базе данных. Но если по телефону они почувствуют подвох ты не получишь визу. Ты понял?
— Да.
— Поэтому я сам позвоню ему, чтобы он был в любой момент к этому готов.
— Я понял.
— Еще они могут потребовать дополнительные документы, если посчитают что этих недостаточно, или они представлены не в полной мере. Тогда тебе придется приезжать сюда повторно, с документами и проходить личное собеседование.
— Это как?
— Приедешь, они назначат дату и время, ты подашь необходимые им документы и потом через час, или больше, тебя позовут для личной встречи, там будет посол, или кто-то из его представителей. Они тоже задают вопросы, и их решение уже будет последним.
— А если отказ?
— Плохо дело, тогда ждешь и вновь подаешь документы, но ты об этом не думай, пока все идет нормально.
— Вы мне сделаете медицинскую страховку?
— Конечно, на полгода у тебя будет полная страховка, потом, ты сможешь ее там продлить по мере необходимости.
Гена ни разу не позвонил Василию, как обещал. Через месяц позвонили из самого посольства, они действительно спрашивали то, что предрекал Гена. Так уж получилось, что в этот день у одного из работников, которые работали в подчинении Васи (он был начальником отдела) было день рождение, они приняли хорошо, Вася был не исключение.
Это, или все-таки внутренняя уверенность, которая всегда присуща Васе, но он смог убедить мужчину на том конце провода, что их предприятие просто развалится, если я не поеду в Англию изучать английский язык.
Визу я получил, не потребовались даже дополнительные документы и собеседование. Все услуги фирмы обошлись нам в 1000 долларов, на тот момент примерно 14 месяцев моей зарплаты.
Попрощавшись с родителями и моей девушкой Наташей, я сел в поезд, который направился в Киев. Там на автовокзале меня должен был встретить Гена, чтобы передать бумаги из английской школы, счет на забронированный номер в гостинице, дать телефон Гриши, ответить на мои вопросы.
Я ему должен был передать пакет, который мне вручила тур фирма в Донецке.
На автовокзале я подошел к своему автобусу, двери были еще закрыты, поэтому я положил большую сумку на асфальт и стал наблюдать за теми, кто собирался в путь, подобно мне.
В основном это были молодые парни и девушки, почти все были с провожатыми.
Я в который раз осмотрелся, Гены видно не было.
Минут через 20 подошли водители, началась погрузка, я предъявил билет, мою сумку положили в багажное отделение. Я поднялся по ступенькам в автобус, бросил небольшую спортивную сумку на свое сиденье возле окна и вышел.
Гены все не было.
До отправления оставалось минут 5, когда я уже начал колебаться, что мне делать? На границе я даже не смогу ответить, в какой колледж еду, телефона Гриши нет, что вообще делать? Приехал я в Лондон и дальше что?!
Всех попросили сесть в автобус, на решение оставалось секунд 30. Я был в реальном шоке, понимая, что надо оставаться в Киеве, куда ехать дальше?
Я сел в автобус, мы поехали.
Первая остановка была часа через два.
Я подошел к одной из кучек молодых людей.
— … Еще ничего не значит, — говорил один из молодых парней на украинском, — мы тогда ехали и они оставили девушку на границе.
— Как оставили? — удивился другой парень, тоже говоря по-украински.
— Виза, это чтобы тебя отсюда выпустили наши таможенники, а там, на границе, они имеют полное право не пустить тебя.
— Да ну?
— Ну, че ты споришь, я уже 3 года езжу, всяко бывало, в прошлый раз девку не пустили, перед этим вообще 2 оставили. Может, и все пройдут, как повезет.
— Так какого им не нравится, пока эту визу получишь они все мозги зае… т, а теперь еще и это…
— Ты кем едешь? Студентом.
— Да.
— Они попросят открыть твою сумку, сейчас лето, школа у тебя всего на месяц, а в сумке зимние вещи, или вообще роба. Вот и объясни, на кой хрен тебе роба и зимняя одежда, если ты едешь всего на месяц?
Парень замолчал.
— Да не грузи пацанов, — вмешался другой, обнимая его за плечи и поворачивая к автобусу.
Мы сели в автобус и мне стало еще веселее, робы в сумке у меня не было, но куртка и свитера были. К тому же, после слов «бывалого», я вообще потерял надежду на то, что я смогу пройти английскую таможню, я даже не знал школу, в которой собирался учиться.
Я заснул, действуя по старому верному принципу: если не можешь противостоять потоку, слейся с ним.
В Львове была длительная остановка, к нам стали грузиться еще люди. Когда мы уже собирались отправляться, в салон забежал мужчина и начал кричать мою фамилию. Я поднялся, он попытался пролезть ко мне через выходящих провожатых.
— Гена сказал у тебя сверток, — сказал он по-украински.
Я передал ему завернутый в скотч пакет.
Он схватил его.
— Он мне что-то передал? — спросил я.
— А, да, — ответил львовчанин на русском, — на.
Он протянул два листка факсимильной бумаги и ушел.
Двери закрылись и мы поехали.
На одном листке было название моей школы, и указано что я оплатил двухнедельный курс, на другом название забронированного за мной отеля, где я должен был проживать сразу по прибытию.
Ну, это хоть что-то, — подумал я, смотря в окно.
Ехать предстояло долго, около 2 суток. Во время остановок я старался по возможности больше слушать тех, кто рассказывал за Англию.
— На ферме можно заработать, я в том году работал на клубнике, в неделю получалось 350 фунтов, но это в хороший урожай, а так в среднем получалось где-то по 200–250, ну если сильно уж постараться, то можно и под 280.
— А как работать?
— С понедельника по субботу, бывает и в воскресенье, начинаешь в 6 до 12, потом мы идем на перерыв до 15, возвращаемся на поле и работаем до 20–00. А на другой ферме нас возили, поэтому в 6 приезжали на поле, в 15–00 уезжали, так до субботы. В субботу до 12–00, иногда работали в воскресенье. На той ферме заработок был 170–250 фунтов, урожай слабый.
— Платят за час, или за ящик?
— Какая почасовка на клубнике, только сдельщина, фунт сорок ящик с пинетками, 2 фунта ящик с испорченной.
— Я работал на почасовке, — вмешался другой парень, — 3 фунта час, главное собирать качественную клубнику.
— Ну и сколько ты зарабатывал?
— Максимум 200 фунтов за неделю работы.
— Тоже нормально.
— Я слышал, что на клубнике вообще деньги гребут по 400–500 фунтов, — добавил третий.
