прямо в гостиную — так строили лет двести назад. Прошу сюда, мисс. Здесь были две маленькие комнаты, но стену между ними убрали, и получилась одна большая.
Лаура вошла в залитую солнцем комнату и с удовольствием увидела стены из неотесанного камня, камин из голубоватых каменных плит, полированные доски пола, на котором лежало несколько синих и белых ковриков. Мебели было очень мало — диван с горой белых и синих подушек, обитый темно-синим бархатом (под цвет ему были и занавеси), у камина — кресло все с той же бархатной отделкой, письменный стол и пара книжных полок по обе стороны от камина.
— На мой вкус, несколько грубовато, — как бы извинился Дейл.
Лаура бросила на него быстрый взгляд и не сказала, что обстановка пришлась ей по душе.
— Здесь всегда все выглядело так? Или нынешняя владелица… Как, вы сказали, ее зовут?
— Миссис Форест. Джоанна Форест. Да, она рассказала мне, что модернизировала коттедж, когда поселилась здесь лет двадцать назад. Дом был в довольно плохом состоянии. Сюда обычно селили старшую скотницу с фермы. На содержание дома не потратили даже пенса. Новая хозяйка начала с того, что содрала обои, удалила штукатурку и открыла каменную стену, которую вы теперь видите. Все работы, как она рассказывала, выполняла собственноручно. Для женщины это далеко не пустяк, — Дейл со значительным видом скорчил гримасу. — Впрочем, тогда у нее было не так уж много дел.
— Она не работала? — Лаура живо заинтересовалась этой женщиной и подумала, что ей понравилась бы миссис Форест с ее тонким вкусом. Сколько ей может быть лет и как она выглядит? Почему решила продать коттедж?
— Смотря что понимать под словом «работа», — подмигнул ей Дейл. — Она была… ну, скажем, другом старины Джека Керна, умершего год назад.
— О, — протянула Лаура, широко раскрывая глаза. — О, я понимаю.
Так вот почему Джош Керн не любит эту женщину!
Понизив голос, Дейл продолжал:
— Я не любитель сплетен, но здесь все говорят об этом: в любой пивнушке на много миль кругом вы услышите эту историю. Все знали, что происходит. Говорят, он приходил сюда каждый вечер. Правда, никогда не ночевал в коттедже, если вы меня правильно понимаете. Никто не знал, что думала по этому поводу его жена. Нелл Керн — дама угрюмая и молчаливая…
— И жена старого Керна не ушла от него?
— О нет. Нелл все еще жива, ведет хозяйство у Джоша. Сейчас в целом доме только они двое. Она чудесная хозяйка, ее кухня просто славится. Но вот брак со старым Керном был неудачным с первого дня. И она совсем не урод, даже сегодня я бы сказал, что она — красивая женщина. Бесспорно, в молодости Нелл Бевэн могла выбрать себе в мужья лучшего из лучших в округе. У меня не хватило нахальства посвататься к ней, но признаюсь, я на нее заглядывался! Почему они не поладили, никто точно не знает. Заполучивший ее Джек Керн считался счастливчиком и все же… Никто не ведает, что творится в супружеском гнезде. Кажется, они просто не нашли счастья в браке.
Девицы ворвались в комнату.
— Ах, какая великолепная кухня, Лаура, пойдем, вот увидишь!
Они схватили ее за руки и потащили за собой. Дейл поспешил за ними.
— Моей жене тоже очень понравилась кухня, когда она как-то заглянула сюда со мной. Она любит бывать в домах, которые я продаю. Очень интересуется ими моя Дорис. А здесь ей больше всего понравилась кухня.
Как и в гостиной, в кухне стенам тоже был возвращен их первозданный вид. Шкафы и стол из золотистой полированной сосны так и блестели на солнце. Помещение было на удивление большим и явно предназначалось для использования в качестве столовой, судя по величине стола и креслам, расставленным вдоль длинного окна у стены.
Наслаждаясь, Лаура осматривалась вокруг, но какая-то частичка ее мозга цепко держала рассказ Дейла о семейных перипетиях Кернов, объяснявших враждебность молодого Керна. Стоит ли удивляться, что он осуждал отца, подарившего коттедж женщине, которая узурпировала место его матери?
— Теперь наверх! — потребовали девицы и, держа Лауру за руки, затопали по лестнице. Дейл замыкал шествие.
— Надеюсь, сомнений нет, что коттедж принадлежит миссис Форест? — спросила его Лаура.
— Нет, не беспокойтесь… У вас не будет проблем юридического порядка.
Лаура взглянула па агента без всякой уверенности.
— Вы убеждены в этом?
— Конечно. Джош просто пытался отпугнуть вас; не обращайте внимания на его угрозы. По закону он не имеет никаких прав на дом и знает об этом. Гарантирую, никаких проблем нет. Право миссис Форест на владение коттеджем подтверждено судом.
Возможно, Дейл говорил чистую правду, но Лаура подумала, не лучше ли сразу отказаться от покупки этого дома?
Дейл заметил ее нерешительность и скривился.
— Послушайте, мисс, честно говоря, внешне все выглядит так, как будто проблема есть. Старый Джек Керн, отдавая коттедж, обошелся без своего адвоката, выжившего из ума крючкотвора. Думаю, он не хотел, чтобы болтали лишнее. Хотя, конечно, ни черта он не мог бы сделать со сплетниками! В этих краях никому рот не заткнешь, у нас любят славный скандальчик. Джек просто написал ей письмо — очень личного характера, собственно, любовное письмо. В нем речь шла о коттедже. Мол, дом отдается ей; она может или жить там, или продать его, чтобы обеспечить свое будущее.
Лаура нахмурилась.
— Лишь одно письмо? Но это же, конечно, не документ, обладающий юридической силой?
— И все-таки документ — даже в таком виде. Понимаете, письмо выглядело как дополнительное распоряжение к завещанию. Последняя воля Джека Керна хранилась у адвоката, но письмо написано после составления завещания, поэтому по закону расценивается как дополнение к нему, и Джек к тому же оставил у адвоката запечатанный конверт с копией нового распоряжения. Когда Джек умер, молодой Керн опротестовал право миссис Форест на владение домом. Она оставалась здесь, пока суд не вынес решения в ее пользу, так как боялась, что стоит ей уехать, и Джош Керн завладеет коттеджем. Суд отказал в иске Керну. Уезжая отсюда, миссис Форест поручила мне продать коттедж от ее имени.
— А куда она уехала? — спросила Лаура, переступая порог основной спальни в передней части дома.
— Она живет в Солсбери у своей овдовевшей сестры. — Дейл посмотрел вокруг с довольным видом. — Теперь мы в комнате, которая мне нравится больше всех других — здесь очень мило.
Лаура оглядела стены, оклеенные кремовыми обоями с розовым растительным узором, шерстяные занавеси бледно-розового цвета, розовые гофрированные абажуры ламп на маленьких столиках у изголовья двуспальной кровати под кремовым покрывалом. Ковер с высоким ворсом тоже был кремового оттенка. Комната, воплощение женского духа, действовала успокаивающе.
— Когда она увезет свою мебель? — спросила Лаура, пока Дейл показывал ей прилегающую к спальне ванную.
— Она взяла с собой только все личные вещи — письма, фотографии, картины и прочее. Но мебель брать не пожелала. Я должен продать обстановку с аукциона, если покупатель коттеджа не оставит ее у себя. У меня такое впечатление, что ей хотелось закрыть дверь за своим прошлым, забыть прожитые здесь годы.
Внезапно Лаура почувствовала себя растроганной, ее зеленые глаза зажглись симпатией к незнакомке.
— Потом, может быть, ей придется пожалеть об этом.
— Вполне возможно. Я так ей и сказал. — Голос Дейла звучал мрачно. — Но она не изменила своего решения.
Лаура со вздохом осмотрелась.
— Ну, если я в конце концов куплю коттедж, то оставлю мебель и всегда буду готова отдать ее миссис Форест, если она передумает. Это, наверное, ужасно — отвернуться от двадцати лет своей жизни!
— Вы очень добры, мисс. Итак, что вы решаете? Собираетесь покупать?
