намочить.
Макияж превратился в непосильную задачу. В конце концов она оставила всякие попытки накрасить ресницы и просто нанесла немного серых теней на веки. Потом заметила, что тени того же цвета, что и темные круги под глазами, и снова их стерла. Пришлось обойтись увлажняющим кремом и блеском для губ.
Одевание отняло у нее в два раза больше времени, чем обычно, но все же она собралась. Темно- синий костюм, кремовая блузка, черные туфли на высоком каблуке. Она покинула квартиру и пошла по улице, размышляя, не следует ли ей как-то дать о себе знать полицейскому в машине. Но, подумав, просто прошла мимо и оглянулась на свой дом. Возможно, Фло смотрит в окно, и тогда она весело помашет ей рукой. Но старая леди не появилась, возможно, ей надоело ждать, когда Изабелла выйдет, ведь она задержалась сегодня.
В автобусе было много народу, и ей пришлось стоять всю дорогу, держась за поручень левой рукой — правая снова начала болеть.
— Я немного задержалась, — бросила она на ходу своей секретарше Эстер, явно удивленной тем, что сумела оказаться на работе раньше начальницы.
— Что вы с собой сделали? — воскликнула Эстер, заметив повязку Изабеллы.
— Порезалась, — поморщилась Изабелла. — Порезалась ножом кухонного комбайна.
— Ох! Это кошмарные приспособления. Смертельно опасные, — посочувствовала Эстер. — Вам надо быть осторожнее.
Изабелла криво усмехнулась:
— Теперь уж конечно.
— Я вскрыла утреннюю почту и положила на ваш стол, — сообщила секретарша. — Не думаю, чтобы там было что-то срочное.
Изабелла уставилась на нее. Ей внезапно пришло в голову, как было бы ужасно, если бы отправитель тех писем решил посылать их к ней на работу. Эстер распечатала бы какое-нибудь из отвратительных посланий и узнала о том, что происходит. Или порезалась бы. Господи!
— С вами все в порядке? — озабоченно спросила Эстер. — Вы очень бледны. Принести кофе?
Изабелла кивнула:
— Это было бы чудесно.
Она прошла в кабинет и начала просматривать утреннюю почту, ругая левую руку за неловкие движения. Читая письма, она обнаружила, что ей приходится заставлять себя сосредоточиться. Глаза скользили по строчкам, но смысл до нее не доходил, и ей приходилось перечитывать все по нескольку раз.
Эстер принесла кофе и вручила начальнице настольный ежедневник.
— Через двадцать минут у вас рабочее совещание. Хотите, чтобы я достала нужные бумаги?
— Да. — Изабелла посмотрела на секретаршу и с благодарностью улыбнулась. Эстер было всего семнадцать лет, и работала она в фирме меньше двух месяцев. Она всегда носила яркие, веселые цвета и предпочитала облегающие короткие топики и узкие короткие юбочки, между которыми оставалась полоска тела. — Ты такая заботливая помощница, — импульсивно произнесла она.
— О! — воскликнула Эстер, сначала удивившись, а потом обрадовавшись. — Большое спасибо!
Изабелла пила кофе маленькими глотками и пыталась сосредоточиться на предстоящем совещании. Ей придется взять себя в руки, так как в ее команде работают умные, опытные люди, и они ждут от нее блестящего руководства. Утреннее совещание по понедельникам, на котором составлялся план, задавало тон всей неделе.
Она старалась заставить себя успокоиться, но мысли разбегались, одна тревожная догадка сменяла другую. И ни одна из них не имела отношения к работе.
За пять минут до совещания Изабелла прошла в маленькую личную ванную комнату, пригладила волосы и подкрасила губы красной помадой. Яркая помада обычно придавала ей уверенность, но сегодня смотрелась совершенно неуместно, словно мазок крови на измученном бледном лице. Она стерла помаду ватным тампоном и отправилась на совещание.
Вся команда уже была в сборе, и Эстер держала наготове блокнот и ручку. Они посмотрели на нее, когда она вошла, их лица были приветливы, но на них читалось странное любопытство. Изабеллу охватило чувство неловкости, и она бросила взгляд на наручные часы. Она опоздала на десять минут, хотя прежде никогда не опаздывала. Что она столько времени делала в ванной? Наверное, стояла, уставившись невидящим взглядом в зеркало.
«Возьми себя в руки», — приказала она себе, приступая к первому пункту повестки дня.
Через двадцать минут она удостоверилась, что неплохо справляется. Ей стоило огромных усилий сосредоточиться, но она была уверена, что сможет продержаться до конца этого часа, если не возникнет никаких непредвиденных проблем. Но тут вдруг увидела, как открылась дверь и вошел ее шеф. В его лице было нечто такое, что заставило ее оборвать фразу на середине.
Он нагнулся к ней и быстро прошептал на ухо:
— Вас ждут в приемной, Изабелла. Это полицейский из уголовного розыска. Я вас подменю.
— Неужели они не могут зайти позже? — Внезапно ее обдало ледяным холодом.
— Вам нужно идти. — Его глаза скользнули по ее лицу, в них читался вопрос: что мог натворить руководитель отдела, чтобы так срочно понадобиться полиции?
— Хорошо. Извините. — Она встала и обвела взглядом заинтересованных коллег. — Я вернусь, как только смогу.
Спускаясь на лифте в приемную, она несколько раз глубоко вздохнула, чтобы успокоиться. Макс Хоторн стоял у входа, он сразу же нашел ее взглядом, как только двери раздвинулись. Он не улыбнулся, не махнул ей рукой, но его взгляд был таким напряженным, словно он физически притягивал ее к себе. Изабелле вдруг показалось, что она попала в мощное магнитное поле. К тому же было видно, что он не спал. На его щеках и подбородке появились тени, а глаза погасли от усталости. Он был последним человеком на свете, которого ей хотелось видеть в это утро… и единственным, кого ей хотелось видеть. Кровь толчками приливала к ее шее и лицу. «Держи себя в руках», — снова приказала она себе, разозлившись на то, что его появление настолько выбило ее из колеи.
— Почему вы пришли? Разве с этим нельзя было подождать? — холодно спросила она у инспектора. — Вы вытащили меня с очень важного совещания.
— Нам надо поехать куда-нибудь, где можно поговорить наедине, — сообщил он спокойно. — Я могу отвезти вас домой или в участок.
— Я не могу просто так уйти в рабочее время. У меня назначены важные встречи и совещания. Почему вы заранее не позвонили? — Она понимала, что протестовать бессмысленно, но что-то заставляло ее отстаивать свои права, в конце концов, она привыкла так вести себя. Именно этому ее учили на курсах менеджеров. Не надо впадать в раздражение, не надо выходить из себя, просто тихо и твердо заявить о том, что ты готова делать, а что — нет. А потом придерживаться принятой позиции.
— Дело не терпит отлагательства, — резко перебил он.
— Почему?
— Потому что, — ответил он, в раздражении поджав губы, — речь идет о поимке, вероятно, маньяка, преступника, который до сих пор на свободе и вознамерился причинить вред невинным женщинам. Следующей в его списке вполне можете оказаться вы.
— О Боже! — воскликнула Изабелла. — Вы нашли что-то новое? Случилось нечто ужасное?
— Больше ни па кого не напали, но события действительно получили продолжение. И здесь не место это обсуждать, — многозначительным тоном произнес он.
Она вздохнула.
— Хорошо.
Хоторн открыл перед Изабеллой дверцу, и она села в машину.
— Пожалуйста, расскажите, что происходит, — потребовала она, пристегивая ремень безопасности.
— На ваш адрес доставили еще одно подозрительное письмо.
— Что? Вы хотите сказать, что его принесли? — Она подалась вперед. — И почему же вы не
