не вспомнил. Разгром ристов правящие круги Ойкумены восприняли на удивление спокойно (что как-то само собой вызывало у меня ассоциации с верными заместителями, приставляющими тебе к виску бластер в качестве последнего аргумента). Общественность надрывалась, понося злобных пиратов. И, что особенно приятно, превознося разгромивших их героев. За кулисами поднятой шумихи чувствовалась тонкая и умелая режиссура. В которой смутно угадывался почерк Того-О-Ком-Я-Сейчас-Не-Буду-Думать.
На модифицированные дарай-блоками станции «Вулканос-VI» (а их, с учётом Аметистового Колибри и за вычетом той, что была заражена нейерино, набралось две штуки) наложил вето Эйхаррон. Ну, с учётом того, что эль-ин тоже вроде как принадлежат к сей структуре. На практике же обе дуры, каждая размером с небольшую луну, болтались неподалёку от границ физической аномалии, вроде как прикрывая порталы от дальнейших нападений. Разумеется, Зимний принял оч-чень серьёзные меры, чтобы нападений со стороны самих крепостей нам тоже не нужно было опасаться. Найденных в недрах крепостей пленников (они же персонал, они же подопытные кролики для медицинских экспериментов, они же тюремщики и члены семей) не долго думая зачислили «временными эмигрантами» в Оливулскую империю, имеющими в будущем неплохие перспективы получить гражданство. Как я уже говорила, империя без особых трудностей принимала «не таких». Самого Колибри, например, уже записали в «свои».
Цель была достигнута. Смертные примирились с существованием эль-ин и позволили нам занять именно ту нишу в их обществе, на которую мы с самого начала и нацеливались. И, что особенно важно, теперь они уже не могли влиять на нас без нашего на то согласия. Впрочем, согласие, скорее всего, будет дано. Культурная интеграция потому зовётся интеграцией, что не может идти в одну сторону.
Аминь.
Но вопрос интеграции возвращал нас к проблеме Оливула. Я машинально поморщилась. Что ж, доблестная битва, когда головорезы из клана Витар прикрывали спины оливулским воякам и наоборот, действительно здорово помогла. Не настолько, впрочем, чтобы можно было говорить о серьёзных успехах на данном поприще. Мои любимые подданные по-прежнему друг друга ненавидели. И все сообща терпеть не могли меня.
А если серьёзно, то пора браться за империю по-настоящему. Там действительно — мои подданные, хочу я признать это или нет.
Итак, наш итог. В плюсе: сомнительные политические компромиссы. В минусе: Виор, Нефрит, мои риани. Куча постороннего народа. И вот уже неделю не было никаких вестей от Сергея. Почему мне кажется, что приз того не стоил?
Я прямо в воде сжала кисть в кулак, так что зеленоватая жидкость окрасилась кровью, затем снова расслабилась. Пожалела себя, и хватит. Решение было принято, решение было претворено в дело. Dixi.
Я красиво отжалась на одной руке, поднялась на ноги. Кто-то прислал сен-образ, прося разрешения явиться пред сиятельные очи. Я машинально позволила, послав мысль- предупреждение альфа-ящерам, чтобы пропустили.
Они появились через несколько минут: именно столько требуется, чтобы от охраняемой границы долететь до моего онн. Попасть сюда через телепортал без особого дозволения невозможно, об этом в первую очередь позаботились, когда всерьёз взялись за обеспечение безопасности Хранительницы.
Когда они появились в дверях… Пять северд-ин, полностью материальные, почётным эскортом окружали одинокую фигурку. Ллигирллин. В гуманоидной форме. Маленькая воительница, в чёрном кожаном комбинезоне, просвечивающем через призрачный плащ крыльев. Серебристо-седые волосы её были забраны в высокий, какого-то ритуального вида хвост, а на лице жили лишь узкие, взлетавшие к вискам глаза чистейшего льда. Она была воином, она была оружием, и даже Безликие склонялись перед холодным блеском стали, затерянном в извечной темноте.
Так, так, так… Мои уши заинтересованно повернулись в сторону гостей. И что это у нас тут намечается?
Охрана рассыпалась полукругом, все такие тихие и прямо лучащиеся значительностью. Подобную надутость у северд-ин я видела лишь однажды: когда они явились навязать мне свои услуги. Если подумать, то гораздо умнее для них было бы податься в ученики к Ллигирллин. Может, передумали?
Женщина-меч сделала несколько шагов мне навстречу и с бесконечной осторожностью подняла завёрнутый в зелёную ткань предмет. Отбросила в сторону роскошный шёлк.
Вопрос замер у меня в горле, уши легли вплотную к черепу.
Сергей. Я должна была догадаться.
