прислонившись к ней спиной. Отца в комнате Лада не увидела и в беспокойстве завертела головой.
– Да не дергайся, жив твой отец, – проворчал Старик. – Теперь, девочка, твоя очередь рассказывать.
– О чем? – шепотом спросила Лада.
– Ну, расскажи-ка мне по порядку, как мама твоя умерла и что потом в вашем доме происходило. Если расскажешь всю правду – окажешь своему отцу большую услугу. Сумеешь?
– Сумею, – сказала Лада. Ей вдруг стало невероятно легко, почти весело от мысли, что в ближайшие десять минут ее точно не убьют. И она начала рассказывать…
Она помнила: нельзя ничего говорить о брате. Потому из ее рассказа выходило, что Тема в ту ночь спокойно спал на соседней кровати до той поры, пока не вернулся отец. Но во всем остальном она пыталась быть предельно правдивой, дотошно припоминала каждую деталь…
Одно не давало ей сосредоточиться – мысль об отце, о том, куда бандиты его увели. Она непрерывно вертела головой, смотрела то на люк, то через окно во двор. Но что можно было увидеть в такой темноте?
Повернулась к окну в очередной раз – и замолкла на полуслове. Во дворе что-то изменилось. Кажется, там развели большой костер. Но вот что удивительно – огонь полыхал слишком высоко, как будто между небом и землей. Лада поморгала глазами и подобралась поближе к окну…
– Сарай горит! – подняв тревогу, она присела на корточки и закрыла лицо руками.
Все присутствующие в комнате бросились к единственному окошку, из которого виден был сарай. Лада упала и, возможно, на пару секунд потеряла сознание. Очнулась уже на руках Андрея. Он бил ее по щекам, пытаясь вернуть к жизни. Потом потащил к двери. Лада успела заметить, что всего за несколько мгновений комната опустела. Остался только Мартов, который бесновался у двери, словно взбесившийся пес на цепи. Его руки были накрепко пристегнуты к двери наручниками, пропущенными через железную щеколду…
Они были уже во дворе. Андрей огромными скачками помчался к воротам.
– Куда ты?! – вскрикнула Лада. – Давай к сараю!
Но он уже несся по темной проселочной дороге. Лада плакала и вырывалась. Вывернув шею, она видела столп пламени, поднимающийся выше деревенских крыш. И больше не просила вернуться.
– Двинемся по шоссе, – сказал ей Андрей, и Лада наконец была поставлена на землю. – Лучше бы по лесу, но там мы точно ноги переломаем. Если услышим шум машины – сразу за деревья.
Лада кивнула и молча пошла вперед. Андрей догнал, положил ей руку на плечи.
– Ладка, мы же спаслись, понимаешь?!
Она только покачала головой. Ничего не имело смысла, если Маруся все-таки погибла в огне. Девушка была зла на Андрея, почти ненавидела его за то. что он вместе с остальными не побежал к сараю. Но молчала. Даже не сказала Андрею, что в их ситуации лучше всего пойти на станцию. Уже светает, электрички вот-вот начнут ходить. Но Андрей не знал про станцию и упорно вел ее к мосту через Волгу. И непрерывно что-то бормотал на ходу. Лада прислушалась.
– За мостом с первого же поста свяжемся с милицией, – говорил он. – Не бойся, Лада, с твоим отцом ничего не случится. Его успеют освободить.
В этих словах был резон. Лада постаралась идти быстрее. Но силы уже были на исходе, и, когда подошли к мосту, ноги ее подкосились. Андрей снова взял ее на руки.
Мост не был предназначен для пешеходов. Но и машины двигались сейчас в одном направлении: от города. Наверно, в сторону другого большого промышленного города. Только уже на середине они услышали за спиной ровный гул приближающейся машины. Андрей, не спуская ее с рук, повернулся и приготовился голосовать.
Но машина начала замедлять ход даже быстрее, чем он поднял руку. Вот она поравнялась с ними. Стекло со стороны водителя поползло вниз. В следующий миг Лада увидела направленное на них дуло пистолета.
Андрей попятился, споткнулся, чудом устоял на ногах. Лада закрыла глаза. И почувствовала, как ветер сильнее обычного треплет ее волосы. Бензинные испарения моста сменились запахами речной свежести, мокрой травы. И тут она услышала шепот Андрея, быстрый, тревожный:
– Лада, как окажешься в воде, сразу плыви! Плыви, поняла?
Она в недоумении распахнула глаза. Теперь дорога, машины были словно под ними. Но только на миг. Затем все перед ее глазами слилось в темно-синий блик, расцвеченный огнями просыпающегося города. А потом она вошла в сплошную черноту. Огромная тяжесть со всех сил сдавила ее тело. Лада словно очнулась от полусна и начала изо всех сил сражаться с этой тяжестью…
Вскоре ее состояние сменилось, девушка ощущала невероятную легкость и острый холодок. Она снова могла видеть огни, теперь высоко над головой. В ушах почему-то звучал отчаянный крик Андрея: «Плыви!» – и Лада плыла, легко и уверенно. Течение подхватило ее, освободив от всяких усилий, и порой девушке казалось, что это Андрей продолжает нести ее по мосту.
Не сразу сообразила она, что должна плыть к берегу. Течение из союзника сразу превратилось в коварного врага, и девушке пришлось долго вырываться из его объятий. Когда Лада выбралась на берег, моста уже не было видно.
Где-то вдалеке шумела дорога. Лада понимала, что хорошо бы дойти до нее, но оцепеневшее от холода и усталости тело не слушалось. Девушка с наслаждением вытянулась на траве…
Следующее пробуждение – уже в больнице. Ей хорошо, тепло, только тетка непрерывно всхлипывает над головой. Мешает спать. Лада с трудом расклеила губы и промычала:
– Теть, ну чего ты?..
Та так и подскочила со стула, склонилась совсем низко:
– Ладушка, детонька моя любимая! Живая?
– Ага…
– Хочешь чего-нибудь?
Лада прислушалась к себе: нет, ей ничего не хотелось. Вот только разве что одна мысль почему-то не давала покоя.
– Андрей? – прошептала она. – Он где?
– Да ты не волнуйся, милая, – сказала тетя и заморгала часто-часто.
– Он что, в Питер улетел? – не отставала Лада.
– Улетел, улетел! – с готовностью подхватила тетка. – И бог с ним совсем! Ты не бойся!
– Я не боюсь…
– А Коленька здесь! – вдруг воскликнула тетка с таким энтузиазмом, будто речь шла о ее самом любимом родственнике. – Он тебя искал, и теперь домой не идет, ждет в коридоре. Хочешь, я его кликну?
– Не надо. – Лада судорожно вцепилась рукой в край кровати. – Ты скажи ему, тетя… скажи, пусть идет домой. – И отвернулась лицом к стене.
На следующий день Николай все же прорвался к ней. Сразу после милиционера, который не смог добиться от Лады ни слова и ушел явно разочарованный. Девушка снова уткнулась носом в стену. Коля погладил ее по плечу.
– Тетя говорит, что ты как будто боишься чего-то, – сказал он. – Не нужно. Тебе больше ничего не грозит.
– Я не боюсь, – с усилием прошептала Лада. – Просто тебе не надо сюда приходить.
– Да, я понимаю, – согласился Николай. – Я очень перед тобой виноват. Я был единственным, с кем ты поделилась… своими подозрениями. А я, по правде сказать, совершенно тебе не поверил. Это непростительно.
Лада словно немного вынырнула из той черной пустоты, в которой плавала. Слова Николая звучали как-то странно.
– За что ты просишь прощения? – спросила она.
– За то, что не поверил, когда ты сказала, что Андрей угрожает убить тебя.
Лада несколько секунд потрясенно смотрела на него, а потом зарыдала в голос. Тело ее била судорога. Николай попытался обнять девушку, она из последних сил отпихнула его и закричала:
– Да что ты понимаешь?! Мы с ним любили друг друга, вот! И когда я предложила ему исчезнуть, чтобы все оставили нас в покое… он… он не убежал по своим делам! Он сказал мне: «Да!» Потому что его любовь
