на меня облаву, был американец? Мистер Барри Кайт. Благообразный такой хрен, похожий на ковбоя или проповедника-педофила.
Тамара покачала головой:
– Нет. Во всяком случае, мне об этом ничего не известно.
– Жаль, – вздохнул Бондарь.
– Американца?
– Жаль, что он не отправился вдогонку за остальными.
– Он твой враг? – предположила Тамара.
– Цээрушник, – ответил Бондарь так, как если бы это были равноценные категории. – Хотелось бы мне разделаться и с ним тоже.
– Не можешь же ты выполнять за нас, грузин, всю работу по очистке страны от всякой дряни.
– Пока вы спохватитесь, пока за ум возьметесь, пока раскачаетесь, знаешь, сколько гнили у вас разведется?
– Я знаю, – тряхнула волосами Тамара. – Ничего. Чем больше грязи, тем сильнее желание от нее избавиться.
– Тогда все в порядке, – ухмыльнулся Бондарь. – Генеральная уборка – это даже полезно. Главное, чтоб без импортных роз в руках. И без оранжевых апельсинов.
– Без апельсинов нельзя, – возразила Тамара. – Какая Грузия без них? И потом, я жутко люблю апельсины. Сейчас бы, наверное, целый килограмм слопала.
Бондарь расхохотался:
– Короче говоря, жизнь продолжается, сестренка?
Тамара, которую он шутливо толкнул в бок, помрачнела и возразила:
– Ошибаешься.
– Вот те на! А что же тогда с ней, с жизнью, происходит?
– Не мне судить, – серьезно ответила Тамара. – Жизнь это жизнь, а я это я… И никакая я тебе не сестренка, учти. Я женщина, готовая для тебя на все, понял? Влюбленная женщина. Просто сгорающая от любви женщина, которая ждет, когда ее наконец обнимут.
Бондарь внимательно осмотрел линию горизонта и, не заметив никакого постороннего движения, выполнил то, что от него требовалось. Нечего и говорить, что приближение вертолета обнявшаяся пара чуть не прозевала.
Ничего страшного. Сегодня он имел право слегка расслабиться, голодный, смертельно усталый и по- настоящему счастливый Бондарь.
Женя Бондарь. Капитан ФСБ, не мечтающий стать майором.
