по городу, оглядывалась, словно загнанный зверек, бросалась то в подворотню, то в нутро отъезжающего автобуса. И окончательно убедилась в том, что за ней следят какие-то неизвестные ей люди.
Этот кошмар начался два дня назад. Она привычно собирала со столов грязную посуду, когда почувствовала на себе чей-то взгляд и машинально посмотрела в окно. Там стоял человек с камерой в руках и снимал кафешку, в которой она работала. Зачем понадобилась ему эта забегаловка, выглядевшая со стороны обычной бетонной коробкой, Лиза не поняла, но задумываться не стала. Через два часа ее смена закончилась. Вяткина забрала из холодильника приготовленный еще с утра пакет с продуктами, вышла на улицу, жадно вдохнула свежий воздух – и снова увидела того человека. Теперь он сидел на скамеечке шагах в десяти от входа и смотрел в другую сторону. Но, перейдя двор, Лиза обернулась и увидела, что он идет за ней следом.
Это было невозможно, так невероятно, что поначалу Лиза даже не испугалась. Ну, кому она нужна, чтобы следить за ней? Если мужчина положил на нее глаз, то, верно, не стал бы особо церемониться. Да и не похож этот тип на человека, который может заинтересоваться какой-то посудомойкой. Уж слишком он лощеный, гладкий, а глаза холодные, злые.
И вдруг она испугалась до крика, до темноты в глазах. Лишь один человек на свете может интересоваться ее нынешним существованием! Ноги подкосились от ужаса, сумка сделалась неподъемной. Лиза замерла на месте, боясь пошевелиться, боясь нечаянно взглянуть на мужчину за спиной. Она принялась без всякой нужды копаться в карманах, потом заставила себя сделать шаг вперед. Но куда теперь ей податься? Ясно, не туда, куда шла. И Лиза отправилась домой, убеждая себя, что завтра этот кошмар развеется как сон.
Но назавтра все продолжилось. Уже от дома за ней увязался мужчина. Другой, но очень похожий на вчерашнего. Синий свитер, тщательно наглаженные брюки. Равнодушное, словно смазанное выражение лица. Да и само лицо такое неприметное, что не остается в памяти. Может, это все же тот, вчерашний? Глаза у этого красные, как у лабораторной крысы, а вчерашний был в очках. Шел он, не особо таясь, с ленивым и даже несколько презрительным видом, поддевая носком дорогого ботинка камешки на дороге. Один из них догнал Лизу и больно ударил по пятке. А она даже не посмела оглянуться.
Отработала как во сне. В окна сегодня никто не заглядывал, но она чувствовала – ничего еще не кончилось. После смены вышла на улицу, боязливо прижимая к груди похудевший пакет. Ночью мать с отчимом обнаружили в холодильнике продукты, ничего толком не съели – их давно уже мало интересовала еда, – но все перепортили, раскрошили, размазали по полу. А денег на новые оставалось совсем впритык. Но не это волновало сейчас Лизу.
Она оглянулась. Так и есть, человек поджидал ее на скамейке с видом на кафешку. Немедленно встал, с довольным видом размял ноги – и пошел следом. Так они дошли до проспекта.
И тут Лиза поняла, что должна немедленно избавиться от преследователя, пока не сдали нервы. Она увидела автобус, который уже понемногу отваливался от остановки, однако двери его все еще оставались открытыми. Прижав к себе сумку, Лиза рванулась вперед, вскочила на первую ступеньку и в изнеможении прислонилась к захлопнувшейся двери. Преодолеть еще одну ступеньку она не смогла – дрожали колени. Только спросила у кого-то:
– Скажите, какой это номер?
Ей ответили, и девушка воспрянула духом. Автобус шел именно туда, куда ей было нужно. Через пять остановок она спустилась на тротуар, думая уже только о том, какие продукты ей придется докупать в магазине.
Магазин был напротив остановки. Тщательно сверяясь с наличностью в кошельке, Лиза купила сыр, колбасу, творог, упаковку сока и селедку для Андреевны. Потом не удержалась и взяла еще резиновую голубую уточку для ванны. Вышла из магазина – и оцепенела от горя и ужаса. Чуть впереди поблескивала боками черная машина, рядом с ней стоял ее преследователь. И как же она не подумала о машине? Какая непростительная глупость с ее стороны!
Идти к Андреевне было нельзя. Лиза перехватила поудобнее два раздутых пакета и бросилась через дорогу к остановке автобуса, который шел в сторону ее дома. Назад она больше не смотрела. Пусть тип думает, что ей нравится закупать продукты именно в этом магазине.
Дома Лиза первым делом прошла на кухню и обнаружила там соседа по коммуналке, который давно уже предпочитал снимать квартиру, лишь бы не обитать в их гадючнике. Он варил себе яйцо, настороженно и терпеливо зависая над кастрюлькой. Лиза решила, что сосед из-за кризиса решил вернуться домой, тем более что его жильцы – супруги из Узбекистана – уже месяц как не появлялись в съемной комнате.
– Как поживаешь, Лизавета? – спросил сосед, краем глаза оглядывая девушку. И вздохнул, видно приметив, как осунулась и подурнела она за последние месяцы.
– Хорошо, дядя Сережа, – как можно бодрее отозвалась Лиза.
– Худая ты стала, не узнать, – не удержался от оценки сосед. – Родители все квасят?
Лиза только плечами пожала: как будто они когда-нибудь делали что-либо другое. Лицо соседа вдруг потемнело, губы искривились, и он спросил напряженным голосом:
– Слыхала, что Геннадий наш из тюрьмы досрочно вышел?
Лиза не слышала, но о чем-то таком догадывалась с того момента, как обнаружила слежку. И все-таки в этот миг в голове застучали молоточки, мешая слышать соседа.
– Пропала квартира, – сокрушался сосед, – с этим типом даже гастарбайтерам комнату не сдашь. Затеет драку, а мне с милицией объясняйся. И тебя, Лиз, жалко. Нашла бы ты себе мужика да съезжала б отсюда куда подальше.
– Дядя Сережа, – не слушая, пробормотала девушка, – дайте мне с вашего телефона позвонить. Я быстренько, одну только минуточку.
– Бери, конечно. – Сосед рассеянно вложил ей в руку мобильник. – Не торопись.
Лиза шмыгнула в ванную и быстро набрала номер. Как хорошо, что она додумалась купить Андреевне телефон для экстренной связи. Теперь себе бы купить, но пока лишних денег на это нет.
– Слушаю вас, – ответил ей глуховатый голос.
– Анна Андреевна! – закричала Лиза, радуясь тому, что хоть поговорить им удастся. – Как вы там?
– Хорошо, Лиза, – бодро прозвучало в ответ.
– У вас еда не совсем еще закончилась? Вы не голодаете?
– Да что ты, Лизонька, у нас тут полк солдат можно неделю содержать, и все равно останется!
Но эти слова Лизу не слишком утешили. Она знала, что Андреевна способна долго скрывать истинное положение вещей, питаться сухими корками и все отдавать Сонечке. Забьет она тревогу, только когда не станет чем кормить девочку.
– Анна Андреевна! – заторопилась Лиза. – Я не знаю, когда смогу навестить вас, понимаете? Может, завтра, но может, и нет. У меня… кое-что случилось. Вы продержитесь немного, хорошо?
– Конечно продержимся, – еще бодрее заверила ее Андреевна. – Ты, Лизонька, за нас совершенно не волнуйся. Я давно говорила, что не надо нам так много всего таскать. Ты отдохни, поднакопи деньжат.
Женщина замолчала, и Лиза услышала, как на заднем плане что-то тихо проговорила Сонечка.
– Что она говорит? – задыхаясь от нежности и тревоги, спросила Лиза.
– Говорит, что любит тебя, – сказала Андреевна. Покривила душой, конечно, – в голосе ребенка явно звучал вопрос.
– Как там соседи, не беспокоят вас? – волновалась девушка.
– Нет, нормально все, – без особого энтузиазма отозвалась женщина. – Вчера Соня немножко всплакнула вечером, так пришлось заглушку делать. Соседи, конечно, попробовали возмутиться, но я, как ты это выражаешься… включила глухую старую стерву, да? Сказала, что хочу слушать телевизор на подходящей мне громкости. А погуляли мы, как обычно, на балкончике, нам туда солнышко светит, хорошо, тепленько, лето скоро. Так что, Лизонька, ты за нас не смей волноваться. Договорились?
– Договорились, – со вздохом подтвердила девушка.
Ульяна
Мать подвезла Улю до дома, выходить из машины не стала, только произнесла сдержанно, покосившись на окна:
– Иди уж, там тебя, похоже, ждут. И возьми на всякий случай ключи от старой квартиры. Отдашь, когда я вернусь. До свидания, дочка.
