трудом мне удалось подняться на орбиту. Воронка, порожденная чудовищным созданием Даргона, тем временем разрасталась все больше, грозя полностью развалить и поглотить планету. Я попытался установить свое положение, но приборы не смогли идентифицировать окружающий меня сектор космоса. Магдалена и Хенке на позывные не отвечали.
Минуту я просидел неподвижно в кресле, принимая решение. Мои пальцы застыли над сенсорной панелью. Поначалу я хотел сбросить на планету «убийцу», скрытого в бомбовом отсеке, и покончить с очагом хаоса и разрушения, но меня тут же обожгла мысль: «Что, если я здесь все-таки не один и Магдалена где-то поблизости?»
Приняв решение, я направил «восьмерку» снова вниз, сквозь серую пелену облаков.
Планета разрушалась — ломался ледяной панцирь, покрывающий большую часть поверхности, а освобождавшиеся водные массы закручивались в многокилометровые смерчи и гигантскими цунами обрушивались на редкие острова замерзшей суши. Корабль трясло так, что казалось — он вот-вот развалится в воздухе. Ожившие было сканеры снова стали выходить из строя один за другим. Мне с трудом удавалось одновременно увертываться от очередного смерча или столба раскаленного газа и породы, брошенного в небо взрывом, и пытаться разглядеть знакомые очертания шумерского диска.
«Нет, так не пойдет», — подумал я спустя несколько минут безуспешных поисков. Оставив управление катером рефлексам и доведенным до автоматизма навыкам, я сосредоточился на мысленной связи с Магдаленой, вложив в свой зов всю свою любовь к ней и всю тревогу, весь страх потерять ее. Не жалея сил своего сознания, я приказал ей откликнуться. И теперь мне стало неважно, в каком мире, в каком измерении она находится. Потому что я не смогу покинуть эту планету пока не найду ее. Или Магдалена — или смерть. Если и стоило умереть, так это ради нее.
И я услышал ответ. «Я здесь, Эрик», — возник на миг в глубине моего сознания слабый отклик. Но и этого оказалось достаточно, чтобы перед моим мысленным взором возник зарывшийся в снег диск со знакомым бортовым номером. Не отпуская картинку, я почти вслепую заложил крутой вираж, пытаясь понять, откуда идет сигнал. Чертовы приборы тем временем молчали. Спустившись почти к самой поверхности планеты, вздымающей на пути стену то изо льда, то из воды, я наконец наяву разглядел цель своих поисков — диск, совершивший аварийную посадку у гряды невысоких заиндевевших скал. Со стороны океана жадной цунами на них двигалась стена воды и льда. Осталось минуты три, может, четыре. Зависнув в двух метрах над ними, я зафиксировал положение корабля, а затем открыл нижний люк и бросился к шлюзу.
Из рваной пробоины в корпусе катера появилась фигура, затянутая в скафандр. Сквозь мечущийся снег со льдом трудно было разобрать, кто это. Стоя в проеме люка, я призывно махнул рукой. Но человек не торопился. Он пытался что-то вытащить из катера. Гигантская волна была уже рядом. Я спрыгнул на борт чужого корабля и бросился на помощь. Скафандр второго члена экипажа, находящегося в бессознательном состоянии, застрял в узком проеме. Вдвоем нам все-таки удалось высвободить раненого, и я, подхватив его на плечо, кинулся обратно к люку. Но из-за ураганного ветра пилот-автомат не справился, и катер отнесло к скалам. Обливаясь холодным потом и не оборачиваясь, я длинными прыжками запрыгал по камням. И вот люк уже над самой головой. Тело, пристегнутое за ремни скафандра к болтающимся аварийным манипуляторам, мягко взлетело в шлюз. Подоспел второй пилот. Я помог ему прыгнуть вверх и зацепиться за край шлюзовой камеры, а затем метнулся вверх и сам. Люк захлопнулся, и в тот же момент стена цунами обрушилась на скалы и на корабль. Меня бросило о переборку, а сверху придавило телами. Ускорение налило свинцом тело. Что-то ударило снаружи в корпус, и меня вместе с чужими телами швырнуло к другой стене. Шумерский металл глухо ухнул, но удар выдержал, и спустя несколько томительных секунд диск выровнялся и продолжил свой стремительный рывок сквозь толщу мчащейся ему навстречу массы. Пилот за штурвалом был отменный. Выбравшись из-под мертвых шумерян, я сорвал шлем со спасенного мной пилота. Это был Вернер Хенке. Согласно показаниям медицинского датчика на шее, он был контужен. Я облегченно вздохнул — в пилотском кресле находилась Магдалена и она жива и здорова.
— Ничего, травма пустяковая, Вернер, — сипел я, перетаскивая офицера в жилой отсек и надежно фиксируя в кресле. — Подлатаем, и будешь как новый.
Когда я добрался до штурманского кресла, Магдалена уже вывела корабль в открытый космос.
— Сфера даргонов внутри планеты, и она вышла из-под контроля. А у нас в бомбовом отсеке «убийца планет». Что скажешь? — бросил я, стаскивая мертвого штурмана и усаживаясь на его место.
Магдалена посмотрела на меня влажными глазами и улыбнулась:
— Долго же ты заставил себя ждать. Надеюсь, в следующий раз ты будешь более расторопен.
— Что с вами случилось?
— Сначала мы столкнулись с даргонским катером возле их пирамиды. Но это было еще не все. Внезапно мы оказались над поверхностью океана, и почти тут же прямо по курсу возник самолет- торпедоносец с американскими опознавательными знаками — столкновение было неизбежно. Вслед за ним нам в борт врезался еще один. Диск потерял управление, и мы совершили аварийную посадку. Только под нами оказалась не вода, а заснеженные скалы, где ты нас и отыскал. Скорее всего, машина даргонов бросала нас из одной точки пространства или времени в другую.
«Как хорошо, что мы снова вместе», — подумал я не в силах отвести взгляд от больших зеленых глаз. И в то время, когда на панели управления горели десятки аварийных сигналов, а за бортом рушился мир, я вдруг испытал ощущение безмерного счастья.
Магдалена нахмурилась:
— И долго будешь смотреть? Принимай решение, командор.
Нехотя оторвав взгляд от лица любимой, я набрал на сенсор-панели боевую программу «убийцы», и тяжелое веретенообразное тело медленно, словно нехотя, покинуло бомбовый отсек, а затем, быстро набирая скорость, устремилось в жерло черной бездны. Мы же поспешили оставить орбиту обреченной планеты и оказаться как можно дальше от столкновения двух противоположностей.
Как только торпеда скрылась в гигантской воронке, яркая вспышка на обзорных экранах заставила нас, несмотря на светофильтры, невольно прикрыть глаза. Когда же мы снова всмотрелись в мониторы, то от нас удалялась абсолютно безмятежная планета.
— Ты думаешь то же, что и я? — удивленно посмотрел я на Магдалену.
— Возможно, машина вместе с «убийцей» или благодаря ему совершила скачок в иное измерение или время.
— И взрыв произошел там, — я задумчиво провел рукой по щетине на щеке. — И быть может, этот взрыв положил начало образованию новой галактики.
— Или Вселенной.
— Или…
Мы замолчали. Вокруг нас застыли бесконечные россыпи незнакомых созвездий.
«Неважно, — подумал я, — теперь мы вместе, и у нас есть корабль».
И звезды были все так же хороши.
