О Господи! Я и не подозревал, что он способен быть несдержанным, что не всегда владеет собой.
Я молча ждал продолжения, теша его самолюбие. Ведь это доставляло ему высшее наслаждение, так ведь?
Кого он зверски убил? Чьи еще жизни нещадно оборвал? Определенно не одного человека.
— Мы всегда работали как единая команда. По сути, грядет мой звездный час: скоро я поймаю самого себя. Я не раз об этом размышлял. Фантазировал. Разве можно придумать что-нибудь более интересное? По-моему, нет. Я выступаю против себя же.
Кайл опять расхохотался.
Я решил, что не должен повторно спрашивать, кого он убил. Вопросы лишь разозлят его, вынудят прервать разговор. Но мозг мой едва не раскалывался от пугающих мыслей. Я был до смерти перепуган. Кристин? Кейт? Джамилла?
Кто-то из агентов ФБР? Кто? Кто, черт побери?! Имей же хоть каплю жалости, хоть чуточку сострадания. Докажи, что ты не настолько бесчеловечен, каким хочешь казаться, ублюдок!
— Психологию я в отличие от тебя не изучал профессионально, — сказал Кайл. — Однако придумал одну дилетантскую теорию. По-моему, вся скапливающаяся в человеке ярость рождается в ходе соперничества с братьями и сестрами. Такое вероятно? У меня ведь, Алекс, был когда-то младший брат. Он появился в тот момент, когда я, двухлетний паренек, страдал эдиповым комплексом, и заменил меня для матери и отца. Пораскинь над этим мозгами, Алекс. Побеседуй со спецами из Квонтико.
Он говорил очень тихо, искусно насмехаясь надо мной — как над детективом и как над психологом.
Мои руки мелко задрожали. У меня больше не было сил.
— Кого ты убил на этот раз? — проорал я в трубку —
Кайл продолжил свою пытку — рассказал мне об убийствах, которые только что совершил, в мельчайших подробностях. Я не сомневался, что он не лжет.
Я послал его ко всем чертям, и из моей трубки послышались гудки.
Спустя несколько минут, изможденный и онемевший, я мчался по улицам Вашингтона на место жестокого убийства.
Глава 105
Нет, нет, нет!
Ничего подобного я не ожидал. Казалось, прямо в мое сердце всадили, а потом еще и повернули острый нож, причиняя адскую боль. Кайл на славу поизмывался надо мной, причем дав понять, что все только начинается, что худшее впереди.
Я стоял, будто пригвожденный к месту, в спальне Зака и Лиз Тейлор. Глаза мои застилала пелена слез. Погибли два моих близких друга, в дом к которым в прошлом я приезжал десятки раз — на праздники, вечеринки, просто на ужин. Зак и Лиз нередко навещали и нас. Зак был крестным отцом малыша Алекса.
Они умерли быстро, это служило мне единственным утешением. Вероятно, Кайл нервничал, боялся, что его поймают. Вот и забрался в этот дом в районе Адамс-Морган с намерением как можно быстрее справиться со своими черными делами и уйти.
По этой причине или по какой-то другой он убил чету Тейлоров, просто выстрелив в голову каждого. Уродовать трупы не потрудился. Видимо, таким образом ему вздумалось дать мне понять, что они вообще здесь ни при чем.
Все дело было во мне и в Кайле.
Зак и Лиз Тейлор ничего особенного для него не значили. В этом-то, наверное, и заключалось самое страшное. Он убивал с поразительной легкостью. И жаждал причинить мне как можно больше боли.
Все только начиналось.
Худшее ждало впереди.
На этом месте преступления я не увидел ни единого свидетельства ярости или каких-либо других острых чувств убийцы. У меня даже возникло такое ощущение, что, войдя в спальню Тейлоров, он размышлял о чем-то постороннем. О, Кайл, Кайл! Сжалься же над нами!
Я кое-что отметил для себя в уме — делать записи не было необходимости. Подробности убийств я до сих пор помню наизусть, они останутся в моем сознании на всю жизнь.
Выстрелы изувечили лица Зака и Лиз. Я преодолевал себя, глядя на них. Эти двое всегда производили впечатление людей, объединенных любовью и взаимопониманием. Как-то раз Зак сказал мне: «Лиз — единственный человек на свете, с которым я с удовольствием отправился бы в продолжительную поездку на машине». По такому вот критерию он определял свое отношение к близким. С Лиз у него всегда находилось о чем поговорить.
Я смотрел на трупы и чувствовал, что до предела опустошен. Лиз и Зака больше нет. Какой ужас, какая огромная потеря.
Я прошел мимо убитых к большому окну, выходящему на улицу, и уставился сквозь него на вывеску кафе «Лотрек», сейчас закрытого. Я не верил, что не сплю. Мысли крутились вокруг Кайла, вокруг хода его рассуждений, вокруг планов на будущее.
Мне безумно хотелось найти его, поймать, остановить.
Нет, я мечтал убить этого подонка, заставить его страдать сильнее всех, кого он убил.
Один из представителей следственно-оперативной группы, Эд Лайл, подошел ко мне и коснулся моего локтя рукой.
— Искренне сочувствую. Какие будут распоряжения, детектив? Мы готовы приступить к работе.
