— Откуда вы можете знать, какая я нянька? Я не разрешала им есть столько шоколада. Они нашли его уже после того, как я уложила их спать.
Ее сестра Бет к тому времени крепко спала на маленькой кровати в комнате для гостей, приняв таблетку снотворного. Она появилась на кухне только утром, когда Сара заваривала чай.
Сара сказала ей, что дети провели беспокойную ночь и теперь спят, на что Бет ответила:
— Как бы то ни было, Сара, мы должны ехать. Я заранее знаю все, что ты хочешь мне сказать, и будешь абсолютно права, но тут уж ничего не поделать — я не могу не любить его...
Сара и не ожидала ничего другого. Видимо, «не могу не любить его» — проклятие всех женщин из рода Солуэй. Нет, не Сары, но ее сестры и матери уж точно.
Сара опустила голову, пытаясь надеть вторую туфлю, и волосы прикрыли ей глаза, поэтому Макс Велла не мог видеть тень, набежавшую на ее лицо. Вдруг он сказал:
— Ты не закончила историю о том, как имела неосторожность снять туфли в кинотеатре.
Сара посмотрела на него снизу вверх и не смогла сдержать улыбку.
— Мне удалось надеть их снова. Это было нелегко, но я доковыляла до дома, сорвав злость на своем спутнике. Больше он не приглашал меня на свидание никогда.
— А ты его?
Сара скорчила выразительную гримасу.
— Если его разозлила такая ерунда, то у наших отношений не было будущего.
— А ты не из тех, кто любит доставлять проблемы?
— Не из тех. У меня очень мягкий и покладистый характер.
— Гм... Это несколько противоречит моему впечатлению.
— Странно. — Сара бросила на него взгляд оскорбленной невинности. — Хотя, может, вы будите во мне все самое худшее.
Макс разразился смехом, искренним и заразительным. Сегодня вечером Саре нравился его смех. А еще нравилось, как спадает на его лоб прядь темных вьющихся волос. В безупречно сшитом вечернем костюме, белой шелковой рубашке и черной бабочке Макс выглядел настоящим хозяином этого роскошного дома. Но Сара слышала, что начинал он с палатки на рынке и смог вознестись так высоко благодаря своему дьявольскому везению.
— Ведь вы начинали с торговли на рынке, да? — выпалила она. Оказывается, надежда взять-таки интервью еще не окончательно покинула ее.
— Это было в другой жизни, — ответил Макс.
— Мне бы хотелось услышать подробности.
— Не сомневаюсь.
У нее наверняка больше не будет такого шанса. Набрав в грудь побольше воздуха, Сара спросила:
— Ведь вас не оскорбила моя просьба? Для меня это было бы настоящей сенсацией, а вам, я уверена, нечего скрывать.
Хотя Сара была уверена как раз в обратном: ему есть что скрывать и он никогда не разоткровенничается перед репортером. Но ее редактор обрадуется любой занимательной информации о местном Мидасе — магнате, который никогда не дает интервью. Ходил слух, что он родился в цыганской семье, — вот с этого и можно было бы начать интервью.
— Да ты шантажистка, — сказал Велла.
Она подслушала, как он проворачивает свои делишки, и теперь он наверняка решил, что ей пришло в голову использовать это как «средство убеждения». Но чувствовалось, что ситуация забавляет его, и Сара, удивляясь собственному нахальству, сказала:
— Вполне возможно.
— Придется это учесть.
Неужели он действительно собирается дать ей какую-нибудь информацию для публикации? Похоже, для Сары этот день, начавшийся столь паршиво, может в конце концов стать удачным.
— А теперь расскажи мне о себе, — попросил Макс.
Откинувшись на спинку стула и скрестив руки на груди, он пристально смотрел на нее из-под прикрытых век. Под его взглядом ей захотелось подняться с низенькой скамеечки и пересесть в кресло. Не очень приятно сидеть как бы у его ног. Макса же, похоже, такая мизансцена устраивала, и он приготовился слушать ее рассказ. Сара пришла в замешательство: она еще никогда не встречала такого непростого человека, поэтому не знала, что же из ее жизни ему может быть интересно.
— Ты работала еще где-нибудь, кроме «Кроникл»? — пришел Макс на помощь.
— Я начала там стажером и, закончив обучение, была включена в штат.
— Так просто? И никакого стремления продвигаться вперед?
Видимо, сам Макс всегда стремился к успеху. Ему трудно было представить себе, что кто-то может работать из года в год на одном месте и довольствоваться этим. А Сара работала в «Кроникл» уже четыре года.
Он заставил ее почувствовать себя какой-то размазней, поэтому она с вызовом сказала:
— Конечно, я не лишена амбиций. И вовсе не собираюсь работать в «Кроникл» до самой пенсии.
Дверь открылась снова, и в комнату ворвались голоса и звуки музыки. Макс поднялся.
— Чем могу служить? — спросил он резко.
— Мы просто осматриваем дом, — раздался женский голос. — Или это запрещено?
Сара выглянула из-за спинки кресла, и тучная леди в наряде из голубого бархата тотчас добавила:
— Извините, что нарушили ваше уединение. — Отступая за дверь, она просверлила Сару взглядом.
— Жена мэра, — обреченно произнесла Сара, как будто Велла не знал этого.
— Точно. Старая сорока не поверила тому, что ей донесли, и решила удостовериться сама.
Жена городского мэра была известной сплетницей. Видимо, услышав, что Макс Велла то ли борется, то ли обнимается с репортершей из местной газеты, она не захотела пропустить такое пикантное зрелище.
— Абсурд какой-то, — только и смогла сказать Сара.
— Но ты тоже хороша. Надо было встать, а не смотреть на нее откуда-то с пола, — усмехнулся Макс. Действительно, со стороны не было видно, что Сара сидит на скамеечке для ног, а не лежит на полу. — Присутствует ли на балу какой-нибудь мужчина, имеющий на тебя права? Не станет ли он следующим, кто вломится сюда, чтобы вырвать тебя из моих лап? — спросил Макс с улыбкой.
— Здесь нет никого, кто бы имел на меня права.
— Рад слышать это.
Сара решила, что Макс рад исключительно тому, что отпала вероятность еще одной глупой сцены, а вовсе не тому, что сейчас в Сариной жизни нет мужчины. Сама мысль, что кто-либо из ее знакомых мужчин рискнул бы противостоять Максу Велле, была крайне нелепа. Тем не менее Сара решила, что ей пора выбираться из этой комнаты.
Она все еще мечтала об интервью, но вовсе не горела желанием отвечать на его вопросы о ней самой. Сара надела туфли. Они все так же нещадно жали, поэтому пришлось снова снять одну туфельку и посгибать ее туда-сюда.
— Зачем приходить на танцы в такой неудобной обуви? — недоуменно спросил Макс.
— Когда я их только надела, все было просто прекрасно. Я купила их на распродаже неделю назад — они были чудо как хороши и очень дешевы.
— Значит, ты получила именно то, за что заплатила.
— Это в вас говорит богач. Тем более вы сами только что заключили выгодную, хоть и довольно низкопробную сделку, не так ли?
Макс пожал плечами.
— Жизнь вообще сложная штука. Это реальный мир.
Саре нечего было возразить, и она печально посмотрела на свою «выгодную покупку».
— Как правило, — произнесла она, — мы имеем то, что можем себе позволить, или вы уже забыли,
